– Она никогда не говорила о прошлом. Казалось, она живет только настоящим.
– А чем она зарабатывала на жизнь?
– Насколько мне известно, она вообще нигде не работала. Очень много рисовала, хотя считала это пустой тратой времени. Но у неё всегда были деньги.
– А друзья? Знакомые мужчины?
– Никого из них не знаю.
– Вам не показалось это странным? Она ведь была очень привлекательна.
– Это верно, но у неё были свои проблемы.
Поколебавшись немного, она добавила:
– Если вы видели её труп, то вы наверняка знаете, что я имею ввиду. Она была наркоманкой. Однажды я вошла к ней без стука. Хотела одолжить пару чулок, а она как раз кололась. Просила никому не говорить.
– И вы никому не сказали?
Моника Грей пожала плечами.
– Меня это не касалось. Хотя мне и стыдно, но я не могла ей помешать.
– Она была католичкой, – заметил Миллер. – Вы знали об этом?
– Да. В церкви она бывала почти ежедневно.
– И, несмотря на это, решилась на самоубийство. Она сожгла все свои вещи внизу, в котле. И перед тем, как броситься в воду, даже вырвала из платья бельевую метку. Чистая случайность, что нам удалось напасть на какой-то след. Но как только мы находим человека, который знал её, то не можем узнать о ней ничего определенного. Разве это не странно?
– Она вообще была странным созданием. Невозможно было угадать, что происходит в её душе.
– Пастор Райян уверен, что Джоанна Мартин – не настоящее её имя.
– Ничего про это не знаю.
Миллер задумался. Молча шагая по комнате, он внезапно остановился. На столе в беспорядке валялись наброски и рисунки. Большей частью это были модели. Часть из них была сделана тушью, а другие акварелью. Но во всех просвечивал истинный талант.
– Это ваши?
Моника Грей встала и подошла к столу.
– Да. Вам нравится?
– Очень здорово. Вы занимались в академии?
– Два года. Из-за этого я и приехала сюда.
– А почему вы бросили учиться?
Она рассмеялась.
– В «Фламинго» я зарабатываю сорок фунтов в неделю, к тому же и на платья доплачивают.
– Альтернатива соблазнительная. – Миллер бросил эскизы на стол.
– Не буду вам больше мешать, – он пошел к двери, но обернулся ещё раз и предупредил: – Помните, если мне не удастся найти её семью, придется пригласить вас на официальное опознание.
Она молча уставилась на него и страшно побледнела.
Он осторожно прикрыл дверь и торопливо сбежал по лестнице. На стене висел телефонный аппарат. Брэди набивал трубку, опираясь на дверную раму.
– Есть новости?
– Нет, ничего. Но у меня такое ощущение, что с этой молодой особой мы ещё встретимся.
– А я переговорил с нашим бюро. Чак Лазар оставил вам сообщение. Кажется, он успел показать кое-кому фотографию, которую вы ему оставили. И нашел наркомана, который продал ей вскоре после полуночи небольшую дозу героина. Если вы сможете ему гарантировать, что его не привлекут к суду за торговлю, он готов дать показания.
– Годится, – кивнул Миллер. – Займитесь этим, ладно? Я высажу вас у Корк-сквер, тогда вы сможете зайти к Чаку. А сейчас мне срочно нужно позвонить.
– Что-то серьезное?
– Нет, просто попытка. Мы знаем, что девушка занималась живописью. Кроме того, нам известно, что перед смертью она вырвала на платье бельевую метку такого типа, какой обычно встречается у студентов или учащихся. Может быть, обнаружится какая-то связь.
Найдя номер в телефонной книге, он быстро набрал его. Ждать пришлось недолго, номер ответил.
– Академия искусств, – сообщил женский голос.
– Соедините, пожалуйста, с секретариатом.
Последовала пауза, затем ответил приятный мужской голос с шотландским акцентом:
– Хендерсон.
– Говорит сержант Миллер из уголовной полиции. Мы ведем следствие по делу Джоанны Мартин. У нас есть все основания полагать, что она училась у вас хотя бы два последних года. Можно ли это проверить сейчас, или поиски продлятся займут слишком много времени?
– Разумеется, сержант, всего несколько минут, – с готовностью ответил Хендерсон. – У нас прекрасная система учета.
Немного погодя он заговорил снова:
– К сожалению, такой студентки у нас нет, это имя не числится. Но я могу поискать еще, если вы считаете, что это вам поможет.
– Нет, спасибо, не имеет смысла, – сказал Миллер. – Она ещё молода и не могла учиться раньше.
Положив трубку, он обратился к Брэди:
– Эта возможность тоже отпала.
– Что дальше? – спросил тот.
– Если пастор Райян прав и её зовут не Джоанна Мартин, то рано или поздно появится заявка на розыск без вести пропавшей. Вы сейчас отправитесь к Чаку Лазару, а я поеду в Армию спасения и посмотрю, не поможет ли нам Марта Броадриббс.
Спускаясь к машине, он был очень сосредоточен. Каждый хороший криминалист должен считаться с интуицией, чтоб бы не говорили факты. У Ника Миллера было чувство, что в этой истории многое не в порядке, что дело гораздо серьезнее, чем казалось на первый взгляд.
Маленькая контора на Стоун-стрит была забита народом. Полдюжины молодых людей и женщин сидели, склонившись над старыми письменными столами, заваленными папками.
– Я посмотрю, у себя ли майор, – сказал сопровождавший Миллера худощавый молодой человек в очках и строгим выражением лица.
Миллер оперся на шкаф с папками и приготовился ждать. На него всегда производило впечатление неутомимое усердие, которое здесь было видно во всем. На полу валялся машинописный листок. Он поднял его и прочел:
«Мы разыскиваем ваших родственников во всех уголках земного шара. Все сведения о розыске тщательно обрабатываются и строго проверяются.
Полиция и многие другие организации тратят много усилий, чтобы найти без вести пропавших. Однако то и дело выясняется, что препятствие состоит в отсутствии закона, запрещающего пропадать по своей воле. У полиции связаны руки, если пропал человек, не совершивший преступления. В результате Армия спасения стала непревзойденным экспертом в сфере поиска пропавших без вести. Ежегодно мы успеваем обрабатывать около десяти тысяч заявок внутри страны и из-за границы. Главная контора находится вблизи Лондона в Бишопсгейте. Все филиалы в маленьких городках находятся в контакте с этим центром.»
Появился молодой человек, который заботливо поддерживал небрежно одетую женщину средних лет. Заметно было, что она недавно плакала. Проходя мимо, молодой человек кивнул Миллеру, что он может пройти.
Ник Миллер поспешил пройти в кабинет.
Майор Марта Броадриббс была ростом всего пять футов. Глядя на эту маленькую фигурку в форменной одежде, нельзя было предположить, что ей уже перевалило за шестьдесят. Из-за толстых стекол без оправы голубые глаза казались огромными, лицо было гладким, как у ребенка, когда жизнь ещё не успела его испортить. Трудно было поверить, что эта маленькая женщина провела три ужасных года в одиночке, а большую часть жизни работала в Китае миссионером.
С искренней приветливой улыбкой она вышла из-за стола навстречу Миллеру.
– Ник! Вот здорово! Выпьете со мной чаю?
– Не в силах отказаться, – ответил Миллер. – А что за женщина только что была у вас?
– Несчастное создание. Муж умер год назад. – Разговаривая, она достала из шкафа чистую чашку с блюдцем и поставила их на поднос.
– В прошлом месяце она вышла замуж за одного из своих жильцов. Тот уговорил её продать дом, чтобы открыть с ним новое дело.
– Не продолжайте, – перебил её Миллер. – Его и след простыл.
– Да, примерно так и было.
– Она обращалась в полицию?
– О да, но ей сообщили, что его поведение по закону не наказуемо, и полиция помочь ей не может.
Помешивая чай ложечкой, она спросила:
– Можно положить четыре кусочка сахару? Это даст силы и энергию.
– А вы надеетесь найти беглого мужа этой женщины?
– Обязательно. И строго с ним поговорю. Если я сумею объяснить ему, что нельзя нарушать свои обещания, он ещё сможет стать хорошим мужем.
Вот пример убежденности, что в человеке не все плохо, что в любой душе есть что-то хорошее, – подумал Миллер, улыбаясь про себя. И вдруг ему вспомнилась первая встреча с Мартой Броадриббс.
Однажды вечером, возвращаясь с работы домой, он принял в машине экстренный вызов. И как раз во время подъехал к старому полуразрушенному дому у реки, где озверевший муж избивал свою плачущую жену, намереваясь забить её до смерти. Марта Броадриббс уже попыталась образумить разбушевавшегося пьяницу и теперь лежала на полу без сознания со сломанной рукой. Но уже на следующий день она разыскала Миллера, чтобы поблагодарить за помощь.
Закурив, она откинулась на спинку кресла и заметила:
– У вас усталый вид, Ник.
– Замотался как собака, – ответил он. – Но это состояние угрожает перейти в стабильное. Давайте перейдем к цели моего визита.
