– Ирвин, свари свежего кофе. – Гейша кивнула Анетте, и они принялись собирать чашки. – Надо помыть все, ребята, насвинячили же. Погоди, Норд, убери руки, я вытру здесь.
– Девочки, да черт с ними, с чашками, возьмите другие. – Алекс хмуро смотрит в окно. – Вот мать его так, самое то сейчас – на Острове шашлычок замутить, с горки покататься, подышать воздухом.
– Можем в следующие выходные собраться. – Норд просмотрел свое расписание. – Я вернусь восемнадцатого, и в пятницу можем поехать ко мне на дачу, в Михайловку. Печку растопим, посадочных мест всем хватит, дом большой. Ну, если по одному спать, то не хватит, а если как сегодня…
– Признайся, ты просто хочешь еще раз оказаться в койке с Паолой. – Гельмут заржал. – Давай, Нордиш, признавайся.
– Я бы предпочел гремучую змею, и то безопасней. Лежишь, понимаете, и боишься шевельнуться, не то что газы пустить.
– А нечего шевелиться, и вообще, мог бы улечься в гостиной на диване.
Лучше бы я не говорила этого, потому что веселья как не бывало. В гостиной сейчас труп, и если бы Нордиш улегся там, то, вполне возможно, трупов было бы два.
В передней раздался звонок, и мы подскочили: это же Билли-Рей, нужно его встретить.
– Я сам. – Алекс нахмурился, глядя, как мы все поднялись. – Ну что вы как дети! Встречать человека такой кучей…
– Но ему же надо показать труп. – Анетта не намерена отставать, как и мы все, так что по коридору мы идем толпой. – Алекс, я хочу видеть, как Билли-Рей…
– Да понял я уже. – Алекс фыркнул: – Детский сад.
Он открыл дверь, впуская человека, одетого в синюю куртку-«аляску», одного взгляда на которую мне достаточно, чтобы понять: куртка приехала не из Китая, это настоящее заводское изделие известной фирмы, и стоит оно немало. Как, впрочем, и ботинки, и остальной прикид. Билли-Рей явно по-своему состоялся в жизни, хотя я как раз на этот счет ни минуты не сомневалась.
Он посмотрел на нас с ироничной улыбкой – ну ясно же, чего мы все высыпали его встречать, нам надо поглазеть. Он выше среднего роста, у него светлые, коротко стриженные волосы, голубые глаза и отличный нос. Подбородок твердый и был бы тяжеловат, если бы не ямочка, и это выглядит очень интересно. И он именно такой, как я и ожидала. Не знаю, чего ждали другие, но я не представляю даже, что Билли-Рей мог бы выглядеть по-другому. Он выглядит… Ну, как Билли-Рей, и все. И выглядит отлично. А это значит, что больше я не получу от него писем никогда.
Я уже и забыла, как это, когда больно. Я оградила себя от любой боли, спряталась в вирт, но боль и там нашла меня. И, что характерно, я сама же во всем виновата.
Мужчины по очереди пожали ему руку, а нам Билли-Рей мило улыбнулся:
– Дамы, я не ожидал, что вы так прекрасны.
Льстец. Прекрасны, как же. Ну, может, Анетта и Гейша – да, вполне себе ничего, но не я. И я отлично это знаю, и льстить мне совершенно не надо, меня это бесит. Но, с другой стороны, что он мог сказать? «Паола, тебе надо худеть»? Такого никто не говорит в глаза.
– Оно там. – Я ткнула пальцем в сторону гостиной, где мерцает елка – уходя, мы не выключили гирлянды. – Посмотришь?
– Для этого я и здесь. – Билли-Рей расшнуровал ботинки и ступил в гостиную. – Да, дела…
Он подошел к трупу и наклонился над ним.
– Нож откуда?
– Не знаю. – Алекс растерянно развел руками. – У меня такого точно не было.
– Понятно. Когда нашли тело?
– Примерно час назад. – Норд покосился в мою сторону. – Паола пошла искать под елкой подарки и тут его обнаружила.
– Что-то мне подсказывает, что Паола молча взяла свой подарок и ушла. – Билли-Рей хмыкнул: – Паола, ты не трогала его?
– Да ни за что! – Меня даже передернуло от омерзения. – На нем же трупный яд!
Билли-Рей закатил глаза – ну а что, я читала, что на трупе бывает трупный яд, очень ядовитая штука.
– Паола, на свежем трупе никакого яда нет. Вот если бы он полежал… Кстати, мертв этот парень со вчерашнего вечера, и убили его не здесь. Ну, то есть не на этом самом месте.
– То есть как это – не здесь? А где?! – Похоже, Алекса сейчас кондратий обнимет. – Ты хочешь сказать, что труп сюда кто-то принес, а мы даже не слышали?!
– Похоже, что так и есть. Дело в том, что убил его не удар ножом. – Билли-Рей выпрямился и посмотрел на нас. – Ударив ножом в почки, парня заставили молчать, и кто-то свернул ему шею, и то, что это не кто-то из вас, я уверен. Женщин отметаем сразу, такой прием может проделать только мужчина, у женщины на него элементарно сил не хватит, даже у крупной женщины, тут нужна определенная тренировка. И никто из присутствующих мужчин не обладает необходимыми навыками, чтобы вот так убить человека, а тем более бесшумно принести его труп сюда.
– Что ты хочешь сказать?
– Ирвин, я хочу сказать, что тот, кто проделал это с вашим невольным гостем, обладает некими навыками, получить которые может далеко не каждый. А уж принести труп в переполненный людьми дом, уложить его здесь и проделать все так, чтобы никто не услышал, – это очень непросто, и человек, совершивший такое, получил свои навыки примерно там же, где и я.
– А ты их где получил? – Гейша заинтересованно рассматривает Билли-Рея. Да, Ирвин, похоже, ночью выступил на троечку, какая там четверка с минусом… – Билли, что нам теперь делать?
– Нужно звонить в полицию. – Билли-Рей одним движением руки прекратил готовый начаться спор. – Послушайте, я понимаю, что вам бы хотелось скрыть факт, что труп был здесь. И при других обстоятельствах я бы согласился с этим, и даже помог бы вам, но не сейчас. Вы знаете, кто этот чувак под елкой?
– Нет! – Гейша в отчаянии заломила руки. – Билли, полиция обвинит кого-то из нас, а я уверена, что никто из здесь присутствующих не убивал этого мужика.
– Я тоже в этом уверен и все сделаю, чтобы полиция тоже пришла к такому выводу. – Билли-Рей вздохнул: – Кофе есть? Минут пятнадцать можем посидеть, поболтать.
Мы гурьбой двинулись на кухню, и Гейша захлопотала, расставляя чашки, доставая печенье, а Ирвин разлил всем желающим кофе. Черт их знает, как они пьют эту гадость!
Я стараюсь не пялиться на Билли-Рея, а уж он-то на меня вовсе не смотрит, и я его целиком понимаю. Дамы, имейте в виду: наша духовная красота на фиг никому не нужна, если мы выглядим на троечку с минусом, а уж отрицательные величины и вовсе являются непреодолимой преградой для нормальной жизни. Я на Форуме поняла то, что подозревала и в жизни: большинству людей плевать, насколько я умна, порядочна или интересна в общении, гораздо важнее – как я выгляжу и сколько вешу, и если это расходится с общепринятым каноном, все мои умные мысли можно спокойно оставлять при себе, их никто не примет в расчет. Я это видела не раз, когда вываленные в паблик фотографии юзера ставили крест на общении с ним тех, кто был заинтересован в личном знакомстве, хотя это был тот же самый человек, с которым годами общались, но, только увидев его или ее фотографии, общение заканчивали. Я всегда считала это жестоким, но так устроен мир. Потому я никогда не выходила в реал: мне было нужно форумное общение, и мне нужен был Билли-Рей. Но с последним теперь все, я думаю, и это целиком моя вина.
– Билли, что ты имел в виду, когда сказал, знаем ли мы этого… ну, который там? – Анетта встревоженно смотрит на Билли-Рея. – А ты его знаешь?
– Знаю. – Билли отпил кофе и одобрительно кивнул. – И вы все его отлично знаете. Этот убитый – юзер с ником Папаша.
Конечно, кто же на Форуме не знает Папашу! Это именно он начал забаву с развиртуализацией юзеров, это он добывал компромат, фотографии, подробности реальной жизни и убивал наповал многих, и они просто пропадали с Форума навсегда.
– Его многие ненавидели. – Гельмут задумчиво смотрит перед собой. – Он многим навредил, причем не только на Форуме, но и в реале. Рой и Рината из-за него развелись, помните? Он сфотографировал Роя на «прыгалках», как тот обнимался с Алисой, и вывалил фотки в Главном, где размещали фотографии. Ну и все. Оказалось, что самые пикантные фотографии Папаша послал Ринате в личку. И это еще была невинная его забава. Человек нашел себя на Форуме, разрушая чужие жизни. Мы же о многом там говорим, на самом деле в вирте люди откровеннее делятся мыслями, пережитым тоже, а он читал все и собирал на каждого досье. Анализировал, сопоставлял, выявлял неточности – искал, за что уцепить, больные места, неприятные темы. Попутно старался выяснить реальное имя юзера, иногда даже создавал другой аккаунт и с него месяцами общался с интересующим его персонажем, втирался в доверие. Тайком ходил на все устраиваемые сборища, фотографировал, слушал. Ну кто обращает внимание на случайного прохожего или человека, разместившегося на соседней скамейке и занятого чем-то своим? Никто. А он наблюдал, тайком фотографировал, а при случае просто уничтожал намеченную жертву, и делал это не ради корысти, а просто чтоб самолюбие свое потешить, вершителем судеб себя почувствовать.
