Райан отогнал самолет в один из ангаров, чтобы его не было видно, и они стали ждать. Южноамериканцы прилетели ночью. Люди Блика расставили по краю взлетной полосы банки с керосином для освещения полосы, и Райан с Силлом зажгли их сразу после полуночи. Первый самолет появился в двадцать минут второго. Он остановился на рулевой дорожке за полосой, а через несколько минут приземлился и второй.
В сарае их ждали пять бандитов. Мэл облизывал губы, Честер проверял винтовку, а остальные трое сидели неподвижно.
Из первого самолета вышли три человека, из второго – двенадцать. Двое с портфелями держались позади остальных. Группы соединились и направились через поле к сараю.
– Ждем, – шептал Паркер. – Ждем.
Когда первый южноамериканец дотронулся до дверной ручки, Паркер открыл огонь из автомата, который высунул в окно слева от двери, а Силл – из другого окна, справа Честер и Мэл палили из винтовок из других окон. Райан спрятался с винтовкой в бараке, в соседнем здании справа. Каждый был вооружен еще и револьвером или пистолетом.
Первый залп положил семерых из пятнадцати, остальные рассыпались по острову. Пилоты и люди с портфелями бросились назад к самолетам. Паркер уложил одного с портфелем, а Райан – второго. Они так и остались лежать на потрескавшейся взлетной полосе, а рядом валялись их портфели.
Четверо революционеров побежали к бараку, где спрятался Райан. Он убил одного, Силл – еще двоих, четвертому же удалось вбежать в барак, где его и прикончил Райан.
Сражение оказалось коротким. Последний из оставшихся в живых залег в складе с двумя пистолетами, и его пришлось выкуривать оттуда. Потом они заглянули в портфели и сели на свой самолет. К утру Паркер с товарищами вернулся в Калифорнию. Самолет приземлился на поле за поместьем. Они насчитали девяносто три тысячи четыреста долларов. После вычета предварительных расходов осталось немногим больше девяноста тысяч.
О дележе добычи они договорились заранее. Честер, как организатор операции, должен был получить треть, то есть тридцать тысяч долларов. Мэл с Паркером каждый получали по четверти, по двадцать две с половиной тысячи, а Райан с Силом должны были разделить последнюю шестую часть между собой, то есть получить по семь с половиной тысяч долларов. Паркер хотел забрать себе долю Мэла, таким образом заимев половину добычи. Паркер решил, что так будет справедливо.
В заброшенном особняке они пересчитали деньги, разделили их между собой и решили переночевать здесь перед возвращением в Чикаго, потому что не спали две ночи. Паркер намеревался отделаться от Мэла ночью, но он не рассчитывал, что тот опередит его, да еще с Линн.
В доме оставалась кое-какая мебель. Паркер с Линн заняли спальню кинозвезды, но не спали, а занимались любовью и курили. Секс был ритуалом.
После работы Паркер становился яростным, сильным, требовательным, давая выход долго сдерживаемым эмоциям. Месяц-два после операции они не пропускали ни одной ночи, а нередко занимались любовью несколько раз за ночь. Потом страсть постепенно ослабевала, уменьшаясь вместе с запасами денег, и они вели размеренную сексуальную жизнь, почти как до женитьбы. Этот распорядок никогда не менялся, и Линн со временем привыкла к нему, хотя и не без труда.
В два часа ночи Паркер встал с кровати, натянул брюки и рубашку и взял с ночного столика пистолет.
– Пойду загляну к Мэлу, – сообщил он жене и направился к двери.
Когда он взялся за ручку, Линн окликнула его. Паркер раздраженно повернулся и увидел у нее в руке полицейский револьвер. Успел подумать, что она связалась либо с Честером, либо с Мэлом, потому что только у них были револьверы. Потом она нажала курок, и после сильнейшего удара в живот он потерял сознание.
Паркера спасла пряжка на брюках. Первая пуля угодила в пряжку и вдавила ее глубоко в живот. Револьвер прыгал в руке Линн, и следующие пять пуль просвистели над ним и впились в деревянную дверь. Она выпустила в мужа шесть пуль, видела, как он упал, и не могла поверить, что он остался жив.
Паркер очнулся от жары. Дом пылал. Он лежал на животе, и когда подтянул к нему колени, чтобы встать, живот пронзила страшная боль. В тусклых отсветах пламени он увидел на своей рубашке и брюках кровь.
Паркер сначала подумал, что пуля вошла в тело, но потом понял, что произошло. Серебряная пряжка с черной выгравированной большой буквой "П" сейчас была похожа на глубокую чашку. Под ней алела кожа, и ему показалось, что из крошечных ранок сочится кровь. Живот адски болел, будто его ударили тяжелым ломом.
Паркер с трудом встал. Дальний конец коридора был весь в пламени, густой дым застилал лестницу. Но он все равно должен был узнать, кто это сделал. И Паркер решил обойти комнаты, где спали остальные.
Мэла не было. Честер лежал с перерезанным горлом. Силл тоже погиб в постели. Райан исчез.
Райан убрал и Честера, и Силла. Это был его почерк. А Мэл дал Линн револьвер, чтобы та убила мужа. Несомненно, все придумал Мэл, и они очень торопились, ибо желали уйти подальше до рассвета. Она выпустила в него шесть пуль и оставила истекающим кровью на полу, но они не проверили, жив он или нет. И это была их ошибка.
Когда Паркер начал спускаться по широкой лестнице в дым и пламя, у него подогнулись колени. Он упал, скатился по ступенькам и снова потерял сознание. Жар привел его в чувство, и Паркер пополз дальше. Внизу дыма было меньше, и ему удалось разглядеть дверь. Ему казалось, что до нее многие мили.
Наконец Паркер добрался до двери и вцепился в ручку, сделанную в стиле «рококо». Ему пришлось схватить ее обеими руками и повиснуть на ней всем телом, чтобы открыть. После этого он выбрался на веранду, прополз между двумя колоннами крыльца и спустился на прохладную лужайку.
Полежав какое-то время на траве, Паркер кое-как поднялся на колени и пополз по тропинке вокруг дома к взлетной полосе. Где-то на полдороге в темноте он споткнулся о чью-то ногу. Паркер достал из кармана спички, зажег одну и увидел мертвые глаза Райана и пулевые отверстия в груди.
Самолет исчез. Отдыхая на земле около взлетной полосы, Паркер услышал слабый звук сирен и понял, что нужно уносить ноги. На этот раз ему удалось встать ни за что не держась. Он перешел полосу и углубился в лес.
У ограды земля была мягкая, и Паркер принялся рыть ее руками до тех пор, пока можно было проползти под оградой. Потом шатаясь спустился с холма в долину и опять потерял сознание.
Паркер провел три дня в кустах, пребывая в бредовом состоянии. То, что он пролежал три дня неподвижно и не съел ни крошки, помогло затянуться ране.
Когда он наконец проснулся, в животе осталась только тупая боль, которую заглушало чувство голода. Сейчас он мог стоять. У него лишь слегка кружилась голова от голода да затекло тело. Он вышел из долины и направился на запад, в сторону цивилизации.
Паркер представлял собой жалкое зрелище. На нем не было ни носков, ни башмаков, брюки и рубашка изорваны в лохмотья и все в крови и грязи, лицо и руки в царапинах и синяках. К тому же он сильно хромал. Наконец он вышел на шоссе и прошел по дороге пять минут. Тут его остановили полицейские. Паркер слишком устал, чтобы сопротивляться, и его арестовали за бродяжничество.
Во время пятого месяца на ферме он написал письмо знакомому в Чикаго, в котором осторожно расспросил о Мэле. Он подписал письмо своим тюремным именем: Рональд Каспер, потому что знал, что перед отправкой его обязательно прочитает цензор. Тем не менее по тексту можно было понять, кто автор письма.
Через три недели пришел ответ. Паркер узнал, что Мэл, судя по всему, уехал из Чикаго с женщиной, которая наверняка была Линн. Кажется, он рассчитался с синдикатом и его взяли обратно. Недавно Ресника видели в Нью-Йорке, где он вел роскошную жизнь и сорил деньгами направо и налево.
Линн по-прежнему была с ним.
Паркер сидел и ждал, когда подвернется шанс бежать, а когда шанс подвернулся, не упустил его. Он предпочел убить охранника, чем ждать еще два месяца освобождения. Ему необходимо было что-то делать. Он хотел найти Мэла Ресника, хотел задушить его собственными руками. Не просто вернуть деньги и Линн, а задушить Мэла Ресника.
Сначала Паркер направился в Палм-Спрингс, но полторы тысячи долларов, которые он оставил в сейфе отеля, исчезли. Их забрала Линн, и он сразу понял, что она подчистила и другие его запасы.
Паркер колесил по стране. Выпрашивал деньги на еду, путешествовал на грузовиках и поездах. Он избегал знакомых и сейчас жалел, что написал другу в Чикаго.
Мэл не должен знать, что он жив, иначе испугается и уйдет на дно.
Паркер хотел взять этого наслаждающегося жизнью богача играючи. Он хотел, чтобы тот улыбался, до самой последней минуты не догадываясь о том, что обречен на смерть.
Мэл на самом деле улыбался. Только он не знал, что придет Паркер, – он ждал одну цыпочку по имени Перл, наркоманку с двумя дурными привычками. В данный момент его интересовала не ее привязанность к наркотикам, а вторая привычка. Мэл сидел в японском халате с вышитым на спине шелковым драконом и ухмыляясь ждал Перл.
