поверить в то, что какая-то дебильная потаскушка разработала такой сложный план? Это абсурдно! Девчонка проделала весь этот трюк по приказу мерзавца Блюма. Вот все и сошлось, как бы вы ни пытались одурачить меня! Иначе нет никаких объяснений тому, как мы с вами оба оказались в доме Флер в одно и то же время в тот вечер.
— Действительно, нет объяснений, — согласился я. Выяснение наше зашло в тупик, и, чтобы как-то выбраться, я спросил наобум: — А что вам известно о парне, по имени Терри Вуд?
— Кто это?
— Профессиональный фотограф, оказавшийся на гребне скалы в Малибу как раз в тот момент, когда Флер втащили наверх из-под обрыва. Он сделал снимок.
— В первый раз слышу об этом! — его голос внезапно охрип. — А с чего вы решили, что я должен все это знать?
— Успокойтесь, я всего лишь задаю вопрос в интересах следствия… Вы по-прежнему не хотите чего-нибудь выпить?
— Не хочу! — отрезал Альтман.
Несколько секунд он переваривал новую информацию, а потом спросил:
— Долго ли был на скале фотограф до того, как отыскали Флер?
— По-моему, никто не догадался уточнить это обстоятельство, — буркнул я.
— А где фотография? Если он успел щелкнуть, значит, была фотография…
— Блюм выкупил и негатив, и фотографию за две тысячи баксов.
— Ну разумеется. Дал взятку, чтобы парень нигде не трепал лишнего! — взревел он. — Я теперь все понимаю. Все! На вершине скалы в Малибу была устроена ловушка. Но я в нее не попал!
— Меня не волнуют ваши догадки, Тео, и непонятная мне болтовня, — взмолился я. — С вами и вашими бредовыми домыслами я совершенно запутался и сбит с толку. При чем здесь вы вообще? Будьте добры, оставьте меня в покое. Не то я буду вынужден выбросить вас из своего дома вместе с вашим поганым пистолетом.
Я не дождался ответа: в дверь позвонили. Только этого мне сейчас не хватало! Но о том, чтобы выдворить Альтмана, теперь уже не приходилось мечтать. Тео в упор посмотрел на меня и поудобнее устроился в кресле:
— Как я уже признался вам, Рик, мы непременно должны до конца выяснить отношения. Я подожду здесь, пока вы пообщаетесь с тем, кто к вам звонит, а потом мы продолжим. Даже если на это уйдет вся ближайшая ночь.
Мне оставалось только пожать плечами. Длительное общение с Тео меня, разумеется, не устраивало. Но я решил, что в крайнем случае найду приют в доме на скалах у Флер Фалез, если останусь в живых.
С этим я и пошел открывать гостям.
Рассматривая высокого крепыша с шапкою рыжеватых волос, я по рассказу Линдермана-старшего понял, что передо мной Майк. Смуглого невысокого парня я видел раньше.
— Вы и есть Холман? — скошенный рот скривился в надменной ухмылке. Серые глаза при этом совершенно ничего не выражали. Казалось, все происходящее вокруг него навевает неодолимую скуку.
— Совершенно верно, я — Холман, — согласился я.
— А я Майк Линдерман.
— Догадываюсь.
Майк кивком головы указал на сопровождающего:
— С Шоном Монахэном, как я понимаю, вы знакомы.
— Разумеется! — я старался выдержать этикет.
— Что ж, для наемного убийцы вы, Холман, выглядите не слишком сурово. Я ожидал большего! — язвительно фыркнул младший Линдерман.
— Да ему по силам только такие хлюпики, как этот несчастный фотограф, — вставил Монахэн.
— Сейчас мы все это выясним, — пообещал Майк. — Вы не приглашаете нас войти, Холман? Мы так и будем разговаривать на пороге?
— Не хочу лишать себя удовольствия от просмотра вашего фарса. Вы долго репетировали? — с этими словами я слегка отступил от двери.
Приятели ввалились в переднюю, причем Майк постарался посильнее хлопнуть дверью, демонстрируя явную неучтивость. Но я не обратил на этот выпад никакого внимания.
— Мой предок нанял вас, чтобы меня уничтожить, не так ли? — начал наступление Линдерман-младший. — Его я могу понять. После того, что я сделал, он готов похоронить меня. И я его не осуждаю: сам чувствовал бы себя точно так же. Это у нас фамильное. Но вы — совсем другое дело, Холман. Вы наемник. И это мерзко!
— Что именно? — уточнил я.
— Как что? Убивать за деньги! Старикан нанял вас, чтобы убрать Терри Вуда, а вину за убийство свалить на меня. Не так ли?
Что-то меня насторожило в этих примитивных выкладках. Тот же дилетантизм, что и у Монахэна. Детские игры в крутых парней. Диалоги из кинобоевиков, не более того!
— Вы слишком далеки от истины, парни, — спокойно сказал я. — Впрочем, не думаю, что вы готовы в нее поверить.
Они коротко хохотнули, взглянув друг на друга.
— Какая чушь! — буркнул Шон и подтолкнул локтем Майка.
— Мне кажется, нам надо пройти в гостиную и пропустить по стаканчику, — предложил я.
Мои гости заколебались.
— Будьте уверены, Холман, мы, несмотря ни на что, отделаем вас как следует, если понадобится! — пообещал Майк.
— Не сомневаюсь, — вздохнул я. — Ведь вы, я вижу, сумели меня разыскать. Мне бы хотелось доказать вам, что вы ошибаетесь, преувеличивая мою роль в этой истории. И я попытаюсь представить вам доказательства.
— Собираетесь обвести нас вокруг пальца, как наивных дурачков? — угрожающе спросил маленький Шон. — Не выйдет!
— Ну раз вы такой уж проницательный парень, — разозлился я, — объясните мне, ради бога, зачем я пришел к вам на квартиру вчера вечером и так сильно надавил на вас?
— Чтобы узнать имя и адрес Терри Вуда! — тут же выпалил Монахэн.
— И зачем это было мне?
— Ну это же элементарно: чтобы найти его и прикончить.
— А как вы узнали, что он убит?
— Мы что, по-вашему, газет не читаем?
— Плохо читаете. В утренней газете было ясно сказано, что, когда тело нашли, ваш друг фотограф был мертв уже более суток.
Монахэн неловко потоптался на месте и, помолчав, решил все-таки не сдаваться:
— Но из этого нельзя сделать вывод, что не вы убили его, Холман!
— Представим: я убил фотографа заранее, затем подумал, что неплохо было бы выведать его имя и адрес у вас. Для этого разыскал вас вчера вечером, представился, чтобы вы имели возможность узнать мое настоящее имя… Ну что?
Краем глаза я успел заметить, что мои слова не произвели ни малейшего впечатления на Майка Линдермана. Неужели в моей логике есть пробел?
— Ладно! — согласился вдруг Линдерман. — Давайте выпьем!
Мы вошли в гостиную.
Шон с радостным воплем кинулся к бару и с ликующим видом схватил свой пистолет:
— А вы разиня, Холман! Надо же бросить пушку на видном месте. Вы надеялись, что, как хозяин, не отойдете от бара. Не так ли?
Коротышка повертел в руках разряженную мной игрушку и возликовал еще больше:
— Это
