Фру-Фру, уставший от долгой дороги, ел неохотно и вяло. Будто и не «Педигри» дорогущим кормился, а хлебной коркой.
Саша вспомнил: Динка говорила, что собак в машине укачивает. В ушах прозвучал ее голос: «Мы когда едем куда-то – постоянно Фру-Фру воду даем. Каждые полчаса».
Останавливаться каждые полчаса Саня не планировал.
– Сейчас я тебе поилку организую, – пообещал он псу. – Долгоиграющую.
Он купил бутылку ледяной минералки. Пробил пробку шилом и перекинул емкость Фру-Фру (тот помещался на заднем сиденье). Пес, умник, сразу сообразил, что делать: когда хотел пить, припадал к пробке, жал на бутылку и лакал себе в полное удовольствие.
– Сейчас музыку с тобой включим, – сообщил ему Саша, садясь за руль.
(Пока гнали до Ростова, ехали в тишине, только ветер свистел.)
Саня врубил магнитофон. «Я сошла с ума, я сошла с ума», – сообщили ему истеричные девицы из группы «Тату».
Эту кассету Саня проигрывал в другой жизни – по дороге на юг. Развратные «татушные» девки помогали ему тогда держать скорость… Смеян вспомнил на секунду тогдашнее восхитительное предвкушение счастья. Ведь он ехал к Динке, к ее любви, к ее веселым глазам…
Саня скрипнул зубами и решительно вырубил поющих малолеток. Пришлось снова останавливаться и покупать новую кассету – под новое настроение. Саня остановился на сборнике под названием «Дорожные песни», и теперь в машине распевали благородно-депрессивные Шевчук и Сукачев. Дорога шла легко – никаких препятствий. Попутные фуры попадались культурные – завидев приближающуюся «девятку», они сдавали вправо и не мешали обгону. Гаишники Саню тоже не беспокоили. Не интересовала их легковушка с тверскими номерами. И, к большому облегчению, на глазах спадала жара. С каждым километром все настойчивей пробивалось дыхание северных широт. И Саня, и Фру-Фру этому радовались. Удушливый южный климат обоим пришелся не по душе.
– А ведь мы – домой едем! – сообщил Саня собаке.
Пес радостно завертел хвостом.
– Ты понимаешь слово «домой»? Молодец, – похвалил Смеян. – Только у тебя теперь дом другой. У меня будешь жить. Не против?
Фру-Фру, кажется, не возражал. Но Саня на всякий случай добавил:
– Буду тебя с собой на работу брать, чтоб не скучал. У меня в магазинах знаешь сколько всякой вкуснятины? И обрезки, и косточки сахарные, и конфетки…
Пес вздохнул – тяжело и протяжно.
Саня понял:
– Хозяйку свою вспоминаешь? Динку?
Фру-Фру заскулил.
– Я тоже… тоже о ней думаю, – признался Саша. – Очень часто. Всегда. Даже пытаюсь представить, что она просто уехала. В командировку или в отпуск. Только у меня ничего не выходит. Начинаю, понимаешь ли, скучать о ней, считать дни, когда она вернется… и тогда… только тогда вспоминаю, что ее больше нет…
С собакой можно было поговорить откровенно. И не стесняться ни своих чувств, ни своих слов.
Фру-Фру вскочил на задние лапы, перегнулся к водительскому сиденью, осторожно коснулся Саниной щеки горячим бархатным языком…
– Ты умный пес, – пробормотал Саня.
«А я – осел. Веду человеческие разговоры – с собакой».
Но Саша ничего с собой поделать не мог.
– А знаешь, Фру-Фру… ведь на будущий год мы с тобой снова поедем на юг. К Динке, и к Наташке, к их маме, и к дяде Вале… Нам нужно будет поставить памятник. Памятник ведь как раз через год ставят… Хороший закажем памятник, из белого мрамора. Ты поедешь со мной?
– Уа-а… – откликнулся пес.
«Похоже на «да», – машинально отметил Саня. – Все, Смеян, не сходи с ума».
Саня оставил Фру-Фру в покое и отдался скорости и собственным мыслям. Он вспоминал душистое южное утро. Поляну с редкими соснами. Шумный перещебет лесных птиц. И – аккуратный, круглый валун, под которым лежали тела дорогих ему людей.
Саня осторожно положил на камень букет полевых цветов – и упал ничком, щекой на влажную прохладу валуна.
Он нашел их. Нашел.
…Он пришел к Борисову ближе к полуночи. Голодный, уставший и переполненный злобой. Злобой, которую он тщательно копил в себе.
– Ну, здравствуй еще раз. Поговорим?
…Борисов сразу показал ему тропинку на лесное кладбище. Повезло – она начиналась прямо от Удаловой Щели, резко поднимаясь вверх на задах борисовского участка.
– Мне их сюда на «Газели» привезли, прямо в дом… я после смены отсыпался… – блеял Борисов. – Трупы привезли прямо сюда! Сказали, что я сам виноват – раз за осами не усмотрел. Велели увезти тела в горы и зако… похоронить. Я не мог отказаться! Не мог!
– Гад… – устало произнес Саша. – Пойдешь со мной. Покажешь место.
– Нет! Не пойду! Я не выдержу! – заскулил Борисов. – Клянусь, ты найдешь сам! Там следы от «Газели» будут. И валун я туда положил! Валун!.. Но я не убивал их! Это не я! Их убили осы, понимаешь, о-с-ы! Не я!..
Борисов и Смеян стояли во дворе. За ними насмешливо наблюдала луна. Отчаянно стрекотали сверчки.
– Значит, их убили осы… – задумчиво произнес Саша.
Борисов подобострастно закивал:
– Осы, да, осы! Не я!..
– И Динку? И Наташку? И дядю Валю? Осы убили? Из-за денег? Из-за наследства?!
– Да, да, это не я! Это они, все они! Я тут ни при чем!
И эти слова стали последними словами Борисова в его ничтожной жизни.
Факультет высшей математики и кибернетики.
УФСБ – Управление Федеральной службы безопасности; УМВД – Управление Министерства внутренних дел; СВР – Служба внешней разведки, ГРУ – Главное разведывательное управление Генштаба Министерства обороны; ФАПСИ – Федеральное агентство правительственной связи и информации; УОП – Управление охраны президента; КВ – Космические войска.
Давай (англ.).
Прямой эфир (англ.).
«Три, два, один! В эфире!» (англ.)
Абрикосовый пляж (англ.).
Сергей Александрович Петренко действует в следующих романах Анны и Сергея Литвиновых, вышедших в издательстве «Эксмо»: «Отпуск на тот свет» («Солнце светит не всем»), «Звезды падают вверх», «Пока ангелы спят».
Установленными представителями резидентур.
О дальнейшей работе в Комиссии Варвары Кононовой можно прочитать в романе Анны и Сергея Литвиновых «Пока ангелы спят».
