Ей предлагали комнаты и получше, но сейчас сойдет и эта. Когда она покидала Сан-Хуан, она дала себе обет не оглядываться. Ту газету она увидела в Майами, а в аэропорту смотрела по телевизору передачу из Белого дома и знала, что Маттис исчез. Если они теперь подкрадываются, то лишь просто из чувства мести. И если они найдут ее после всех ее петляний, то значит, они не земные существа и в таком случае ей от них не скрыться.
Она верила, что за ней нет хвоста. Она два дня почти не выходила из своей маленькой комнатенки, не отваживаясь совершать длительные прогулки. Торговый центр был совсем близко: всего в четырех кварталах за углом - и представлял собой настоящий лабиринт из сотен маленьких одинаковых лавок, торгующих всевозможными товарами. Тротуары и аллеи городка были заполнены американцами с больших судов. В своей широкополой соломенной шляпе и ярких шортах она была всего лишь одной из многочисленных туристок.
Первый роман она прочла за два дня, лежа на узкой кровати под мягкой струёй встроенного в потолок вентилятора. Она поклялась не читать до пятидесяти лет ничего, связанного с ее профессией. По меньшей мере, один раз в течение часа она подходила к открытому окну и изучала гавань. Однажды она насчитала двадцать круизных судов, ожидавших места у причала.
Эта комната хорошо выполняла свою роль. Здесь она прощалась душой с Томасом, плакала и приняла решение больше к этому не возвращаться. Она хотела оставить свою вину и боль в этом крошечном уголке Шарлотты-Амалии и выйти из него с теплыми воспоминаниями и чистой совестью. Это оказалось не таким трудным, как она представляла, и на третий день у нее уже не было слез. Она отбросила дешевый роман только раз.
На четвертое утро Дарби упаковала свои новые сумки и переправилась в Крус-Бэй, что в двадцати минутах от острова Сент-Джон. Взяла такси и поехала вдоль Северной Прибрежной дороги. Окна были опущены, и ветер продувал заднее сиденье. Из приемника лилась музыка, какая-то смесь блюза и рэгги. Шофер за рулем тихонько подпевал. Она скрестила ноги и закрыла глаза, подставив лицо ветру. Это было так опьяняюще!
Машина свернула с дороги на Майо-Бэй и медленно поехала к берегу. Дарби выбрала это место из сотни других островов, потому что он был малонаселенным. В этом заливе разрешено было строить лишь легкие домики и коттеджи. Шофер остановился на узкой; обсаженной деревьями дороге, и она расплатилась.
Домик стоял на том месте, где гора спускается к морю. Архитектура была чисто карибской - белый деревянный каркас под красной черепичной крышей. И построен исключительно из одного соображения: отсюда открывался изумительный вид. Дарби немного сошла с дороги и сразу оказалась на ступеньках дома. Он был одноэтажный с двумя спальнями и верандой, с видом на море. Стоил двести долларов в неделю, и она сняла его на месяц.
Дарби поставила сумки на пол своего нового убежища и вышла на веранду. Море начиналось в тридцати футах. Волны мягко накатывали на берег. Две парусные шлюпки неподвижно стояли в заливе, с трех сторон окруженном горами. Резиновый плот, наполненный ребятишками, без всякой цели качался между лодками.
Ближайшее жилище находилось ниже по берегу. Из-за деревьев ей едва была видна его крыша. Несколько человек лежали на песке, загорая. Дарби быстро переоделась в бикини и пошла к воде.
Было почти темно, когда такси наконец остановилось у дорожки. Он вышел, заплатил шоферу и смотрел на огни в доме, пока машина не проехала мимо него и не скрылась из виду. У него была одна дорожная сумка, и он легко пошел по дорожке к дому, дверь которого оказалась открытой. Свет был включен. Он нашел ее на веранде; она потягивала охлажденный напиток и, благодаря своей бронзовой коже, была похожа на островитянку.
Она ждала его, и это было чертовски важно. Он не хотел, чтобы с ним обращались, как с гостем. Ее лицо мгновенно озарилось улыбкой, и она поставила на стол стакан с напитком.
Их губы слились в долгом поцелуе.
- Ты запоздал, - сказала она, не разжимая объятий.
- Не так-то легко отыскать это местечко, - ответил Грей. Он гладил ее по спине, открытой до пояса, а там начиналась длинная юбка, почти скрывавшая ее ноги. Ничего, он может увидеть их позже.
- Как красиво, правда? - сказала она, глядя на залив.
- Великолепно! - ответил он, стоя за ее спиной и наблюдая за парусником, дрейфовавшим в море. Он обнимал ее за плечи. - Ты прекрасна!
- Давай прогуляемся.
Он быстро переоделся в шорты. Она ждала его у воды. Взявшись за руки, они медленно побрели вдоль берега.
- Эти ноги нуждаются в обработке, - сказала она.
- Несколько бледны, не так ли? - заметил он. "Да, - подумала она, бледны, но очень недурны, весьма недурны". Живот был впалый, но после недели такой жизни здесь, с ней, на берегу, он будет похож на спасателя на водах. Они шли, шлепая по воде.
- Ты рано уехал, - сказала она.
- Я устал от всего этого. Я писал по статье в день после той огромной статьи, и все-таки им было мало. Кину нужно было одно, Фельдману - другое, и я работал по восемнадцать часов в сутки. А вчера я сказал им всем "привет!".
- А я за неделю не видела ни одной газеты, - сказала она.
- Коул уволен. Он должен был принять удар на себя, но обвинения выглядят сомнительными. Не думаю, чтобы Президент сделал что-нибудь по существу. Он просто онемел от страха и не может с этим справиться. Ты читала о Вейкфилде?
- Да.
- Вельмано, Швабе и Эйнштейну были предъявлены обвинения, но Вельмано не смогли найти. Конечно же, был обвинен и Маттис вместе с четырьмя его людьми. Позднее будут предъявлены еще обвинения. Несколько дней назад мне стало ясно, что из Белого дома ничего больше не выжмешь, так что у меня пропал всякий интерес. Президент, конечно, не преступник, но думаю, что вся эта история подорвала его кампанию по перевыборам. Работа репортера - это цирк!
Они молча брели дальше, навстречу сумеркам. Она достаточно наслышалась об этом, и он тоже до чертиков устал от всего. Ущербная луна отражалась в неподвижной воде. Дарби обняла его за талию, и он крепче прижал ее к себе. Они были на песке поодаль от воды. Домик остался позади, в полумиле от них.
- Я соскучилась по тебе, - нежно сказала она. Он глубоко вздохнул, но ничего не ответил.
- Сколько ты пробудешь? - спросила она.
- Не знаю. Может быть, пару недель. Может, год. Это зависит от тебя.
- Как насчет месяца?
- Идет.
Она улыбалась ему, и он почувствовал слабость в коленях. Она смотрела на залив, в центре которого отражалась луна, как медленно плывущая парусная лодка.
- Давай много раз по месяцу. Грей?
- Отлично!
