— Все, все, не стреляй…
Дворничиха Тоня бросила метлу и всплеснула руками:
— Милиция, милиция, убивают! — привычно заголосила она, хотя милиция была уже на месте.
* * *
Он приехал под утро, но так и не заснул. Во-первых, «кокс» возбуждает нервную систему, во-вторых, разболелась нога, простреленная восемь лет назад во время одного из трех покушений. Кость всегда ноет ранней зимой и по весне… Еще повезло, что уцелел. Сколько корешей уже давно лежат под гранитными памятниками, а некоторые и вовсе неизвестно где.
За окном светало. Силуэт машины во дворе, старые липы вдоль дороги, каменное крыльцо флигеля — всюду проступили новые детали, неразличимые еще полчаса назад. И мысли проступали, которые он пытался отогнать, но они становились все отчетливей, и было ясно: от них не избавиться…
Да, рассчитывать на Шкета с его кодлой было большой ошибкой. Это обычная борзота, бакланы, которым нельзя доверять серьезное дело. Кто такой Шкет? Да никто! Вместо хозяина пострелял охрану, даже «Старый Арбат» спалить не сумел… Только показал свою несусветную глупость и слабость, да раздразнил московского медведя… Тот вон как на дыбы поднялся, «ответку» на полный ход включил, весь город перетряхнул… Правда, тоже облажался, не тех людей побил… Но он о своей ошибке рано или поздно узнает, снова начнет трясти Тиходонск и вытрясет этого придурка. Шкет сразу же «лопнет», и Каскет узнает, что это глупость и слабость не волчьего выродка, а его, Антона!
Ладно. Всяко в жизни бывало, но паниковать не следовало. Попытка не пытка. Не вышло — что ж, бывает. Пусть живет Каскет, раз повезло, пусть все идет, как шло. Надо только следы замести хорошенько… Шкет, придурок, даже из города не сдернул, не залег на дно, все так же шляется по злачным местам второго и третьего сорта. Только ему не отзвонился по специально приготовленному телефону, не попытался даже оправдаться да фишку просечь: чего ему теперь ожидать-то?
А ожидать незадачливому исполнителю оставалось только одного…
* * *
«Эсэмэска» была короткой. Даже слишком короткой: один восклицательный знак. Это Леший: вызов получил, готов прибыть на встречу. Лис быстро свернул дела, выехал к рыбозаводу, в машине неловко натянул маскировочный наряд: жуткого вида плащ и кепку. Случайный прохожий удивится, что из сверкающего лаком «БМВ» выходит натуральный бомж… Но он всегда следил, чтобы посторонних глаз вокруг не было.
Леший ждал на обычном месте, у строительной кучи, только сейчас не сидел, а стоял — сыро. Мусора с их последней встречи заметно прибавилось, и запах тухлой рыбы, кстати, тоже усилился. Жизнь не стояла на месте.
— Ну, как, Петруччо, дела? Трешься маленько среди отбросов общества?
— Они сами об меня трутся, — сказал Леший и отбросил ногой прилипшую к ботинку грязную газету. — Чего хотел-то?
Он был явно не в духе. Выглядел помятым, на левой скуле подживал желтый, с прозеленью, синяк. И на долгую задушевную беседу явно не был настроен.
— Да все то же! — подчеркнуто бодро сказал Лис, надеясь передать собеседнику свое настроение. — О чем в обществе говорят, какие новости появились…
Леший насупился.
— Я не Кобзон, чтобы песней тебе разливаться. Всех базаров за неделю не перепоешь! Говори конкретней.
— Какой ты строгий стал! — Лис усмехнулся. — В первую очередь покушение на Изосимова интересует, Каскета. Кто, что, чего…
— Так, вроде, вы уже взяли каких-то алкашей? То ли завалили, то ли приняли… Я краем уха слыхал, а так, не так, не в курсах…
С затянутого тучами неба брызнул мелкий противный дождик. Лис набросил поверх кепки капюшон. Все-таки маскировочная одежда очень практична.
— Вневедомственная охрана приехала по вызову в высотку на горе, услышала выстрелы в доме речников, встретили двух выбегающих клоунов, из каскетовских, один стрелять начал, наши его и завалили… — рассказал он. Леший внимательно слушал.
— В подъезде убитый — прапорщик Огрызкин, кличка Контрабас, в отпуск приехал. Мамаша его раненая. Оставшийся клоун сказал, что Огрызкин и заказал Каскета, а исполняли его младшие братья. Вроде, он им и пушку дал… Братья пропали, наверное, уже в Дону, рыб кормят. Пушка на экспертизе… Вот, такой расклад…
— Ну, примерно так я и слыхал, — кивнул Леший. Он поднял воротник пальто и глубже нахлобучил кепку.
— Только, по ходу, все это фуфло.
— Почему?
— Круглый сразу так сказал. Он сам на горе жил когда-то, как раз в речниковских домах, знает там всех. И Огрызкиных знает. У них, у придурков, пятое поколение с опохмелу зачато. Они не то что машину, велосипед отродясь не водили. И подписывать на серьезное дело их никто бы не стал, тем более против Каскета!
Эта информация подтверждала сомнения самого Лиса, но он все же попытался «прокачать» агента.
— Э-э-э, — опер махнул рукой. — Ты что, сам не знаешь, как бывает? Неужели всегда «чистодела» вызывают? Или все знают, как серьезный заказ сделать? Всяко бывает! Может, Контрабаса наняли, он за руль сел, а брательник шмалял… Бывает так?
Леший неспешно достал папироску.
— Бывает, что и параша летает… Тогда твой Контрабас тоже летать умеет. Только отстрелялся — тут же перелетел и точку каскетову поджег! Прям Фантомас какой-то!
Он крестообразно смял мундштук, закурил, выпустил облако дыма и ядовито добавил:
— А чего, вам такой расклад выгоден! И покушение раскрыли, и поджог, а виноватые все убиты, можно смело на них вешать и медальки получать…
— Я много липовых медалей получил? — зло прищурился Лис. Шуток таких он не любил, тем более от посторонних, особенно от людей из противоположного лагеря. Но тут же взял себя в руки и сбавил тон. Не хотелось, чтобы едва начавшийся разговор затух. Леший и так держится непривычно холодно, говорит неохотно… Значит, есть какая-то причина, и с ней надо разобраться.
— У меня, кстати, вообще медали только за выслугу лет и юбилейные. Других, наверное, не заслужил…
Леший отстраненно молчал. Внезапно в потертом пальто заиграла затейливая мелодия, он вытащил из внутреннего кармана iPhone, посмотрел на экран и сбросил вызов.
— Ништяк у тебя мобила! — удивился Лис. — На две мои зарплаты! Где взял?
— Нашел, — скупо ответил агент и сунул аппарат на место.
Такой ответ был хорошо известен начальнику УР. Чего только не находят на улицах его подопечные! Наркоту, оружие, патроны, драгоценности… А ему ни разу в жизни не повезло найти что-то путное… Ну, ладно, «нашел» и нашел. Только…
— Ты знаешь, что аппарат можно «пробить», даже если ты «симку» выкинул?
Леший усмехнулся, глянул исподлобья, в глазах недобрые искорки.
— Знаю. Я по телефонной теме в «Зеленом доме» парился…
Это он намекнул, что пострадал из-за Лиса, а тот все забыл.
— Я просто напомнил. А что в обществе насчет заказчика говорят?
Недобрые искорки погасли.
— Болтают много. Но все друг на дружку кивают, как болваны китайские. Азеры — на речпортовских, нахичеванцы — на ленгородцев, воры — на бандитов… Никто на самом деле не в курсах…
Леший оскалил рот, показав тусклую стальную фиксу.
— У нас не так ведь, как у вас. Когда все знают, кто сделал, но предъявить боятся, вещдоков не хватает… Если бы узнали, никакие вещдоки не нужны, порвали бы киллеров этих на клочки, и дело с концом…
Лис отвернулся от едкого серого дыма «беломорины», посмотрел на черные дымы, поднимавшиеся над портом.
— Ну, а ты сам, Петруччо?
— Что — я?
— Сам ты что про все это думаешь? — Лис снова обернулся к агенту, принял озабоченный вид.
— Хотел вот просто посоветоваться с тобой, не как с опытным блатным, а как с умным человеком. Как с экспертом… С гроссмейстером, в своем роде. Понять, что в городе творится, какая партия разыгрывается…
Леший и в самом деле не дурак, здесь преувеличения никакого нет. Гроссмейстером никаким он, конечно, не был, даже шахматной фигуры никогда в руках не держал, скорее всего. Хотя если бы научился в свое время, то как знать… И все равно удивительно было видеть, как матерого уголовного волка «пробивает» незамысловатая, в общем-то, лесть.
— Да в том-то и дело, что никакой партии здесь нет, Михалыч, — сказал Леший, от смущения напрягая лоб. Тон его потеплел.
— Это мое личное мнение такое. Вот. Обычная тусня и тёрки, жизнь животных и все такое. Кто мог заказать Каскета, я не знаю. Не вижу я такой фигуры. И все пацаны в непонятках.
— А что, он так всех устраивает?
— Не в том дело. Каскет в силе. «Законник», его центровые авторитеты на Тиходонск поставили. Да он и подмял всех под себя. Это тебе не Мишка Валет, не Питон какой-нибудь. У него все в кулаке!
— В уважухе, короче, пацан?
— Боятся его. Это как у охотников: валишь того, кого можно сожрать, или хотя бы трофей на стенку повесить. А Каскет сам… Он даже мертвый любого сожрет.
