Помедлив, Дэнни взял деньги.
– Я люблю тебя, – сказала я.
– Спасибо, что позаботилась о том, чтобы земля отошла ко мне. – Он открыл дверцу и вышел из машины.
Эти слова меня обрадовали. Если земля все еще была ему небезразлична, значит, он думает о будущем. И не собирается вышибать себе мозги. Во всяком случае – не сегодня.
Пока Дэнни не скрылся в трейлере, я фарами освещала ему дорогу, затем развернулась и начала выезжать из леса. Все это время голова моя была занята мыслями о предстоящей работе в доме. Однако мне не только в нем нужно было навести порядок, но и в своем сердце. А еще придумать, как вылечить Дэнни.
5Когда в последний раз я была в трейлерном парке? Я пыталась это припомнить, пока ехала по узкой длинной дороге в противоположную от леса Дэнни сторону, но так и не вспомнила. Может быть, прошлым летом, а может быть, позапрошлым. В тот год я нагрянула в Нью-Берн без предупреждения, собираясь сделать отцу сюрприз, но не обнаружила его дома и поехала туда. Я застала его за работай над лодочным слипом: он поднял глаза, и лицо его осветилось улыбкой. Сейчас же, по дороге в парк, меня не оставляло тяжелое чувство – я знала, что отца там уже не увижу.
У папы был свой собственный старенький трейлер на первом из двенадцати участков, и я подумала, что хорошо бы его проверить, прежде чем поеду к Кайлу в его передвижной дом. Но, припарковавшись рядом с трейлером, я вдруг сообразила, что ключей-то у меня нет, а все двери и окна, конечно же, заперты. Я попыталась открыть их, но безуспешно. Тогда мне ничего не оставалось, как снова сесть в машину и ехать дальше по дороге из гравия.
Трейлерный парк не входил в число тех примечательных мест, которые показывают туристам. Это была вонючая полоска земли между судоходной бухтой и Кроатанским лесом, и единственными удобствами здесь были вода и электричество, плюс лодочная станция. У меня не было случая сравнить этот парк с другими аналогичными, но что мне в нем нравилось, так это то, что каждый из двенадцати участков был уединенным и по обеим сторонам отделялся лесом. Особенно это радовало в теплое время года, когда из-за обилия листвы другие трейлеры оставались неразличимы за деревьями, и можно было лишь слышать детский смех, доносившийся из бухты.
Трейлер Кайла стоял на самом последнем участке неподалеку от бухты, в тени деревьев, и был установлен на бетонных плитах. Рядом с ним стоял припаркованный бледно-зеленый «Форд» – седан. Трейлер был таким же старым, как и у отца, но значительно больше. Над дверью имелся провисший навес, а крыша в передней части осела – возможно, однажды сюда упало дерево. Этот передвижной дом выглядел удручающе, похоже, у Кайлов не получалось поддерживать его в нормальном состоянии. Самого Тома я не видела несколько лет, но знала, что он ровесник моего отца и сейчас ему должно быть около семидесяти. Интересно, как он распорядится коллекцией папиных трубок?
Я припарковалась за «Фордом» и сразу заметила Тома, который сидел по ту сторону трейлера за столом и чистил рыбу. Одет он был в майку и камуфляжные штаны и, по всей видимости, обрабатывал утренний улов. Сейчас он показался мне крупнее, чем я его помнила. Высокий, широкоплечий. В молодости он, наверное, имел телосложение атлета, но сейчас годы взяли свое. Я захлопнула дверцу машины, и Кайл, подняв глаза, прищурился и посмотрел на меня сквозь стекла очков в серебристой оправе. Я подошла ближе, однако он меня не узнал.
– Мистер Кайл, я Райли Макферсон – дочь Френка Макферсона.
Том отложил нож, и выражение его лица изменилось. Казалось, он не столько улыбнулся, сколько нахмурился.
– Райли, – проговорил он, – давно тебя не видел. Как поживаешь?
– Хорошо, – ответила я. – Приехала разобраться с домом и всем остальным. Спасибо, что вы этот месяц не забывали о парке.
Кайл покачал головой:
– Ужасно, что это случилось с твоим отцом. – Он посмотрел на свои руки, покрытые рыбной чешуей. – Без него здесь все будет по-другому.
– Папа оставил вам одну из своих коллекций, – сказала я. – Трубки.
– Мы с Вернис следили за резервациями и всем прочим, – проговорил Кайл, не услышав меня. – Будешь проверять записи? Теперь, наверное, этим придется заниматься тебе?
Определенно, он не услышал, что я ему сказала насчет коллекции. Похоже, у него начались проблемы со слухом.
Я покачала головой.
– Я приехала сообщить, что папа завещал вам коллекцию трубок, – повторила я чуть громче. – Я не знаю, сколько они стоят. Но он хотел, чтобы они достались вам. Его адвокат позаботится обо всех формальностях.
Кажется, теперь мои слова дошли до Кайла, и он медленно кивнул – взгляд его по-прежнему был прикован к рыбе на столе.
– Что ж, – проговорил он, выдержав паузу, – весьма любезно с его стороны. – Он посмотрел в сторону бухты: – И больше ничего? – спросил он вдруг, чем изрядно меня удивил.
Он ожидал большего?
– Нет, – ответила я. – Папа упомянул вас только в связи с коллекцией трубок.
Все утро сегодня у меня ушло на то, чтобы собрать стекло возле шкафа – слава богу, ни одна трубка не пострадала.
На противоположной стороне трейлера скрипнула дверь.
– Кто здесь? – Из-за угла передвижного дома вышла Вернис Кайл.
– Вернис, ты помнишь дочку Френка? Младшую, – поторопился уточнить Том, будто испугавшись, что жена подумает о моей старшей сестре. Они что, знали Лизу? Интересно, как же это могло получиться?
– Конечно, помню! – Вернис тепло улыбнулась и, взяв меня за руку, сжала мою ладонь.
Ее кожа была обвисшей и истонченной, волосы, которые, как мне показалось, она стригла сама, были аккуратно причесаны. Она была несколько полноватой (трикотажная майка с короткими рукавами обтягивала ей грудь и живот), но грузной не выглядела.
– Прими мои сожаления, Райли, дорогая, – сказала она. – Представляю, каково тебе без отца.
Я кивнула.
– Спасибо. – Меня удивило, что она знает мое имя – наверное, папа рассказывал ей обо мне.
– Мы почему-то никогда не видим твоего брата, правда, Том? – оглянулась она на мужа. – А ведь он живет всего в миле от нас. – Она отпустила мою руку. – Когда ваш отец умер, мы хотели навестить Дэнни. Я и кексы испекла… Но его не оказалось на месте. А кексы я побоялась оставить, вдруг белки или…
– У Райли для нас новости, Вернис, – перебил жену Том. – Отведи ее в дом. А я пока здесь уберусь и потом приду к вам. Там и обсудим все.
– Пойдем, дорогая. – Вернис нежно коснулась моего локтя, и я последовала за ней.
Мы свернули за угол и по ступенькам поднялись в темное помещение трейлера. В нем было не намного прохладнее, чем за его стенами. Приспущенные жалюзи не давали проникать солнечному свету, и потребовалось несколько секунд, прежде чем мои глаза привыкли к сумраку. Как же они здесь живут, словно моли в душном туннеле?
– Налить тебе холодного чая? – спросила Вернис, когда я села у встроенного стола, который был чуть больше, чем стол в маленьком трейлере Дэнни. Трейлер Кайлов казался раза в три длиннее.
– Нет, спасибо, – сказала я. – Не хочу.
Вернис сняла фотографию с дверцы узкого холодильника и положила передо мной, включив над нашими головами свет.
– Помнишь моего сына, Люка? – спросила она.
– Помню… – ответила я из вежливости, хотя воспоминания были очень смутные. Он жил в трейлерном парке, и поэтому мы ходили с ним в разные школы. Но мне запомнилось, что Люк был веселым и остроумным парнишкой. – Где он сейчас? – спросила я.
– В Колорадо. Получает докторскую степень – что-то связанное с компьютерами.
– А других детей у вас нет? – спросила я лишь для того, чтобы поддержать разговор. – Я, если честно, не помню.
– Нет. Люк – наш единственный сын. Поэтому-то я и показываю тебе его фотографию. – Она взяла ее в руки. – Ты мне всегда напоминаешь о нем.
Я не совсем улавливала, какая связь между мною и Люком, однако кивнула.
– И почему же я вам о нем напоминаю? – спросила я.
Вернис села с другой стороны стола и снова тепло улыбнулась.
– У нас не было детей, – сказала она, – и я как-то поделилась этой проблемой с твоей матерью. Она мне рассказала, как они тебя удочерили. Так что этой идеей я обязана ей. Я тогда сказала Тому, почему бы и нам не усыновить ребенка? Вот так у нас и появился Люк. – Казалось, Вернис радовалась тому факту, что между нашими семьями обнаружилось что-то общее.
Вот только я не могла не прояснить этот момент.
– Миссис Кайл, меня не удочеряли, – начала я осторожно. – Вы, наверное, перепутали. Возможно, это была не наша семья, а кого-то из ваших друзей?
Она широко раскрыла глаза и откинулась на спинку узкой скамейки.
– О!.. – промолвила она, краснея. – Ну, да. Я подумала…Ты права, да. Я, должно быть, перепутала. – Она резко встала и открыла холодильник, однако ничего не достала. – Прав Том – я теряю последние мозги.
Она закрыла дверцу, дрожащими пальцами взяла фотографию Люка и вновь прикрепила ее к холодильнику. Мне было жаль, что я расстроила эту женщину, но вскоре она овладела собой и опять улыбнулась.
