В соседних номерах не нашлось никого, кто слышал что-либо. В конце концов мы пришли к убеждению, что миссис Чеппл была убита в ту же ночь, когда впервые не вернулась домой.
- Но почему же? - спрашивал Чеппл, совершенно подавленный всем происшедшим.
- Из соображений безопасности, - отвечали криминалисты. - Чтобы ее не обнаружили, пока не оберут вас до нитки. Она ведь не слабая и хрупкая женщина; было бы затруднительно насильно удерживать ее в этом номере взаперти.
Один из детективов обнаружил пачку стодолларовых купюр, которые Чеппл минувшей ночью запрятал между кирпичами. Затем я направился вместе с Каллагеном в полицейское управление, чтобы порасспросить людей, наблюдавших той ночью в бинокли. Они клялись и божились, что там никто не появлялся, кого бы они не заметили, что ни одна собака даже не подходила близко.
- Вы уверены в этом? - подозрительно переспросил Каллаген. - Но тем не менее кто-то там побывал. Унес же кто-то деньги!
Меня позвали к телефону. Это был Чеппл.
- Они звонили, - прохрипел он в трубку. - Когда я входил в дом, телефон уже надрывался.
- Кто "они"?
- "Смерть и компания", - ответил он. - И они сказали, что теперь доберутся до меня. Они сказали: "Это говорит "Смерть и компания", и теперь твоя очередь".
- Сейчас приеду, - ответил я. - Сидите и ждите меня.
Я передал содержание разговора Каллагену. Тот поморщился:
- Мы опять имеем дело с одним из проклятых сумасшедших убийц, проворчал он.
Когда я пришел, Чеппл был в жалком состоянии. Он дрожал, словно бы замерзая. От страха у него перехватило дыхание.
- Дело в том... дело не в том, что я боюсь, - пытался он объяснить. Дело в том... Я не такой уж трус, но... Но это, с Луизой... И еще шок... и я...
- Понимаю, - успокоил я его. - И вы, конечно, не могли уснуть в последние дни. Кто ваш врач? Я позвоню ему.
Он нехотя возражал, но все же назвал своего врача. Когда я направился к телефону, раздался звонок. Это был Каллаген.
- Мы установили отпечатки пальцев, - торжественно объявил он. - Они принадлежат Дику Молли. Знаете такого?
- Еще бы! - ответил я. Не хуже вас.
Молли был игроком, отъявленным бузотером и был замешан в разных скандальных историях. К закону он относился с презрением. Но улик против него обычно не было.
- Итак, если мы его возьмем, предстоит борьба, - продолжал по телефону Каллаген. - Вы ведь знаете, какой это крепкий орешек. А если опять выйдет сухим, то еще посмеется над нами.
- Это мне понятно, - согласился я. И пересказал наш разговор Чепплу. Его лицо потемнело от ярости, голос задрожал, словно он услышал имя человека, совершившего убийство его жены.
- Вы когда-нибудь слышали о Молли?
Он отрицательно покачал головой и продолжал глухим хриплым голосом изрыгать проклятья.
- Хватит! - прикрикнул я. - Ругань не поможет. Я знаю, где можно найти Молли. Он вытаращил глаза:
- Где?
- Хотите пойти со мной?
- Еще бы не хотеть! - заорал он. Вялости и слабости как не бывало.
- Возьмите шляпу, - посоветовал я. - Пойдемте. Он помчался наверх за шляпой. Потом по пути к машине задавал множество вопросов, на которые я отвечал одно и то же: "Потерпите". Однако едва мы оказались в машине, он поник.
- Что случилось? - спросил я.
- Не могу, - прошептал он. - Помогите мне вернуться домой... Врача...
- Олл райт. - Мне пришлось почти втащить его в дом. Я уложил его на диван и попросил служанку принести воды. Затем позвонил врачу, но того не оказалось на месте. Спросил Чеппла, не вызвать ли другого врача. Он возразил слабым голосом:
- Не нужно. Обойдется... Поторопитесь... Этот дьявол...
Я вышел на улицу, взял такси и поехал. Завернул за ближайший угол и остановился.
...Двадцать минут спустя некто в сером поднялся по лестнице дома Чеппла и позвонил. Это был Дик Молли - он же Гаррисон М. Рокфилд, который нагрянул совершенно неожиданно. Я предполагал увидеть, как Чеппл куда-то отправится, но не думал, что придут к нему домой. Прежде чем я успел подняться, Молли захлопнул за собой дверь. Я стал трезвонить, как сумасшедший.
В ответ за дверью прогремел выстрел, потом еще один. Я разбил рукояткой пистолета дверное стекло, протянул левую руку и стал нащупывать замок.
Раздался еще один выстрел; пуля ударилась в остатки дверного стекла, и осколки полетели в разные стороны. Но замок я уже открыл. Затем толкнул дверь и сделал несколько выстрелов наудачу. В темноте произошло какое-то движение. Что-то грузно упало. Я снова выстрелил, ориентируясь по звуку.
- Довольно! - раздался голос из глубины дома. - Перестаньте стрелять. Я потерял свой пистолет.
Я удивился: этот голос не принадлежал Чепплу. Под лестницей я нашел выключатель. Загорелся свет.
Дик Молли сидел в конце зала на полу и зажимал рукой рану на ноге.
- Паршивая служанка испугалась и заперла дверь, - проворчал он, как бы оправдываясь. - Не то я удрал бы через черный ход.
Я подошел к нему, держа пистолет наготове.
- Я ранил вас в ногу или еще куда-нибудь?
- К счастью, больше никуда, - ответил он. - Но я бы все же справился с вами, если бы не потерял в темноте пистолет.
- Если бы да кабы, - съязвил я. - Ну ладно. Рана на ноге это пустяк. Об остальном можете не беспокоиться, если, конечно, вы не убили Чеппла.
Он засмеялся:
- Боюсь, что убил. Вряд ли он остался жив с двумя пулями сорок пятого калибра в голове.
- Довольно глупая выходка с вашей стороны, - заметил я.
- Это лучшая работа, которую я когда-либо выполнял, - похвастался он.
- Вы так думаете? - возразил я. - А если я расскажу, что только и ждал очередного хода Чеппла, чтобы арестовать его за убийство собственной жены?
Он вытаращил глаза.
- ...и вы своим появлением здесь все испортили, - продолжал я. Надеюсь, вас за это вздернут. Я наклонился над ним и перочинным ножом разрезал штанину. - Что вы, собственно, сделали? Вы смылись, когда обнаружили в своем номере труп Луизы Чеппл, ибо думали, что с вашим прошлым не вывернуться из этой истории. А когда услышали по радио, в чем вас обвиняют, то совсем потеряли рассудок и наломали дров.
- Пожалуй, - согласился он. Потом продолжал: - Но я все же не уверен, что чересчур ошибся. У меня такое чувство, как если бы я... воздал ему по заслугам.
- Вы, - и ваши чувства! - воскликнул я. - Он так и так был бы арестован. Он поступил бессмысленно, если не сказать неразумно. В первую ночь никто не забрал денег, но к следующей они все же исчезли. Так по крайней мере он утверждал. У нас ведь было только его утверждение, что он положил деньги, и не обнаружил их в следующую ночь. Когда же он узнал, что за участком велось наблюдение, то на вторую ночь положил деньги и написал письмо, согласно которому "Смерть и компания" узнала, что он обращался в полицию. А ведь мы и это хранили в тайне. А потом - способ, которым он попытался свалить вину на вас, когда запахло жареным. Нет, вы поступили глупо, Молли. Мы ведь тоже не столь наивны; оставь вы его в покое, он был бы арестован. Мы передали в газеты и на радио сообщение, а потом ждали, что вы объявитесь и дадите показания, освобождающие вас от каких бы то ни было подозрений. Кроме, конечно, соблазнения его жены - но ведь за это не наказывают. А его мы бы повесили. Я наложил на его рану повязку из моего кашне. - Но вы просто не смогли оказаться столь разумным. Кстати, долго ли вы были ее возлюбленным?
- Всего пару месяцев, - ответил он. - Но она была для меня не просто очередной женщиной. Я относился к ней серьезно.
- Как же случилось, что он застал ее в номере одну?
Он покачал головой:
- Очевидно, следил за ней в тот день, когда она сказала, что идет в театр. А может, следил, когда я выйду из отеля. Мне нужно было в город по делам, отсутствовал я не больше часа. А когда вернулся, она уже остыла. - Он почесал голову. - Но я не думаю, что она открыла на звонок. Вероятно, он сумел подделать ключ.
Появились полицейские, вызванные перепуганной служанкой.
- Вы полагаете, он с самого начала действовал по этому плану? - спросил Молли.
- Вряд ли. Я думаю, что он убил жену в порыве ревности, а уж потом придумал всю эту историю со "Смертью и компанией".
Дэшил Хэммет. Большой налет
Пэдди Мексиканца я нашел в шалмане Лароя. Пэдди, симпатичный аферист, с виду - король Испании, оскалил в улыбке все свои крупные белые зубы, толкнул ко мне ногой стул и сказал сидевшей напротив девушке:
- Нелли, познакомься с самым благородным сычом в Сан-Франциско. Этот дядя сделает для тебя все на свете - лишь бы закатать тебя потом на пожизненное. - И, повернувшись ко мне, показал на девушку сигарой: - Нелли Уэйд, и ей ты ничего не воткнешь. Ей работать ни к чему, у нее отец бутлеггер.
Нелли: тоненькая девушка в голубом; кожа белая, глаза продолговатые, зеленые; короткие каштановые волосы. Ее хмурое лицо ожило и похорошело, когда она протянула мне через стул руку, и мы оба посмеялись над Пэдди.
- Пять лет? - спросила она.
- Шесть, - поправил я.
- Черт, - сказал Пэдди, ухмыляясь и подзывая официанта. - Когда же я обману хоть одного легавого?
