– Что она забирала? У вас есть ее вещи?
– Вон там, в кладовке стоит чемодан. Небольшой.
Эксперт надел латексные перчатки, достал чемодан из серого пластика, снял отпечатки. Затем открыл. Зимин и Сева присвистнули. Берта Станиславовна испуганно вздрогнула и вытянула шею, чтобы посмотреть на содержимое чемодана, однако ничего не увидела – Руслан закрывал собой обзор. Он повернулся к ней:
– Вы знаете, что в этом чемодане?
– Я не имею привычки рыться в чужих вещах, – скрипучим голосом ответила она.
– Тогда взгляните.
Эксперт поднес чемодан к ней, поставил на пол у коляски. Берта тяжело охнула, так как поняла, что все рассказанное о Миле правда. Чемодан был набит долларами. Из кармана крышки чемодана эксперт достал бумаги, протянул Руслану, тот усмехнулся:
– А вот и настоящий договор. О, даже два! Что там еще?
– Печать с завинчивающейся крышкой. – Эксперт передал в руки Руслана круглую печать. – Папка, а в ней… паспорта. На разные имена. Но фотографии…
Руслан раскрыл паспорта веером, показал Берте Станиславовне:
– Вам знакомы эти лица?
– Зачем вы спрашиваете? Это же Мила, – нахмурилась она.
– Девять штук, – подсчитал Руслан и передал в руки Зимина. – Берта Станиславовна, как вы думаете, зачем обыкновенному человеку такое количество паспортов? Зачем еще ваш паспорт использовать? Ведь в договоре ваши данные.
Она молчала, потупившись.
– Насколько я помню, – перебирал паспорта Зимин, – три фамилии у нас зафиксированы. Данные из этих трех паспортов были внесены в договоры аренды, только в разных городах. Остальные посмотрим. Надо же, а ведь документы подлинные, без экспертиз видно. Где она их взяла?
– Выкрала, – выдал собственную версию Сева.
– Паспорта? – пробормотала Берта Станиславовна.
– Что вы сказали? – подхватил Руслан. – Вы что-то знаете?
– Ммм… – застонала Берта Станиславовна, ей было нестерпимо тяжело признать, что ее Милочка обманщица, мошенница, убийца. Но теперь уже и молчать она не имела права. – Не знаю, может, это… Я боюсь оговорить…
– А мы все проверяем, Берта Станиславовна, – подбодрил ее Зимин.
– Проверяете, – презрительно фыркнула она. – Уж кому-кому, а мне известны ваши проверки. Я пять лет на лесоповале отработала, а потом еще десять на поселениях жила. Это так хорошо меня и маму проверили!
– Сейчас другое время, – урезонил ее Зимин.
– Ваше время ничуть не лучше того, – отмахнулась она и отвернулась, раздумывая, говорить или нет. Руслан незаметно показал Зимину, чтобы тот помалкивал. – Ну, хорошо, хорошо. Это было давно, на меня еще не было налета, я ходила на ногах. Мы только познакомились с Милочкой. Она приехала из-за границы, где провела несколько лет. Жить ей было негде, не было прописки. А я сдавала комнату, мне порекомендовали взять ее. Она мне очень понравилась, тем более что платила исправно, была аккуратная, не приводила мужчин. Я согласилась помочь ей и с пропиской, разумеется, временной. У меня была знакомая паспортистка, я отвела к ней Милочку, а уж они договорились.
– Она сразу вам представилась Людмилой? – спросил Руслан.
– Ну да.
– А вы заглядывали в ее паспорт?
– У нее тогда была другая фамилия, иностранная. Людочка хотела поменять ее на свою девичью, так как развелась с мужем.
– И кто паспортистка?
– Два года назад она погибла в автомобильной катастрофе, – сказала Берта Станиславовна. – Но если вам так надо, записывайте…
Зимин записал данные паспортистки, а Руслан задал следующий вопрос:
– Скажите, у вас есть гараж?
– У меня, молодой человек, нет гаража. Я инвалид. Но у Милочки есть. Случалось, она ночевала у меня, а машина у Милы дорогая, не оставлять же ее на улице! Мила добилась разрешения поставить гараж в нашем дворе. Зная мою порядочность, она зарегистрировала гараж на мое имя.
– Ключи есть?
– Нет, у меня ключей нет. Зачем мне ключи?
Мужчины как-то быстро покинули квартиру, а Берта Станиславовна бесцельно ездила в коляске из комнаты в комнату. Случайно милиционеры выронили фотографию. Заметив ее, Берта Станиславовна подняла. С фотографии смотрела юная Мила. Берта Станиславовна расплакалась. Она осталась совсем одна, это печально.
Гараж взломали. Там стояла желтая машина, лежали несколько железных дощечек с разными номерами, а «шашечки» небрежно покоились на полке.
– Теперь улик достаточно? – спросил Зимина Руслан.
– М-да… – только и произнес тот.
Дело шло к вечеру, а необходимо было выяснить еще некоторые детали, поэтому двое человек остались обыскивать гараж, а Зимин, Руслан и Сева запрыгнули в машину.
После горячего секса Мила приятно расслабилась. Пожалуй, только Родион умел довести ее до бешеного экстаза, когда не контролируешь себя, остальным это не удавалось. Случалось, Людмила лежала в постели бревном, могла даже курить, задача любовника состояла в том, чтобы раскочегарить ее. А не всякий мужчина владеет техникой, большинство из них поелозит по телу руками, затем накинется, как петух на курицу, и так же быстро завершит процесс. И еще хватает наглости спросить: «Тебе хорошо было?» Вот говнюки, надеются, что Мила постесняется сказать правду, обычно женщины так и делают: «Да, милый, мне было с тобой очень хорошо». А сами думают, где найти доброкачественного самца, способного удовлетворить их. Людмила поступала иначе. На сакраментальный вопрос после унылой разминки на кровати она отвечала холодно и пренебрежительно: «Могло быть и лучше». Это была уничтожающая фраза. Мужик после нее впадал в депрессию, бежал к врачам, мол, импотенция наступает, помогите. Затем пытался вновь взобраться на Милу, дабы доказать прежде всего себе, что с этим делом у него порядок. Ха! Не тут-то было. Мила начинала игру. Она вроде бы страстно жаждала наслаждения, а потом, в самый ответственный момент, изображала скуку на лице и зевала. Случалось, мужик не мог довести до конца дело. Потерпев фиаско, он бежал прочь, утопая в комплексах, как в болоте, бежал к жене за утешением и поддержкой. А Людмила сотрясалась от хохота, вспоминая эпизоды краха. Нет, правда, если каждый презерватив возомнит себя членом, секс исчезнет со света. Кстати, так изощренно жестоко она поступала лишь тогда, когда хотела избавиться от навязчивого поклонника. А как еще отвадить от себя мужика? Да дать пару раз и показать, на что он годен. Подобные номера не прошли с Родионом. Однажды она попыталась провернуть с ним тот же фокус. Родя выдал ей такую дозу секса, что весь следующий день она спала до вечера, а вечером он пришел и началось все заново. Так несколько ночей подряд, пока она не завопила: хватит, перерыв! Вот тогда он сказал:
– Это тебе урок. Со мной твои штучки не прохиляют.
При всем при том он не старался угодить ей. Казалось, Родион заботился только о себе, но в результате Людмила получала каскад эмоций и то разнообразие, о котором раньше не подозревала. И что самое интересное: в постели она ему подчинялась, а в жизни все было наоборот. Но не только поэтому она не бросала Родиона, были моменты, когда хотелось это сделать, потому что незаметно он привязывал ее к себе, а это совсем лишнее. Родион был ее партнером, без него вряд ли она осуществила бы планы, принесшие уйму денег. У Роди был талант обманщика. Он умел так забить баки – никому не приснится. Ко всему прочему он действительно был классным балетмейстером… или хореографом… Людмила никак не могла понять: это одно и то же или нет. Ей очень нравилось смотреть, когда он ставил номер. Родион в такие моменты был прекрасен. Собственно, не в том суть. Без Родиона она со всеми своими связями сидела бы на мели, в лучшем случае неплохо вышла бы замуж, уж кто-кто, а Людмила умеет околдовывать мужиков. Работали они вдвоем уже много лет. Людмила научилась из денег делать деньги, но бизнес с Родионом не бросала. Думала: «Накоплю МНОГО и уеду жить в Европу, меня утомила эта дыра». Правда, она довольно смутно представляла, сколько же это – много. Всякий раз, получая свою долю, внутри просыпался еще больший азарт. Да, она обожала деньги. Людмила поклонялась им, умела их добывать. Но денег всегда почему-то бывало недостаточно.
Идея с поставками девушек за границу возникла не вдруг. Людмила занималась разными противозаконными операциями, но они не удовлетворяли ее. Однажды она познакомилась с очень симпатичным мужчиной, работающим во дворце культуры. У Родиона были классные постановки, вымуштрованные танцоры. Он возил свой коллектив то в Сочи, то в Москву на смотры, и что? Зарплата – на чай с сахаром и все. Ну, были подработки на банкетах, когда ему платили за представление, а с танцовщиками он не делился. Этот факт и послужил поводом к совместному сотрудничеству. Не слишком-то он щепетильный, раз оставлял танцоров без заработка, врал, что деньги пойдут на нужды коллектива. Родион умел выдрать бабки у спонсоров, эти деньги и шли на нужды – костюмы, обувь, рекламу. Себя он не забывал тоже, под шумок покупал вещи в дорогих магазинах, а стоимость вносил в смету расходов. В общем, он подходил на роль партнера. Людмила тогда задумалась, как его завязать на дело.
