Джейк. – Ты хорошо выглядишь.
Девушка встает с кресла и подходит к ним. Походка по-прежнему неуклюжая, будто та только что слезла с лошади. Мариса широко раскидывает руки и обнимает Кейт прежде, чем она успевает что-либо понять. Кейт чувствует упругость беременного живота другой женщины и запах вербены лимонной, исходящий от свежевымытых волос.
– Кейт, – говорит Мариса и отстраняется. – Мне так жаль. Ты сможешь меня простить?
– Конечно, – отвечает она, вспоминая времена, когда Аннабель задавала аналогичный вопрос, пока в ресторане отмечали день рождения матери. Любопытно, что они используют одинаковые фразы. – Все в порядке, Мариса. Главное, что с тобой и ребенком все в порядке.
– Да, – отвечает Мариса, но не может заставить себя посмотреть собеседнице в глаза. – Сейчас мне намного лучше. Все благодаря Крису и Аннабель. И вам двоим.
– Рады слышать, – говорит Джейк. – Ты определенно выглядишь лучше, чем в нашу последнюю встречу.
– О, – отвечает Мариса, прикусывая кончик ногтя. – Я была немного не в себе.
Если это вообще можно так назвать, думает Кейт.
– Нет, нет, – перебивает Джейк, и у него краснеет шея.
– Садитесь. – предлагает Мариса.
Девушка спрашивает их о поездке, и Джейк вдается в ненужные подробности, рассказывая ей о том, как они выбирали маршрут. Кейт находит эту болтовню неуместной. Она знала, что Марисе лучше, но ожидала увидеть ее растрепанной и слабой, все еще лежащей в постели и восстанавливающейся после срыва. Но сейчас та ведет себя по-хозяйски, принимая их визит как часть повседневной жизни. Странно. И ее слова звучат фальшиво, словно запрограммированы кем-то другим.
– Кейт, я могу угостить тебя чаем? – предлагает Мариса.
– Нет. Нет, спасибо. Не стоит.
– Я хотела сказать… ну, на самом деле объяснить, – начинает Мариса, перебирая уголок синей узорчатой подушки. – То, что ты видела, – совершенно нехарактерно для меня. По очевидным причинам я не желала говорить о своей истории психического здоровья, ведь это могло тебя оттолкнуть.
– Да, хорошо. Я понимаю, – отвечает Кейт. Она расстроена и ощущает растущее напряжение. Хотелось драматичного выяснения отношений, которое по накалу страстей не уступало бы инциденту между ними, но этого не происходит.
Джейк берет ее за руку, Кейт принимает это за намек, за просьбу успокоиться. «Да как, черт возьми, ты смеешь?» – думает она и отдергивает руку. Ведь все это случилось не с ним, верно? Ведь Мариса напала на нее, и разумеется, сейчас Кейт хочется подольше понаблюдать за происходящим.
– И я тоже все понимаю, – продолжает Мариса, неуверенно глядя на собеседницу. – Поэтому я ничего не сказала агентству суррогатного материнства. Я думала, у меня все под контролем. Вы мне так понравились, ребята, и я вас сразу же полюбила… А ты так много для меня делала, попросила переехать к вам и все такое, поэтому я просто хотела, чтобы все было идеально. Я чувствовала себя намного лучше, и подумала, что прекращение приема медикаментов будет полезным для беременности. Я думала, что все будет хорошо. Я действительно в это верила. У меня был длительный период ремиссии.
– Джас говорила совершенно другое, – прерывает Кейт.
Мариса смотрит на нее и кажется, что ей требуется много времени, чтобы осознать смысл сказанного.
– Ой. Ты виделась с Джас? – Девушка улыбается, но улыбка кажется какой-то неестественной. – Она суперская, правда? Но у нее своя точка зрения. И я бы не стала верить каждому ее слову.
Джейк покашливает, и Кейт понимает, что он сердится. Они заранее договорились любой ценой сохранять спокойствие Марисы, не спорить с ней и не заставлять ее чувствовать себя неуютно. «У нас в приоритете ребенок», – сурово заявил он. И им приходится отступить.
– В любом случае, давайте не будем зацикливаться на прошлом, – говорит Джейк. – Главное, что ты в безопасности и снова принимаешь таблетки. А мы очень рады, что ты можешь отдохнуть, пока вынашиваешь ребенка.
– Да, – соглашается Кейт. – Точно.
– Тебе здесь хорошо, не так ли? – Джейк серьезно смотрит на Марису, и Кейт удивляется тому, как хорошо он исполняет свою роль.
– О да, очень, – подтверждает Мариса, круговыми движениями массируя живот. – Ребенку тоже, я это чувствую.
– Ты же нормально питаешься? И принимаешь все необходимые добавки? – уточняет Кейт.
Мариса кивает.
– Я обещаю тебе, Кейт, твой ребенок со мной в полной б-б-без-з-запасности, – с заиканием произносит девушка, чего раньше никогда не было. – Я пойду на все сканирования в местной больнице – Крис уже все устроил. И, конечно, я всегда вам рада. В любой момент.
– Спасибо тебе, – благодарит Джейк.
Кейт сует руки в карманы штанов и вцепляется в ткань. Вот это наглость: приглашать Джейка в дом его собственной семьи! Она резко встает. Мариса смотрит на нее коровьими глазами.
– Нам пора идти, Джейк. Твоя мама не хочет, чтобы ты ел холодную лазанью.
Они направляются к выходу, и Джейк любезно просит Марису не вставать. Девушка остается в своем кресле и опускает голову, позволяя волосам упасть на лицо. Кейт и Джейк возвращаются в главный дом, где их уже ждет ужин.
Следующие несколько недель Кейт старается полностью игнорировать растущее чувство беспокойства. Она наводит порядок в комнате Марисы, перекрашивает стены. Обрядившись в старые леггинсы и дешевую футболку, заклеивает плинтус малярной лентой, а пол защищает газетами, и потом орудует кистями разной толщины, чтобы получше прокрасить в труднодоступных местах. Параллельно слушает подкасты: мать и ребенок берут интервью у известных блогеров, которые рассказывают о творческих замыслах и домашних делах. Старается не думать о пустом взгляде Марисы и ее отрешенности. Когда ремонт в комнате закончен, там пахнет свежестью и новизной, да и выглядит лучше, чем было раньше. После окончания работы Кейт стало спокойнее. Покраска стен помогла ей вытеснить воспоминания о прошлом Марисы, и теперь она сосредоточилась на ежедневных телефонных разговорах с беременной: та рассказывала о своем здоровом питании, свежем шпинате Аннабель прямо с грядки. Все в порядке, и не нужно ни о чем беспокоиться.
Джейк окончательно расслабился. А Кейт по-прежнему обеспокоена стремительностью перемен. Она пытается успокоить себя тем, что якобы чрезмерно все анализирует. Ее восхищает способность Джейка дистанцироваться от происходящего. Ему под силу двигаться дальше, зарыв прошлое поглубже, ему ничего не стоит полностью сосредоточиться на будущем. Иногда Кейт задается вопросом: от чего еще Джейк сможет отдалиться в этой жизни?
Чем больше она думает об этом, тем больше между ними растет пропасть непонимания. Так проходит месяц, потом второй. Время тянется бесконечно долго, и времена года сливаются в одно целое. Кейт, забывая посмотреть на часы, ложится спать, и просыпается с восходом солнца. Раньше всех приезжает на работу и занимается
