Ратлидж еще раз наскоро рассказал, что произошло. Тем временем его пассажирку усадили в кресло, со всех сторон обложив одеялами, как подушками. Она попыталась откинуться назад и охнула от боли.
Фермерша, потуже затянув пояс халата вокруг плотной талии, велела:
– Джим, отведи инспектора в гостиную. А я пока осмотрю молодую леди.
Следом за хозяином Ратлидж прошел в маленькую гостиную. Камин здесь уже погас, и все же в гостиной было тепло и уютно, особенно по сравнению с холодом на улице. Хозяин зажег стоящую на столе лампу, поправил абажур и жестом указал Ратлиджу на самое лучшее кресло. Затем он снова растопил камин, пошуровал кочергой, чтобы лучше горело, и повернулся к незваному гостю:
– Говорите, вы из полиции? Тогда покажите документы.
Ратлидж достал свою карточку из кармана пальто. Фермер внимательно изучил ее.
– Значит, вы из самого Скотленд-Ярда? А быстро вы к нам добрались, прямо удивительно!
– Когда поступил вызов, я был в Престоне.
Фермер поставил кочергу на место и покачал головой:
– Страшное дело, да! Рано утром к нам сюда приходил поисковый отряд. Я предлагал свою помощь, но мне сказали, что в нашей части долины народу хватает. Мальчика они так и не нашли, очень жаль. – Он тяжело опустился в соседнее кресло. – Сегодня я оставил пса ночевать в хлеву и дверь чуть приоткрыл. Как говорится, лишняя осторожность никогда не повредит. Правда, я привык полагаться только на себя. У меня в прихожей, за дверью чулана, стоит дробовик – на всякий случай. Вдруг понадобится! – Фермер протянул мозолистую руку: – Джеймс Фоллет.
Ратлидж пожал хозяину руку, однако при этом, не удержавшись, украдкой покосился в сторону кухни.
– Вы за девушку не беспокойтесь, – сказал Джеймс Фоллет, проследив за его взглядом. – До ближайшего врача от нас миль двадцать, и то если по прямой. Фамилия его Джарвис. Моя Мэри вот уже лет тридцать, а то и больше пользует всю семью и скотину.
Ратлидж ему поверил. На таких уединенных фермах жена обычно оказывала первую и иногда единственную помощь в срочных случаях.
Фоллет вытянул ноги к очагу:
– Где ее снесло с дороги?
Ратлидж рассказал ему все, что мог. Фоллет заметил:
– Да, знаю я то место. Она не первая там перевернулась! Опасный участок; даже в сильный дождь дорогу размывает. Ну ладно. С рассветом подниму ее коляску. Вот коня жалко.
– Не знаю, был ли у нее с собой багаж. Но если она ехала из Карлайла…
– Я посмотрю сзади – наверное, она прихватила с собой какой-никакой чемодан или саквояж.
Фоллет потянулся к стоящей на столе стойке с трубками, выбрал одну и, тщательно набив, зажег лучину от пламени в очаге, чтобы раскурить. Голова у него была седая со стальным отливом, лицо обветренное. Сквозь облако табачного дыма смотрели проницательные голубые глаза. Ратлидж заметил, что хозяин дома второпях надел брюки и свитер прямо поверх пижамы.
– Страшное дело, – повторил Фоллет, имея в виду убийства. – В наших краях к такому не привыкли. Подумать только, целая семья! Не понимаю…
– Поисковый отряд сообщил какие-нибудь новости?
– Судя по всему, инспектор Грили понятия не имеет, кто убийца. Признаюсь вам честно, меня этот вопрос тоже сильно донимает. С тех пор как спасатели ушли, ломаю голову, но никак не могу ни до чего додуматься. И ведь Элкотты всегда считались людьми тихими, мирными. Они не из тех, кто ссорятся с соседями и наживают врагов! Да еще Камминс – хозяин гостиницы – сказал, что с фермы, похоже, ничего не унесли. Значит, убили их не для того, чтобы ограбить. Разве что вор перепугался, когда Элкотт его засек, ну и не выдержал… Наверное, испугался, что его узнали и пойдут слухи. А все-таки вряд ли их убил случайный грабитель. Страшное дело, страшное и зловещее. Убийца даже малых детей не пощадил!
– Вы хорошо знали ту семью?
– Достаточно хорошо. Ферма Элкотта, можно сказать, напротив нас, на том берегу озера Эрскуотер. Правда, я не часто бывал у них в гостях. Конечно, с папашей нынешнего владельца… убитого… с Генри то есть… я был знаком получше. Мы с ним вместе состояли в церковном комитете. Ну а с Джералдом мы время от времени встречались в Эрскдейле. Он старший, поэтому после смерти Генри их ферма «Горная» перешла к нему. Он хороший овцевод. Его жена приехала сюда на третий год войны – в конце шестнадцатого или в начале семнадцатого. В самом начале войны она овдовела, осталась одна с двоими детишками. В конце прошлого лета у них с Элкоттом родились близнецы. Приятная женщина во всех отношениях. Дом вела хорошо, а моя Мэри говорит, что она и кухарка неплохая. На последней церковной ярмарке соседка купила ее печенье и сказала Мэри, что оно очень вкусное. Наверное, мальчик тоже умер… В каком-то смысле так даже лучше. Ведь он остался совсем один. Как он справился бы в таком-то возрасте? И потом, не знаю, как он мог выжить в такую метель!
«А если мальчик может опознать убийцу? Что, если ребенка настиг убийца, а не метель? Шестая жертва?»
Хэмиш напомнил Ратлиджу, что сейчас, ночью, он все равно ничего поделать не сможет. Главное – как можно скорее добраться до Эрскдейла.
И все же отзывы соседей нельзя недооценивать, думал Ратлидж. Отношение соседей говорит о многом, особенно в маленьких городках и деревнях. Соседям известно все: и сколько зарабатывает муж, и какая хозяйка жена, заслуживает ли та или иная семья доверия или нет, аккуратисты они или неряхи, экономны или любят транжирить, трудолюбивы или ленивы. Здесь, в уединенной горной долине, мнение соседей, наверное, значит еще больше, ведь видятся местные жители нечасто. Чтобы занять у соседки чашку сахара, придется пройти пешком несколько миль. Интересно, догадывался ли Джералд Элкотт, что ему и его близким грозит опасность? А может, однажды вечером к нему в дом просто постучалась сама Смерть – постучала наугад…
Хэмиш, который тоже вырос в уединении горной Шотландии, заметил: «Жизнь в таких местах очень простая. Но и здесь встречаются ревность и убийство. И даже жадность».
Ратлидж с трудом преодолевал навалившуюся на него усталость. Разомлев от тепла, он едва не ответил Хэмишу вслух, по привычке, но вовремя прикусил язык. Повернувшись к хозяину дома, он сказал:
– Давайте посмотрим, что удалось выяснить миссис Фоллет. Мне нужно как можно скорее ехать дальше. До Эрскдейла путь неблизкий.
– Девушка может остаться у нас. Так будет даже лучше, если она серьезно ранена. А на вашем месте я бы тоже подождал до утра. Но вы лучше знаете, что вам делать…
В гостиную вошла хозяйка.
– Ребра, похоже, не сломаны, но сильно ушиблены, – сказала она. – Я перебинтовала их как можно туже. Бедняжка немножко согрелась. Если хотите поговорить с ней, сэр…
Когда гость и хозяин поднялись, миссис Фоллет застенчиво добавила:
– И, если хотите, выпейте чаю.
Войдя следом за хозяйкой на кухню, Ратлидж увидел, что спасенная им девушка сидит у огня. Лицо у нее очень усталое, глаза смотрят в пространство. Кажется, она наконец осознала, что была на волосок от гибели!
Хозяйка успела переодеть ее во фланелевую ночную рубашку, которая была на пару размеров ей велика, а сверху укрыла теплым одеялом – вместо халата. Пледы из коляски и из автомобиля Ратлиджа сохли на спинках стульев, придвинутых к очагу. Уютная кухня пропахла мокрой шерстью. У локтя спасенной стоял наполовину выпитый стакан теплого молока. Сейчас вид у нее был совсем юный; влажные густые черные волосы были по-девичьи заплетены в косу. На плечи гостье хозяйка набросила полотенце.
Услышав шаги, пострадавшая повернула голову, вздрогнула и плотнее запахнулась в одеяло, словно из скромности.
Миссис Фоллет протянула Ратлиджу чашку с чаем; отпив глоток, он понял, что хозяйка добавила в чай кое-чего покрепче, и с благодарностью улыбнулся ей. Потом кивнул своей пассажирке и мягко спросил:
– Вам уже лучше?
– Да, – ответила она, правда еле слышно.
– Как вас зовут?
Словно удивившись, что он этого не знает, девушка немного повысила голос:
– Джанет Аштон.
– Мисс Аштон, вы можете рассказать, что с вами случилось?
Вопрос как будто встревожил девушку, и миссис Фоллет положила руку на ее плечо, словно утешая.
– Конь сбился с пути, – ответила за гостью миссис Фоллет. – И упал с обрыва, а коляску потащил за собой, и она перевернулась. Конь, наверное, сломал ногу или еще как-то поранился; он метался, а потом затих. Она пробовала дотянуться до него, уговаривала подняться, но ничего не получалось.
Мисс Аштон поморгала, словно только что проснулась.
– Да. Я… мне стало страшно, я подумала, что коляска разбилась при падении… и никак не могла выбраться из-под нее… – Ее передернуло, она глубоко вздохнула, стараясь прогнать страшную картину. Потом подняла глаза на Ратлиджа: – Вы сказали… кажется, вы сказали, что конь околел?
– Да. – Ратлидж взял стул и подсел поближе к мисс Аштон. – Кого мне известить о том, что с вами случилось? Должно быть, ваши родные беспокоятся за вас.
