поэтому почти не бывает на вечерах. Ну, а совсем немногие были уверены, что Генрих и Ева на самом деле любили друг друга и даже поженились без согласия родителей, поэтому отец жениха нанял киллера, чтобы убить нежеланную невестку и женить сына на даме из богатой семьи. Однако не это больше всего волновало Софию, а мнение многих насчёт того, что это было не самоубийство. Несколько пользователей утверждали, что Вит и Елизавета Афросимовы – родители Евы – действительно устроили дебош в участке, после чего просидели за решёткой несколько дней, а, как вышли, наняли детектива, который до сих пор орудует над делом.
София кратко записала найденную информацию в блокнот и быстренько записала свои собственные соображения по этому делу. Кто-то постучался к ней в дверь, вырвав из паутины размышлений. Спрятав блокнот и дневник, девушка подошла к двери и резко распахнула её, чем вызвала испуг на лице пришедшего.
– Здравствуйте. Мне говорили, вы искали кого-то из управляющих? – спросил домоправитель равнодушным голосом, быстро оклемавшись.
До этого приходил Бернард, но она сказала, что проблема уже решена. Удивительно, что Никодим об этом не знал.
– Да, мне нужна ваша помощь, но уже завтра. Сейчас мне пора идти на ужин, – София взглянула на часы, убедив и себя, и гостя в правдивости её слов. – Вы сможете мне помочь?
– Да, конечно, мисс, – ответил Никодим и позволил девушке выйти, прикрыв за ней дверь.
Они разделились: мужчина ушёл дальше по коридору и скрылся за дверью, судя по всему, его комнаты. София же медленным шагом двигалась вдоль стен узкого прохода, направляясь в столовую. В её голове гуляла какая-та мысль, которую она всё не могла уловить, отставая всего на сантиметр. Приблизившись к арке, девушка замерла и, с широко открытыми, светящимися глазами, воскликнула: "Точно!". Ей захотелось прыгать на месте от осознания этой вполне возможной мысли и кричать, но она, сдерживая себя, дрожащими шагами подобралась к столу и стала дожидаться Генриха, уже зная, чем займётся после. Он вскоре появился. Софи попыталась успокоить взбудораженное сердце, дабы задать хозяину дома пару вопросов.
– Генрих Афросимович, скажите, а чьи это вещи в комнате, где меня поселили, – девушка задала вопрос, на который ответ давно был известен.
– Они всё ещё там? – как будто у себя спросил мужчина. – Это вещи моей жены, – он поднял голову на собеседницу. – Она, к сожалению, погибла, – опустил он глаза, пытаясь изобразить горечь и тоску и, что удивительно, ему и не надо было пытаться, он итак вспоминал об этом случае с болью, что было видно по всем его жестам, но, видимо, сам не осознавал этого.
Возможно, так он пытается забыть эту трагедию. Жаль, что он не понимает, что эта история ныне навсегда выжжена на его сердце. София снисходительно и понимающе посмотрела на него.
– Мне очень жаль, простите! – Софи искренне высказала соболезнования.
Она увидела его реакцию, как и хотела. И его эмоции были необычны.
Некоторое время они молчали, а потом завели непринуждённый разговор. Девушка смогла задать второй интересующий её вопрос: чем же всё-таки закончился тот вечер. На это Генрих, пожав плечами, сказал: "Мы не успели спрятаться, поэтому нас раскрыли, после чего запретили мне уходить куда-либо, кроме школы, целый месяц". Девушку ответ совсем не удовлетворил, но она скрыла своё глубокое разочарование.
Глава 5
В тот день дул сильный ветер. Сквозь открытое окно он проникал в комнату и ворошил вещи. Шуршали листья, и доносился свист – эти две ноты, слившиеся в одну мелодию, напоминали саундтрек к фильму, потому что идеально подходили для сегодняшнего дня. Софи не терпелось проверить свои догадки, но она сдержанно сидела за столом в столовой, а потом так же в кресле, напротив Генриха Афросимовича; в этот раз девушка попросила рассказать об его отношениях с друзьями. Судя по всему, Генрих и сам не знал правильного ответа, новое его предложения либо не сочеталось с прошлым, либо противоречило ему. Девушка с некоторой скукой слушала монолог собеседника, даже не пытаясь притвориться заинтересованной. Самое главное она уже поняла, он же просто не замечал её – такое свойственно закоренелым эгоистам.
– Вы знаете, у меня было много друзей, и с каждым годом появлялись новые. Мы часто веселились у меня дома, преждевременно закупившись чипсами и колой, энергетиками или слабым алкоголем. Мне покупали всё, необходимое подростку: приставки, огромные телевизоры, новые телефоны. Вечеринки в нашем городе – редкость, поэтому обычно мы самостоятельно устраивали дискотеки у меня или у соседа. Он был скучным типом: всё рассказывал родителям, любил учиться и много читал. Ботаник, одним словом. Его родители, в отличие от моих, часто оставляли его дома одного на ночь. Приходилось парня уговаривать пустить к себе, либо же просто вламываться. Все хотели побывать на наших вечеринках, но мы приглашали только одноклассников и знакомых моих друзей. Собирали гостей, включали музыку иногда громко, иногда не очень, иначе соседи и родители могли всё узнать. Часто устраивали киноночи. В общем, закупались напитками и закусками, устраивались поудобнее и веселились.
Я всегда был очень щедрым. Часто угощал своих друзей, доставал всем билеты на концерты, иногда возил на частном самолёте в разные страны. Родители были против злоупотребления этим, поэтому мы путешествовали только летом. У меня была очень весёлая жизнь, да и сейчас не хуже. Несмотря на то, что веселье заменилось работой и вечерами, у меня всё равно бывает минутка, когда я могу пропустить по стаканчику в своё наслаждение, – эти слова заинтересовали Софи, вывев из состояния статуи. – Я не превышаю нормы, так что всё в порядке.
– А с теми друзьями вы сейчас общаетесь? – девушка задала вопрос, который мог подтвердить её предположение.
– Нет. Я ушёл учиться дальше и обзавёлся новыми знакомыми, а многие из них после окончания школы начали работать, некоторые вообще уехали в другие страны, наши пути более не пересекались. Раньше они звонили мне, предлагали встретиться или умоляли одолжить денег. Но, вы же знаете, у меня много работы, и времени на друзей почти не остаётся. Да и у них, вроде как, работы не меньше, – закончил мужчина, отведя взгляд в сторону.
– А сейчас не звонят? – осторожно спросила Софи.
– Нет, – пожал плечами мужчина.
– Из-за того, что вы не исполнили их просьбу о деньгах? – неожиданно спросила девушка, съязвив, и тут же пожалела о своей несдержанности – такие провокационные вопросы могут разрушить всё.
Графимов поднял на неё удивленный и злой взгляд. Замешкавшись ненадолго, он выдал:
– Конечно, нет! Просто мы все заняты своими делами.
– Понятно, – пробормотала
