Элли охватили смешанные чувства. С одной стороны, на нее нахлынуло облегчение – значит, Макс до сих пор ничего не знает. С другой, непонятно, чего теперь ждать от Шона. А еще Элли злилась, что из-за этого человека не восприняла угрозу своим детям всерьез.
Вскрикнув, Элли швырнула телефон на пассажирское сиденье. В машине ее никто не услышит, а сдерживаемые гнев и смятение отчаянно жаждали выхода. Элли откинулась на спинку и принялась биться о подголовник головой. Один раз, два, три… Наконец Элли снова взяла телефон и дрожащими пальцами набрала ответ.
«Приезжай на старую ферму Хаслетта ровно в восемь. Не опаздывай».
Элли отправила сообщение, завела машину, развернулась и поехала к назначенному месту встречи.
Узкая песчаная дорожка, ведущая к ферме Хаслетта, была покрыта глубокими колеями и за последние годы почти скрылась в зарослях ежевики и спорыша. Шон знал, что дом давно уже стоит заброшенный. Теперь ферма буквально разваливалась на части, но никто не желал покупать эту землю, поскольку грунт здесь был ненадежный, что лишний раз доказывали огромные трещины на уровне верхнего этажа толщиной в целый фут. Все двери и окна были заколочены. Казалось, внутрь не попасть. С крыши свисали части старых желобов, а какой-то ползучий сорняк забрался вверх по каменным стенам и обвился вокруг водосточных труб. Судя по всему, Элли еще не приехала. По крайней мере, ее «мерседеса» нигде не было видно. Припарковавшись рядом с дорожкой, Шон вылез из машины и осмотрелся. Здесь царила тишина. Впрочем, если как следует прислушаться, вдалеке можно было различить шум автомобильного движения на шоссе.
Шон крадучись обошел вокруг дома, точно боялся потревожить здешних невидимых обитателей. В пятидесяти футах от главного здания располагался старый амбар с ржавой, но почти не прохудившейся крышей из рифленого железа. Наверное, Элли ждет его там. Шону не терпелось ее увидеть. Он был очень рад, что сегодня вечером Элли наконец согласилась встретиться. Шон понимал, что скоро они объявят всем о своих отношениях, но, пока не разразилась буря, приятно будет просто насладиться обществом Элли здесь, где им никто не помешает.
Когда Шон встретил Элли, он сразу понял, что она идеальная женщина. Добрая, приветливая, красивая, а какая чудесная мать! Шон пользовался любым предлогом, чтобы как будто случайно дотронуться до нее – до руки, до щеки, даже до ноги, когда наклонялся поднять что-то с пола. Всего лишь мимолетные прикосновения. Шон старался не показывать, что на самом деле мечтает прильнуть к этим же местам губами. Когда наклонялся для дежурного приветственного поцелуя, проводил ладонью по ее руке или соприкасался с Элли пальцами, когда она приносила ему чай. Как-то раз она потянулась, чтобы достать с полки какую-то вещь, и Шону представилась возможность полюбоваться несколькими дюймами безупречного тела, открывшимися его взгляду между джинсами и футболкой. Шон сам не знал, как удержался от того, чтобы не коснуться оголенной кожи. А потом, три недели назад, оказалось, что Элли тоже его хочет. Как она на него смотрела… Но Элли не была бы Элли, если бы сразу поддалась соблазну. Она порядочная женщина. Элли остановила его в последний момент, но Шон успел поцеловать нежную бархатистую кожу ее живота и погладить прекрасную обнаженную грудь. Он понял, почему Элли не захотела продолжения. Сначала надо, чтобы она ушла от мужа, а он – от жены, но Шон не мог больше ждать. Сегодня вечером они продумают план действий и, несмотря на все трудности, будут вместе.
Направляясь к амбару, в свете заходящего солнца Шон заметил внутри металлический блеск, а потом сквозь щель разглядел свет задней фары. Значит, Элли уже здесь. Сердце Шона забилось быстрее.
Амбар был огромный, со сводчатым потолком и двойными дверями, свисавшими с ржавых петель. Входов было два, с противоположных сторон. На земле валялся безнадежно поврежденный коррозией фермерский инвентарь, а возле стены были кое-как свалены тюки сена. Было лето, поэтому солнце пока не село, однако уже стояло низко, и амбар заволакивали густые тени, в каждой из которых могла скрываться Элли.
– Элли! Ты здесь? Это я. Где ты, милая?
Ответа не было, но Шону показалось, что со стороны сеновала донесся шорох. Слишком громкий, крысы или мыши так шуршать не могут. Шон улыбнулся. Наверное, Элли принесла одеяло и сейчас поджидает его там, наверху.
Шон направился к лестнице, переступая через раскиданный по бетонному, покрытому трещинами полу мусор, и стал подниматься по ступенькам. Наверху было гораздо темнее. Окон здесь не оказалось, и свет проникал на сеновал только снизу, из полуоткрытых дверей. У другой стены Шон увидел чью-то фигуру, но сразу понял – это никак не может быть Элли.
– Эй! – окликнул Шон. – Кто здесь?
Фигура отступила в тень, и Шон сразу почувствовал – что-то здесь не так. Его нарочно заманили в этот амбар. Но кто и зачем?..
– Где Элли? Кто вы? Что вы здесь делаете?
Некоторое время было тихо. Затем хриплый шепот произнес:
– Зачем она прислала тебя? Сказано же было – назначь здесь встречу своему любовнику! Этот подонок оттащил сбитого ребенка на обочину и бросил умирать!
В голосе явственно слышался страх, но разглядеть лицо Шону не удавалось.
– Любовнику?! Что за бред? Где Элли? Что с ней?
Шон зашагал к темной фигуре. Он уже слышал этот голос, но не мог вспомнить где. Однако, кем бы ни был этот человек, Шон вытрясет из него правду и узнает, что случилось с Элли.
Он не сводил глаз с силуэта, отступавшего все дальше к стене. Казалось, этот человек манил Шона за собой. И тут пыльную темноту прорезал луч солнечного света, случайно проникший сквозь щель. Шон заметил, что в дальней части сеновала есть еще одна лестница. Видимо, к ней и направлялся неизвестный. Однако Шон не даст ему уйти, пока не выяснит, где Элли. Значит, надо добраться до лестницы первым и отрезать негодяю путь к отступлению. Шон побежал вперед по устланному сеном полу.
Громко топая по тонким доскам чердака, Шон несся к лестнице, а фигура между тем нырнула в тень и скрылась с глаз. Но Шон уже почти поравнялся с этим человеком. Он не сомневался – Элли похитили. И вдруг у Шона замерло сердце. Его правая нога шагнула в пустоту. Под ним ничего не было. Останавливаться надо было раньше, а сейчас слишком поздно. Бестолково размахивая руками, Шон провалился в дыру. Попытался было ухватиться за доски, но этот участок пола представлял собой покрытый сеном картон, ломающийся под весом Шона. Падая вниз, он успел увидеть только освещенную солнечным лучом победоносную улыбку на знакомом лице.
На пути в полицейский участок Элли медлила как могла и все же приехала раньше, чем надо. А теперь вспомнила все короткие дороги, какие только знала, чтобы поскорее попасть в деревню, но никак не могла добраться до цели. Наверняка шантажист не ожидает, что Элли тоже приедет на ферму. Он не хотел ее видеть. Только Шона.
Инструкции были исчерпывающие. Назначить «любовнику» свидание на старой ферме Хаслетта ровно в восемь. Элли понимала, что речь о Шоне, однако на всякий случай решила уточнить.
– Ты о ком? Кто тебе нужен? – спросила она.
В ответ послышался хитрый смех.
– Сколько же у тебя любовников, Элли? Вот вам и образцовая жена! Позови того, с которым была в пятницу ночью. Ради которого тайком уехала из дома.
И снова противное хихиканье. Откуда этому человеку известны такие подробности? Элли была уверена, что никто не видел ее вместе с Шоном. К тому же она никому не рассказывала об их встрече – и в голову бы не пришло. Чуть не поделилась с Джорджией, когда в субботу вечером Шон заявился в гости и оставил в холодильнике эту проклятую розу, но даже тогда Элли не собиралась называть его имени.
Кем бы ни был шантажист, этот человек определенно отличался незаурядным умом. Элли – единственный человек, который может вызвать Шона на тайную встречу в уединенном месте. Сначала Элли не собиралась вмешивать его в эту историю. Хотела поехать сама и выяснить, кто запугивает ее и угрожает Джейку и Руби. Но потом Шон прислал эсэмэску. Его намерения не оставляли сомнений, и Элли поступила, как было велено – послала «любовника» на ферму Хаслетта. Но и сама она тоже поедет туда, а ее появления шантажист никак не ожидает. Только зачем ему понадобился Шон?.. Элли посмотрела на часы – три минуты девятого, а до фермы ехать еще минут пять, не меньше, и это притом, что Элли неслась с такой скоростью, будто за ней гнались. Пять минут растянулись до десяти, когда Элли застряла на проселочной дороге, – путь преградило стадо коров. Больше всего хотелось просто посигналить и ехать вперед, но Элли слишком хорошо знала здешних фермеров, а этот конкретный нарочно постарается гнать коров как можно медленнее, если она проделает такой номер. От досады Элли закатила глаза.
Наконец дорога освободилась. До поворота оставалось совсем чуть-чуть, и Элли совершила его слишком резко, едва не врезавшись в изгородь. Вот черт. Еще только аварии не хватало.
