Выполнение операции началось.
"А может быть, он не помешает? - стараясь успокоить себя, думал Олег, входя за хозяйкой в изящно меблированную комнату. - Эх, если бы все можно предвидеть!"
- Что же делать? - простонала Вера Григорьевна, сжимая руками лицо. - И где сейчас Самуил?
- Самуил Моисеевич "задержан до выяснения", как выразился тот обэхээспик. В магазине назначена срочная ревизия. Ну, и... мне оставаться у вас нельзя. Не исключено, что и к вам нагрянут, - ответил рассеянно Туркачев.
- Зачем?! - подскочила Вера Григорьевна.
- С обыском. Конечно, если у вас ничего не найдут, то волноваться не стоит. Пусть себе обыскивают...
- Нет, нет! Вы не должны оставлять меня одну! - в панике заметалась директорская жена.
- Самуил Моисеевич на что-то надеется, - подсказал Туркачев. - Фонарев сказал, чтобы вы принесли ему деньги. Обэхээсник там один, и, возможно, дело приостановят...
Она кивком головы подтвердила какую-то свою мысль. Но вдруг, подумав, вскочила с оттоманки и побежала к окну. Посмотрела на улицу. Спокойное движение машин, разномастная толпа пешеходов путали ее.
- Нет, - заявила она твердо. - Мне ни в коем случае нельзя появляться там. В магазине меля все знают.
Нет, нет.
Олег пожал плечами: поступайте как вам угодно.
И сразу же взял в руки кепку. Вероятно, жене директора стало страшно оставаться наедине со своей бедой. Она энергично потянула молодого человека за рукав.
- Подождите, - заговорила она. - А что, если это сделаете вы? Вам ведь ничто не угрожает.
Не ожидая согласия, Вера Григорьевна быстро подошла к резному, уникальной работы, буфету и открыла один из ящичков. В ее пухлых руках соблазнительно зашелестели красные бумажки. "Вот он, ресторан, плащ, девочки. И работать не надо. Прав был дед Фомка", - подумал Туркачов, и зубы его тихо застучали.
А она перебирает бумажки перед самым носом, считает. У Олега еле хватает выдержки, он сглотнул слюну, переступил с ноги на ногу. Пожалуй, это неосторожное движение и возбудило недоверие Веры Григорьевны. Она прижала пачку денег к груди и спросила подозрительно:
- Скажите, как ваша фамилия? Что-то я вас у мужа в магазине никогда не встречала. Вы давно там работаете?
- Иванов! - зашипел Олег, подскочил к Вере Григорьевне и уцепился за деньги.
Она раскрыла рот от ужаса, но, к удивлению Олега, не закричала. Осознав опасность своего положения, всю свою энергию она сложила в пальцы. Сжимая деньги, попятилась в угол. А он в свою очередь рвал пачку к себе.
Молчаливый поединок длился несколько минут. Противники не уступали друг другу. Четыре верхние купюры были разорваны пополам. Одни половники оставались.
в руках жадной директорши, другие Олег бросил на пол за ненадобностью и продолжал борьбу. После долгих усилий ему удалось вырвать несколько бумажек полностью.
"Пора отваливать", - решил он, бросаясь к двери. Только теперь, хозяйка обрела дар речи.
- Кар-раул! Держите грабителя!!! - закричала она громовым голосом и кинулась на Туркачева сзади.
Ноги его подкосились. Он присел, почувствовав на своей спине верный центнер груза. Кое-как вырвался и выбежал в коридор.
- Подавись своими деньгами, только отстань ради бога, - сказал он и бросил ей в лицо мятые бумажки.
Она подобрала деньги и закричала на парня, чинившего велосипед:
- Олежка, что же ты смотришь? Задержи грабителя!
Туркачев увидел, что парень схватил валявшуюся на полу цепь передачи и двинулся на него медведем. "Тезка, голубчик, не будь извергом", - подумал он, лихорадочно дергая входную дверь. На беду французский замок никак но хотел открываться. Все же он успел до велосипедиста открыть его и сделать шаг за дверь.
В это время вверху что-то подозрительно просвистело, и Туркачеву показалось, что по крайией мере вся правая половина его головы срублена конармейским клинком. Он взвыл от боли, как волк, получивший хороший заряд картечи. Схватился за голову обеими руками.
На улице он на глазах у недоумевающей публики метнулся в проходной двор, выскочил в тесный переулок, с разбегу перепрыгнул через металлическую ограду и скрылся в парке. Погони не было. Только тут он обнаружил, что обронил где-то свою шапку. Но это не опасно, на шапке никаких особых примет не было.
Он старательно причесал на правую сторону свои длинные волосы. Порадовался, что не остриг их, как настаивали заводские девчонки. Прическа наглухо прикрывала вздувшуюся отметину.
По договоренности дед Фомка ждал его у знакомого тополя. Но идти туда не хотелось. Пусть сидит, старый черт. Он хотел отправиться домой и вдруг остановился как вкопанный. Навстречу ему шла девушка. Та самая Маша, которую он видел за городом на стоянке такси.
Сейчас она была одна. В зеленом плаще-болонье и такой же косынке она шла по аллее, беззаботно помахивая портфелем. Олега она не заметила.
- Маша, это вы? - тихо окликнул он.
Девушка быстро повернулась на голос, удивленно приподняла брови и вдруг просияла:
- Я.
- Ну и встреча. Недаром говорят: мир тесен. Вот уж не думал...
Она остановилась, поджидая его.
- Как ваши успехи? - спросила она. - Вы неважно выглядите.
- Может быть. Сплошные неприятности, - махнул отрешенно рукой Олег.
Встреча была такой неожиданной для обоих, что они даже забыли поздороваться.
- На работе? По учебе? -допытывалась она.
- Везде. А в общем, я сейчас не учусь.
- Как не учитесь? Вы же говорили...
- Когда наскоро придумывают повод для знакомства, говорят еще и не то, - улыбнулся Олег, опуская глаза.
Щеки Маши зарделись. Она замолчала.
- У вас есть время? Может, присядем? - предложила она.
Туркачев молча кивнул головой. Ему еще тогда, за городом, эта девушка показалась симпатичной. Иначе зачем было вступать в разговор и узнавать, где она учится. Теперь Олег с радостью заметил, что рядом с Машей ену становится легче смотреть на мир. И, глядя в ее невинные голубые глаза, ему не хочется врать. Так и тянет раскрыться, рассказать все как есть, попросить совета. Но вместо этого, когда они сели, Олег некстати спросил:
- Как чувствует себя ваш молодой человек?
- Во-первых, я не интересуюсь его самочувствием.
Во-вторых, почему вы считаете его моим? - слегка обиделась Маша. - И вам не кажется странным, что мы разговариваем как старые знакомые, а я даже не знаю вашего имени?
- Олег. Фамилия Туркачев.
- Вот с этого и следовало начинать...
5
Как-то под вечер Олег встретил на заводском дворо токаря Витьку Мотюхина. Лицо Витьки озабоченное, ватная куртка расстегнута. Бежит он с чемоданчиком в руке прямым курсом к проходной, на ходу что-то жует. "Не иначе спирту хватил", - подумал Туркачев и попытался остановить парня.
- Что несешь? - ткнул он пальцем в чемоданчик, хитро щурясь и подмигивая.
- В школу тороплюсь, - серьезно ответил Витька. - Сегодня сочинение будем писать. Понимаешь...
- Понимаю, - согласился Олег, призадумываясь. - В каком классе учишься?
- В восьмом, - на ходу бросил Мотюхин и скрылся в проходной.
Случайный короткий разговор заставил Олега подумать о себе. Если уж этот флегматичный, с ленцой парень проявляет такое рвение к учебе, то почему бы ему самому не пойти в школу?
Витька ходит в восьмой класс. Сейчас первая четверть учебного года. Впереди три года до получения аттестата зрелости, а он с необъяснимым упорством бежит на занятия.
Может, его тормошит комсомол? Не похоже. Из-под палки с такой охотой не побежишь. Нет, тут что-то определенно не то. Обязательно надо идти в школу.
Ведь мне учеба легко давалась. Десятый класс добить необходимо.
Дома он поделился своими планами с матерью. Ольга Семеновна окинула сына любопытным взглядом и даже не поверила.
- Опять в крайности бросаешься. Не надо меня успокаивать. Было б у тебя желание учиться - с начала учебного года пошел бы. А в принципе аттестат зрелости тебе надо получить вот так, - она решительно провела ребром ладони по горлу. - И всего один год потребуется, даже нс год, а восемь месяцев осталось.
- Я пойду в школу, - упрямо заявил Олег.
- Господи! Можно подумать, что я препятствую тебе! - обиделась Ольга Семеновна. - Пожалуйста, хоть сейчас иди. Денег на учебники дам. Портфель нужно купить, - озабоченно засуетилась она.
6
Бадраков оторвался от бумаг. Щуря левый глаз, посмотрел на вошедшего в кабинет Олега Туркачева.
- Здравствуйте, Петр Кириллович.
- Здравствуй, - как равному ответил старший оперуполномоченный уголовного розыска. - Проходи, садись, - и хозяйским жестом указал на стул.
Выглядел Олег прилично... От лохматой шевелюры не осталось и следа. Короткая стрижка очень шла ему. На щеках играл молодой румянец. Молния куртки сверху слегка распущена, а в проеме красуется узелок зеленого галстука.
- Смотри-ка, каким кавалером стал, - покровительственно улыбаясь, похвалил Бадраков, - не узнать...
- Что я, хуже всех?..
