Как я ни тянул, в Москву все же въехал довольно рано, двадцать минут десятого. Проехав Триумфальную арку, свернул в первую же улочку, затормозил у телефона-автомата. Осмотрелся. В некоторых окнах уже горит свет, но вообще вокруг светло как днем. Прохожих мало. Посидев немного, вышел, набрал номер. Саша снял трубку почти сразу:
— Алло?
— Привет. Это я.
Сашка ответил после секундного молчания. Наверное, эта секунда ему потребовалась, чтобы попытаться понять, чем закончилась моя поездка:
— Привет. Ну как? Порядок?
— Порядок. — Другого слова я найти не мог. Ведь я сделал все, о чем просил Сашка. Отвез Юру и Женю туда, куда они просили. И вернулся.
Снова помедлив секунду, Сашка спросил:
— Ты где?
— На Кутузовском. Недалеко от Триумфальной арки.
— Ты… только приехал?
— Да.
— И ничего не менял?
Вопрос касался внешности.
— Ничего. Все, как было.
На этот раз Сашка молчал довольно долго. Наконец сказал:
— Езжай к кинотеатру «Форум». Там есть стоянка такси. Знаешь?
— Знаю.
— Я буду стоять чуть впереди стоянки. Встань за мной. Когда махну рукой, пересядешь ко мне.
— Договорились.
— Значит, у «Форума». Пока. — Сашка положил трубку. Повесив свою, я вернулся в машину, не спеша развернулся, выехал на Кутузовский.
Когда я подъехал к «Форуму», знакомая девятка уже стояла метрах в пятидесяти от стоянки такси. Я поставил свою машину сзади. Сашка сидел за рулем так, как будто меня и не было. Мне даже показалось, вообще меня не заметил. Впрочем, скоро я убедился, что он меня видит — Сашка поднял руку. После того как я пересел к нему, посмотрел в упор. Потом, качнувшись, легонько толкнул плечом:
— Привет.
— Привет.
— Ну что? Все в норме?
Вопрос показался мне легкомысленным. Ничего себе — все в норме. Почти сутки за баранкой.
— Не знаю. Если это норма. Во всяком случае, я их отвез.
— Их, то есть Юру и Женю?
— Угадал.
— Интересно, и куда ты их отвез?
— За Смоленск. Мы догоняли трейлер.
Некоторое время Сашка смотрел изучающе:
— Трейлер? А зачем им был нужен трейлер?
— Они хотели пересесть на него и ехать на нем дальше.
— И все? И только за Смоленском догнали?
— Нет, вскоре за Москвой. Но они должны были пересесть на трейлер так, чтобы никто их не видел.
— Значит, они пересели?
— Пересели.
— И уехали?
— Конечно.
— Ты видел, как они уехали?
— Вообще-то не видел. Я уехал раньше.
— Черт… — Сашка долго молчал. — Значит, им был нужен трейлер. Серега, перескажи-ка коротко, как все было. С момента, как ты их встретил.
Я рассказал, стараясь ничего не упустить. Начал со встречи на Лесной. Затем более-менее подробно описал погоню. Упомянул, как белобрысый лейтенант проверил мои документы. Закончил же тем, как Женя махнул мне рукой. И как, увидев это, я уехал.
— Все ясно. — Сашка погладил баранку. — Теперь послушай меня. Как бы тебе сказать, Серый… Уже год меня пытается прихватить один человек.
— Прихватить?
— Да. Взять с меня калым. Снять стружку. Ну и так далее. Человек он, если честно, довольно страшноватый. Понимаешь, что это такое?
То, что на Сашкином, а значит, и на моем пути могут встретиться «страшноватые» люди, я прекрасно понимал. Поэтому ответил:
— Более-менее… Я его не знаю?
— Не знаешь. Могу сказать его имя — Вадим Павлович. Не слышал?
— Вадим Павлович? Нет, не слышал.
— Имя, сам понимаешь, ничего не дает. Да и уверен — это имя не настоящее. С этим Вадимом Павловичем я имел дело всего один раз. Имел и до сих пор жалею.
— И что дальше?
— Неделю назад Вадим Павлович позвонил. И сказал, что я должен оказать ему одну услугу. Если я эту услугу окажу, он от меня отвяжется. Навсегда.
— И какую же услугу?
— Неужели не понял, что Вадиму Павловичу нужно было, чтобы кто-то подвез Юру и Женю?
— Ну так я ведь их подвез. Теперь все в порядке.
— В порядке. Поэтому за мной должок… — Сашка подставил ладонь. Я ударил по ней кончиками пальцев. Тут же подставил свою.
Обменявшись ритуальным жестом, мы помолчали, вглядываясь в проезжавшие мимо машины. После этого Сашка сказал:
— Серый, ты знаешь, быть в долгу не люблю. Короче: Вера точно купит твою картину. Только надо чуть подождать. Скажем, дня два. Потерпишь?
— О чем ты. Конечно, потерплю.
— Спасибо. Ну, а пока… Ты должен сделать кое-что еще.
— Что?
— Хочу попросить тебя переночевать на улице.
— Забавно.
— Не волнуйся, это будет не в Москве. За городом, около моей дачи. Причем обещаю полный комфорт. В багажнике у меня лежат надувной матрас и два пледа. Еда, питье. Даже этюдник с красками. Обещаю — мучиться на пленэре будешь только ночь. Я тебе оставлю ключи от моей дачи. Завтра днем пойдешь туда. И поживешь дня два-три.
— А ты?
— Я эти два-три дня должен все время быть в Москве. Для алиби.
— Моя ночевка тоже для алиби?
— Естественно. Раз уж я согласился помочь Вадиму Павловичу. Юра и Женя — его люди. Зачем им был нужен этот трейлер, я не знаю. И знать не хочу. Но мало ли что. Я не хочу подставлять тебя.
— Спасибо.
— Не за что. Я не хочу подставлять и себя. Поэтому эти два дня побуду в Москве. Ты же… Вообще-то с тобой все чисто. Если не считать одного маленького нюанса. Совсем маленького. Ты говоришь, этот гаишник ничего не записал?
— При мне нет.
— Может, он и без тебя ничего не записывал. Но номера шасси и кузова подлинные. Гаишник мог их просто запомнить. Скорее всего с этим трейлером ничего не произойдет. Тогда все отлично. Но если произойдет… и эти парни загремят — милиция рано или поздно выйдет на твою машину. Неизбежно. Выход только один: изобразить, что твою тачку угнали.
Кажется, теперь я полностью понял план Сашки. За исключением некоторых деталей.
— Если мою тачку угнали, почему я об этом не заявил?
— Не заявил, потому что не знал. Ты уехал за город. На этюды. А машину оставил. Вернувшись, обнаружил ее на прежнем месте. Вот и все. Сейчас мы поставим прежние номера. Ты отгонишь машину под свои окна и уйдешь. Тебя наверняка кто-то заметит. Только не тебя, а поставившего машину седого человека лет пятидесяти. Наверняка кто-то заметил и таксиста, пригнавшего нам вчера машину. Тебя же самого жители твоего дома все эти дни не видели. Именно эти факты и узнает милиция, если начнет наводить справки. Но милиция обязательно поинтересуется у тебя самого, где ты был все эти дни. Причем не только поинтересуется, но и проверит. Мало того, еще поищет свидетелей. Поэтому, чтобы все было чисто, ты сегодня переночуешь на воздухе.
Сашка все просчитал идеально!
— Ну что, меняем номера? — спросил я. — К тебе поедем?
— Тут есть одна стоянка. Моего приятеля. Все сделаем на ней.
Но меня интересовало кое-что еще, и я не спешил выходить из машины.
Сашка опять обернулся ко мне:
— Что-нибудь не так?
— Извини. Когда я приму нормальный вид? Мазь точно действует сутки?
— Серега, да ты что? Я же сказал: через сутки все придет в норму. Клянусь, завтра будешь как огурчик. Чудило, ведь завтра тебя должны увидеть свидетели. В том месте, где ты будешь ночевать. Для них ты должен быть самим собой — Сергеем Лотаревым. Соображаешь?
— Ладно, поехали… Далеко твоя стоянка?
— Рядом. За Самотекой.
Минуты через три, попетляв по переулкам, мы с Сашкой остановили машины перед решетчатыми воротами. Уже стемнело. Ворота были слабо освещены светом уличного фонаря. Сашка открыл своим ключом замок. Мы загнали машины в неосвещенный угол стоянки, быстро заменили номера. Сашка спросил, положив липовые номера в багажник:
— Вещи, которые могут понадобиться, у тебя в машине есть?
— Нет. Все мои вещи у тебя.
— Значит, так. Езжай к себе. Ставь машину на место. А я буду ждать, пожалуй, там, где вчера ждали таксиста. Все, давай!
Я выполнил все в точности. Подогнал машину к своему дому. Въехал во двор. Мое законное место, второе справа в общем ряду машин, было свободно. Не спеша завел туда шестерку. Выключил мотор, огляделся. В общем-то двор пуст. Выйдя и заперев дверь, заметил — в дальнем углу двора кто-то прогуливается. Наверняка мой будущий свидетель. Впрочем, кроме него, меня могут увидеть и другие — с балконов, из окон. Пусть видят.
Выйдя на улицу, я остановился. Все спокойно, улица пуста. Никто мной не интересуется. И все же к условленному месту пошел пешком. Правда, эта предосторожность оказалась излишней — ничего подозрительного по дороге не было.
На пленэре
Сашкина девятка стояла около булочной. Я сел в машину. Сашка поинтересовался:
— Все без шума?
— Полная тишина.
Осмотрел меня:
— Вообще-то надо бы переодеться.
— Давай переоденусь.
