«Полнейший идиотизм!» — воскликнула я с горечью.
В сильном волнении я встала с дивана и принялась расхаживать по комнате. Это же заказное убийство, черт возьми! Я расследовала подобные убийства по чьей-то просьбе и знаю не понаслышке, как опасно лезть в такую кашу. Здесь же меня никто ни о чем не просил, клиента и на горизонте не видно, денег мне никто не заплатит… Так за каким чертом мне тратить силы и время, подвергать опасности свою жизнь?
И тут я подумала, что напрасно бесплодно ломаю голову и отхожу от своей давней привычки — в неясных ситуациях спрашивать совета у судьбы. В самом деле, интересно, что она скажет: стоит мне ввязываться в эту историю или нет. А беседую я с судьбой при помощи трех гадальных костей, делая многозначительные выводы из выпадающих комбинаций трех случайных чисел.
Я вытащила из своей сумочки черный замшевый мешочек, в котором хранила три выточенных из настоящей слоновой кости двенадцатигранника с цифрами на каждой из граней. Извлекла косточки на свет божий и некоторое время по привычке любовалась ими. Энергетика бесчисленных гаданий так или иначе запечатлелась на них, подобно магнитной ленте, мои верные магические помощники хранили всю информацию, только, в отличие от магнитной ленты, с возрастом становящейся совершенно ни на что не годной, у косточек с каждым годом контакт со мной устанавливался не труднее, а, наоборот, легче и полнее.
Сжав двенадцатигранники в кулаке, я попыталась сосредоточиться. Нумерология — мой конек. С помощью вот этих костей я определяла многое, помощь в работе они оказывали мне неоценимую. Если уметь правильно гадать, узнать можно практически все, что угодно. Кроме непосредственно связанных с делом фактов, конечно. Имени убийцы кости никогда не назовут, нечего и спрашивать, но дать зацепку по его поиску очень даже могут. Только надо очень хорошо сосредоточиться, когда кидаешь кости, и заранее придумать вопрос, на который хочешь получить ответ. Бросать кости наобум не просто глупо, но и весьма опасно. Гадание не шутка, с его помощью можно в том числе и накликать несчастье на собственную голову.
Итак, что же мне спросить у потусторонних сил? Конечно, кто именно спер у Ольховского чемоданчик с золотом и убил стоматолога, кости не скажут, это ясно. Можно спросить, как связаны эти два преступления, и получить какой-нибудь намек. Но я решила, что это, пожалуй, тоже не дело. Скорее всего, самым умным будет спросить, стоит ли мне вообще соваться в расследование. Что опаснее, быть под подозрением у подполковника милиции Володи Кирьянова или на мушке у неизвестных бандитов, угрохавших Ольховского? Не лучше ли мне наплевать на расследование и заняться чем-нибудь более безопасным? В конце концов, от Кири я всегда смогу отвертеться, а вот удастся ли мне такое с криминальными элементами, неизвестно. Пожалуй, это неплохой вопрос. Хотя, наверное, можно придумать что-нибудь и получше…
Додумать свою идею я не успела, потому что в тот момент зазвонил квартирный телефон, и я, небрежным жестом положив, почти бросив кости обратно на стол, пошла брать трубку.
Звонок оказался ложным: какой-то, судя по голосу, не совсем трезвый гражданин спрашивал, не здесь ли живет Коля. Я уверила его, что нет, но от пьяного дядечки было не так-то просто избавиться. Наконец, положив трубку и вернувшись к столу, я машинально глянула на лежащие там кости и замерла на месте. Магические двенадцатигранники четко и недвусмысленно демонстрировали комбинацию 20+25+5, я и без книжки с расшифровками помнила, что она означает: «Не слушай его, он блефует».
Что за бред! Кто блефует? Ведь я же еще ни с кем не разговаривала по этому делу! Я устало вздохнула и опустилась на диван рядом со столом, на котором лежали косточки, продолжавшие нагло, словно смеясь надо мной, показывать все ту же нелепую комбинацию: 20+25+5.
Дело в том, что в нумерологии, как, впрочем, и во всяком другом гадании, существует правило: не «перегадывать». Раз выдавшие определенное сочетание кости не следует бросать повторно — такое гадание не только не будет иметь магической силы, но и может принести несчастье гадающему. А я, как дура, услышав телефонный звонок, машинально, даже не подумав, швырнула кости на стол! Вот и решай теперь, был мой бросок гаданием или не был! А если был, то как понимать выпавшее сочетание? Тяжело вздохнув и в душе немного посетовав на нелегкую долю прорицателя, я убрала гадальные кости обратно в замшевый мешочек, где они хранились, пообещав себе, что в следующий раз, решившись гадать, я буду осмотрительнее.
Я пошла на кухню, сварила кофе. Блаженно вдыхая благородный аромат натурального напитка, я вытащила из пачки сигарету, закурила. Кофе с сигаретами всегда наилучшим образом стимулировали мои мыслительные способности, а сейчас мне как раз необходимо было как следует подумать. Итак, имелось ограбление. И имелось убийство. Оба преступления лучше всего было бы расследовать вместе, потому что я не могла не предположить, что они как-то между собой связаны. Скорее всего, разгадку этой связи следует искать в личной жизни и ближайшем окружении Ольховского. А что касается золота… В то, что оно может всплыть на черном рынке скоро, в ближайшие часы, я не верила, впрочем, позвонить и выяснить это было нетрудно, хотя и хлопотно.
Я осторожно, мелкими глотками стала прихлебывать кофе, что доставляло мне редкое наслаждение. Странная все-таки складывалась история: Ольховского сначала ограбили, а потом убили, причем и то и другое сделали очень профессионально, так, что никто ничего не заметил. Спрашивается, почему так? Если бы Ольховского ограбили и убили сразу, это было бы… мм… нормально, так сказать, и выглядело бы вполне объяснимым. Но почему у него сначала утащили чемоданчик с золотом, а только потом, через несколько часов, когда, казалось бы, ограбленный Ольховский успел уже разболтать все, что можно, если бы хотел разболтать, убили? Это было непонятно. И сколько я ни напрягала мозги, ни пыталась придумать объяснимую версию происшедшего, у меня ничего не получалось. Впрочем, решила я, дело сыщика — искать, а не фантазировать. Поэтому я теперь должна не сидеть дома, предаваясь бесплодным размышлениям, а отправиться собирать факты.
Языком я осторожно пощупала больной зуб у себя во рту. Покойный Ольховский был прав: там и дырочка очевидна, и десна припухла. От горячего кофе зуб снова начал ныть, причем, как мне казалось, с каждой минутой все сильнее и сильнее. Ну вот, чем не повод посетить инкогнито стоматологическую клинику «Тан-мед»? Задавать наводящие вопросы я умею, а заявиться с больным зубом, чтобы порасспросить ближайшее окружение Ольховского, лучше повода не придумаешь. Это и будет моей первой зацепкой в расследовании.
Во-вторых, думала я, надо будет попытаться поспрашивать насчет чемоданчика с золотом. Гарантий, что я что-то узнаю, никаких, но шанс, что таинственный чемоданчик где-нибудь да всплывет, остается. Для этих целей у меня был один хороший знакомый — Костя Виноградов, с которым мы познакомились в секции карате, когда я обучалась этому виду спорта бог знает уже сколько лет назад. Виноградов был определенно связан с криминальным миром и мог много выяснить, просто позвонив кое-кому из своих знакомых по телефону. Тогда как мне ради того же самого пришлось бы все ноги в кровь сбить, прежде чем найти хоть какую-нибудь зацепку.
И в-третьих, надо бы позвонить домой Гарику Папазяну. Именно он притащил Ольховского знакомиться со мной. Надо узнать про Ольховского все, что только знает о нем Гарик.
Залпом выпив оставшийся кофе и встав из-за стола, я направилась к своему домашнему телефону и набрала номер Папазяна.
— Да… Алло… — голос у Гарика был хрипловатый и звучал сонно. Кажется, вчерашний именинник лучше меня и Ольховского провел время после застолья.
— Гарик, это я…
— А, привет, Татьяна, — в его голосе я не услышала ни удивления, ни досады.
— Гарик, ты в курсе происшедшего с Ольховским? — без подготовки, в лоб спросила я.
— Конечно, да, — Гарик Папазян тяжело вздохнул. — Меня Киря сегодня утром уже достал с расспросами: как да откуда я его знаю… А я и ему сказал, и тебе говорю: не знаю я его совсем. Понятно?
— Не знаешь? — От удивления я почувствовала большое желание на что-нибудь сесть, ощутив слабость в ногах. — Но как же так…
— А вот так! — отрезал мой друг-мент армянского разлива. — Не знаю, и все!
Я, честно говоря, даже несколько растерялась. Ситуация выходила какая-то совершенно абсурдная.
— Но ведь Ольховский был у тебя на дне рождения!
— Да, был, — не стал спорить Папазян. — Тебе какое дело?
Я почувствовала досаду и раздражение. Один за другим мои ментовские приятели начали обращаться со мной чересчур презрительно и подозрительно, и это стало меня определенно утомлять.
— Короче, Гарик! — резко сказала я. — Перестань делать из меня дурочку! Я желаю знать об Ольховском все, что знаешь о нем ты!
