Лухарь 7 июля, воскресенье: день
Быстро окончилась его сказка. Не прожив у Петра и недели, Римма внезапно покинула своего гражданского супруга. Рано утром собрала вещички, похлопала по щеке ещё дремавшего Лухаря и, произнеся: "Настало время нам побыть наедине - каждый сам с собой", исчезла из его жизни. Вот и всё. Год назад он предпринял попытку переломить свою неладно сложившуюся судьбу. Ему, невзрачному, небогатому пятидесятилетнему холостяку, захотелось иметь молодую красавицу жену. И ради этой цели он буквально пошел на все. Прежде чем заработать кучу баксов, которыми Петр собрался забросать и покорить свою избранницу, по сути купить её, ему пришлось произвести в жмуры не одного бандита. И поставленной цели он вроде бы добился: искомый миллион долларов оказался в его руках. Половину он бросил к ногам своей Мечты. Деньги девушка взяла, но вышла замуж за другого. Петр не провел с ней и ночи, не добился от неё и поцелуя. Но совсем недавно в его квартире и постели оказалась Римма. Женщина более земная, но оттого не менее волнующая. И, несмотря на то, что её подослали с весьма тривиальной целью выпотрошить из него деньги, Петр был счастлив. И вот, добившись в сущности своего - Римма забрала у Лухаря пятьсот тысяч долларов для покупки охранного предприятия, - она его бросила. До сегодняшнего утра у Петра ещё теплилась надежда - вдруг Римма вернется, но сегодня он, наконец, ясно и четко осознал: она ушла навсегда.
Но, может, есть какой-то, пусть небольшой, шанс её вернуть? Ведь, скорее всего, она в очередной раз запала на некоего смазливого добра молодца - вроде Посланника или Антона Кашина. С последним, Петр знал это точно, у неё роман не сложился - значит, она нашла кого-то другого. И если бы этот "другой" вдруг куда-нибудь исчез, почему бы Римме не вернуться к Петру? Он знал, где она находится - по своему старому адресу, на Ленинском проспекте. Вчера Петр позвонил по её домашнему телефону: его догадка подтвердилась - трубку взяла Римма. Он молча разъединился, поскольку не знал, что сказать. Жалобы на свою горькую долю, клятвы в вечной любви тут не помогут. Но кто все-таки этот парень, разрушивший его счастье? Разве он, хотя бы поэтому, не заслуживает пули в лоб? Петр вспомнил о пистолете, хранящемся у него в тайнике. Давно он, однако, не использовал ствол по прямому назначению. Но, подумав, Петр решил, что горячиться не стоит. Настолько ли безумная у Риммы с тем парнем любовь? Может, все развалится само собой за неделю-другую? Однако сидеть, сложа руки, Петр более не может. Надо все же выяснить, что у Риммы за хахаль. Он легко позавтракал, накинул летний пиджачок, спустился во двор и выгнал из гаража свою "девятку". Через двадцать минут Лукарь был на Ленинском проспекте. Найдя дом Риммы, он быстро определил, куда выходят её окна. Выяснилось, что во двор. С земли казалось, что они плотно занавешены. Петр вошел в дом напротив. Поднялся на пятый этаж. Здание имело очень удобную конструкцию для наблюдения за окнами Риммы. Здесь на каждом этаже находились нежилые лоджии, куда местный народец выходит, видимо, покурить. Расположившись на такой лоджии и достав сигареты, Петр внимательно оглядел интересующие его три окна. На двух из них действительно оказались непроницаемые портьеры, только, видимо, на кухне висели ажурные занавески. Лухарь, затянувшись сигаретой, стал внимательно наблюдать и за окнами, и за подъездом, где проживала Римма. Так продолжалось минут десять, в течение которых он ничего интересного обнаружить не смог.
И тут его одиночество было нарушено - на лоджию вошел мужик средних лет и, не обращая на Петра никакого внимания, поставил принесенную с собой сумку на пол и стал деловито копошиться в ней. У Лухаря создалось ощущение, что пришелец вознамерился обосноваться здесь на какое-то время, и Петр решил перебраться на этаж выше. Уже закрыв за собой стеклянную дверь лоджии, он увидел, что незнакомец достал из сумки дальнобойный фотоаппарат и стал нацеливаться им на окна соседнего дома! Причем, очень похоже, что на окна Риммы! Дабы не светить себя перед неизвестным фотографом, Лухарь поднялся чуть выше по лестнице. Здесь лампочки не горели и было темно, зато хорошо просматривался через стеклянную дверь незнакомец. Тот, сделав пару кадров, достал морской бинокль и стал вести неотрывное наблюдение за окнами напротив. Через четверть часа на лоджии появился ещё один мужчина, в спортивных штанах и майке. Он достал сигарету и, с видимым недоумением поглядывая на соседа по лоджии, задымил. Между тем незнакомец с сумкой, радостно вскрикнув, вновь нацелился фотообъективом на соседний дом и несколько раз щелкнул затвором. Мужик в спортивных штанах, выкинув вниз сигарету, ушел с лоджии, а минут через семь-восемь там появились два автоматчика в милицейской форме. Петр тут же ещё выше забрался по темной лестнице, не упуская, однако, из виду происходящее на лоджии. Наряд милиционеров потребовал, видимо, у "фотографа" документы, и тот немедленно предъявил их. К немалому удивлению Лухаря, менты почтительно откозыряли и ушли восвояси. Вскоре покинул наблюдательный пост и типчик с сумкой, и заинтригованный Петр решил немного последить за ним. Его объект вышел из подъезда и двинулся к близлежащему небольшому кафе, "стекляшке". Когда он оказался внутри заведения, Петр последовал за ним. Неизвестный с сумкой подошел к стойке бара, взял какую-то выпивку и закуску и уселся за столиком, из-за которого опять-таки удобно было наблюдать за окнами и подъездом Риммы. Петр проделал те же операции, что и незнакомец, и теперь находился напротив него за одним столом. У обоих в стаканах оказалась водка. Неизвестный поднял свою емкость и, вперив в Лухаря играющий веселым безумием взор, произнес: - За ваше здоровье! Петр чокнулся с ним, после чего оба навернули по бутерброду с колбасой. - Подполковник Фролов, неожиданно представился неизвестный и протянул Лухарю руку. - Петр, несколько растерянно отозвался бывший сколковец. - Правильно, - заявил Фролов и через стол похлопал Лухаря по плечу, - будем называть друг друга по именам. Я - Юрий, для тебя просто Юра. Кем работаешь, Петя? Безработный, - буркнул Лушенко.
- Я и не сомневался, - уверенно заявил подполковник, переходя на возбужденный шепот. - Честные люди в нашем сраном обществе нигде не работают и с утра глушат водку. Я тоже уйду со своей поганой службы, только вот рассчитаюсь со всей этой сволотой. - Он полез в сумку и вынул оттуда черную папочку. - Гляди, Петя, какую мафиозную структуру я раскрутил. Фролов вытащил из папки пачку фотографий. И на верхней была запечатлена Римма! - Кто это? - осторожно спросил Петр. - Римма Краснова. Раньше служила в эф-эс-бэ и имеет там колоссальные связи. По заданию одного из главарей своей банды, известного под кличками Арлык и Бархан, ликвидировала крупного криминального авторитета Посланника. Принимала участие в качестве наводчицы на Кунцевское отделение "Промбанка". Сейчас трахается с главным бугром банды и скрывает его у себя.
Петр имел основание сомневаться, что подполковник обладает вполне достоверными сведениями или сделал из них правильные выводы. Тем не менее, подавляя волнение, он спросил: - А у вас есть... - Петя, ты не забыл, что мы с тобой на "ты"? - перебил его подполковник. - Ну да. Так у тебя есть фотография самого у них главного? - Вот. Пожалуйста. Витя Перышко, как его кличут блатари. Петр взял в руки протянутую ему фотографию. На него со снимка смотрел молодой человек с ангельским выражением лица, по виду неспособный обидеть и ребенка. Но втюриться в такого ангелочка Римма могла запросто, с сожалением констатировал Лухарь. - Ты, как я понимаю, из милиции, - задумчиво произнес Петр. - Но, похоже, ведешь что-то вроде частного расследования. Отчего так? Фролов ещё более понизил голос: - Я никому не могу доверять - ни милиции, ни ФСБ, ни прокуратуре. У них, у этой банды, везде свои люди. Вот, гляди, - подполковник протянул бывшему сколковцу парочку полароидных снимков. - Только что заснял, как она входила в подъезд. В нем квартира Красновой, где у этих рецидивистов малина. Перед тобой не кто иная, как следователь московской городской прокуратуры Вера Шигарева. Дочь бывшего заместителя Генерального прокурора, между прочим! Ее, кстати, тоже Витя Перышко харит. Всех стоящих баб этот убийца поимел. А тут, блин... - Фролов хотел, видимо, сказать нечто личное, но безнадежно махнул рукой. Лухарь, молча покрутив в руках снимок прокурорши и отметив, что у этого Вити Перышко определенно губа не дура, вернул фото подполковнику. - Знаешь что, брат. - Тут Фролов пересел на другой стул и оказался совсем рядом с Петром. - Я чувствую, ты - настоящий мужик. И у тебя душа горит, когда ты видишь, что творится вокруг. Ты ведь тоже не хочешь, чтобы воры и убийцы так и остались безнаказанными? - Нет, не хочу, - подчеркнуто сурово ответил Петр. Поведение подполковника все более беспокоило его: этот мент, похоже, тронулся, причем в опасной форме. Тогда выручай, брат. Я сам только что из больницы. Меня вот эта тварь, Фролов ткнул пальцем в фотографию Риммы, - каким-то препаратом вырубила, когда я её трахальщика ловил. Меня в палате чем-то кололи, и я сейчас чувствую себя, как в тумане. В сон клонит. Ты подежурь пока вместо меня в подъезде соседнего дома напротив бандитской малины. Я тебе оставлю фотоаппарат и покажу нужные окна. Если кто-то из преступников высунется сразу снимай. Или кто из этих лиц, - подполковник придвинул к Лухарю всю стопку фотографий, - в подъезд войдет или выйдет из него, тоже пару раз щелкни затвором. Петр, слегка поколебавшись, сунул во внутренний карман пиджака пачку снимков и повесил на шею фотоаппарат. - Будет сделано, очень серьезно сказал Лухарь. - И еще... Ты в армии служил? - Фролов пристально посмотрел на Петра. - Было такое. - Значит, знаешь, как с этой штукой обращаться? - Гувэдэшник раскрыл сумку: там лежал пистолет Макарова. - Знаю. Приходилось иметь дело. - Лухарь невольно вспомнил свои "подвиги" годовой давности. - Забирай. Пригодится. А увидишь Витю Перышко, мочи не задумываясь. Это приказ! - повысил голос подполковник. "Почему бы нет", подумал Петр и четко ответил: - Есть. - Действуй! А я поеду домой. Как оклемаюсь, тебя сменю.
