Мунк улыбнулся про себя и пошел к дому. Входная дверь была открыта, но Мии нигде не было видно. Внезапно ему пришло в голову, что, несмотря на то, что они работали вместе много лет, он ни разу не был у нее дома. Он почувствовал себя незваным гостем и немного постоял в коридоре перед тем, как медленно сделать еще пару шагов вперед. Постучав в полуоткрытую дверь, он вошел в гостиную. Комната была скромно убрана: стол, старый диван, несколько венских стульев, камин в углу. Все вместе смотрелось немного странно, было не очень похоже на дом: никаких фотографий или личных вещей.
Может быть, он ошибся? И ее тут нет? Может, она пожила здесь недолго и уехала дальше, спряталась в другом месте?
– Эй, Миа?
Мунк прошел в кухню и выдохнул с некоторым облегчением. На столике у окна стояла кофемашина, одна из современных моделей, какие обычно стоят в кафе, а не в домах. Он слегка улыбнулся в бороду. Теперь он знал, что пришел куда нужно. У Мии Крюгер было не так много привязанностей, но то, без чего она не могла обойтись, – это хороший кофе. Сколько раз она приходила к нему в кабинет и морщила нос, учуяв запах его кофе. Как ты можешь пить это пойло, тебя не тошнит от него?
Мунк подошел к столику и посмотрел на сияющую кофемашину. Она была холодная. Ее не использовали уже некоторое время. Это необязательно должно что-то значить. Миа все еще могла быть где-то поблизости. Но что-то действительно было не так. Он не мог точно сказать что. Он начал осматривать дом.
– Эй, Миа! Ты тут?
Миа Крюгер резко проснулась и села в кровати.
В доме кто-то есть.
Она не смогла вспомнить, как добралась до второго этажа, как разделась и легла спать, но теперь все это не имело никакого значения. В доме кто-то есть. Она услышала, как на кухне бутылки выпали из шкафа и разбились. Миа выбралась из кровати, натянула джинсы и футболку, открыла ящик с бельем и достала оттуда пистолет, маленький «Глок 17». Она не любила пистолеты, но глупить было нельзя. Босиком вышла из спальни, открыла окно в коридоре и вылезла на крышу. Миа ощутила холодный ветер на оголенных плечах и внезапно поняла, что уже проснулась. Ее так долго не было в реальности. Ей снилась Сигрид. Золотое пшеничное поле: Сигрид с развевающимися волосами мелькает, будто в замедленной съемке:
Пойдем, Миа, пойдем же.
Миа стряхнула с себя остатки сна, засунула пистолет за пояс, спрыгнула с крыши и по-кошачьи мягко приземлилась на траву. Кто, черт его побери, это может быть? Здесь? В ее доме? Так далеко от цивилизации? Она прокралась за угол и бросила взгляд на окно гостиной. Никого. Медленно направилась к задней двери, заглянула в маленькое окошко – снова никого. Осторожно открыла дверь и задержалась на несколько секунд, прежде чем босиком зайти в коридор. У входа в гостиную она прижалась спиной к стене и задержала дыхание. Войдя в гостиную, она достала пистолет.
– Вот, значит, как ты встречаешь старого знакомого?
Холгер Мунк сидел на диване, положив ноги на стол, и улыбался ей.
– Чертов идиот, – с облегчением выдохнула Миа. – Я могла застрелить тебя.
– Ну, это вряд ли, – ухмыльнулся Мунк и поднялся. – Слишком маленькая мишень.
Он хлопнул себя по животу и рассмеялся. Миа положила пистолет на подоконник и подошла обнять старого коллегу. Только сейчас она почувствовала, что замерзла, босиком, почти без одежды, и что вчерашние таблетки все еще давали знать о себе. Инстинкт самосохранения возобладал, дав ей силы, которых не было в теле. Завернувшись в плед, она устроилась на диване.
– Ты в порядке?
Миа кивнула.
– Я не хотел тебя пугать. Ты испугалась?
– Немного, – кивнула Миа.
– Извини, – сказал Мунк. – Я сделаю чаю, хочешь? Хотел приготовить кафе, но понятия не имею, как работает этот твой космический корабль.
Миа улыбнулась. Она давно не видела своего коллегу, но, кажется, он не изменился.
– Я с удовольствием выпью чая, – улыбнулась она.
– Две секунды, – усмехнулся Мунк и исчез на кухне.
Миа бросила взгляд на толстую папку, лежащую на столе. У нее не было доступа к телефону, интернету или газетам, но было несложно догадаться: что-то случилось там, снаружи, в большом мире. Что-то важное. Настолько важное, что Холгер Мунк сел сначала на самолет, затем в машину и наконец на паром, чтобы найти ее.
– Сразу перейдем к делу или хочешь немного поболтать?
Мунк улыбнулся и поставил чашку перед ней.
– Я больше не возьму на себя никаких дел, Холгер.
Миа покачала головой и сделала глоток.
– Да, это ясно, – вздохнул Мунк и опустился в одно из кресел. – Поэтому ты и прячешься здесь, на острове, я понимаю. У тебя и телефона нет? Непросто было тебя найти.
– В этом и смысл, – сухо ответила Миа.
– Понимаю, понимаю. Хочешь, чтобы я уехал?
– Нет, почему же, ты можешь остаться ненадолго.
Вдруг она почувствовала страшную усталость. Шаткость. Она раньше была такой спокойной и уравновешенной. Пощупала карман, но там было пусто. Да и нельзя было принимать ничего, пока Холгер Мунк здесь. А было бы так хорошо сейчас принять таблетку и запить чем-нибудь покрепче.
– Ну, что думаешь? – спросил Мунк, немного наклонив голову.
– О чем? – переспросила Миа.
– Хочешь взглянуть или нет?
Он кивнул в сторону папки, лежащей на столе между ними.
– Я думаю, что воздержусь, – сказала Миа и плотнее укуталась в плед.
– Хорошо.
Мунк достал телефон и набрал номер молодого человека с взъерошенными волосами.
– Это Мунк, я закончил дела на острове, сможете забрать меня?
Миа Крюгер покачала головой. Он остался все тем же – всегда знал, как добиться желаемого.
– Ты идиот.
Мунк прикрыл трубку рукой.
– Что ты сказала?
– Ну, ладно-ладно, я посмотрю мельком. Но на этом все. Окей?
– Забудьте то, что я сказал, пока не приезжайте. Я перезвоню позже.
Мунк положил трубку и придвинулся ближе к столу.
– Ну? Что тебе для этого нужно? – спросил он и взялся за папку.
– Я хочу теплые носки и свитер, ты найдешь их в шкафу в спальне. А еще хочу выпить. В кухонном шкафу под столом стоит бутылка коньяка.
– Ты начала пить крепкий алкоголь? – спросил Мунк и поднялся. – На тебя это не похоже.
– Еще было бы здорово, если бы ты замолчал, – сказала Миа и открыла папку перед собой.
Внутри было около двадцати пяти фотографий и отчет с места происшествия. Миа Крюгер разложила фотографии на столе.
– Ну что думаешь? Первое впечатление? – прокричал Мунк с кухни.
– Я поняла, почему ты приехал.
Мунк вернулся в комнату, поставил бокал на пол около нее и вышел.
– Не торопись, потрать столько времени, сколько тебе нужно. Я пойду принесу все, что ты просила, а потом сяду рядом и буду смотреть на море, хорошо?
Миа не слышала, что он сказал. Она уже отключилась от внешнего мира. Сделав большой глоток коньяка, она глубоко вдохнула и начала изучать фотографии.
Мунк сидел на камне у берега и смотрел на исчезающее за горизонтом солнце. Раньше он думал, что в Хёнефоссе тихо. Лежа в своей комнате вечерами, он редко слышал какие-нибудь звуки. Но это ерунда по сравнению с этим островом. Здесь была настоящая тишина. И красота. Мунк давно не видел ничего подобного. Он понял, почему она выбрала это место. Какой покой! Какой прекрасный воздух! Мунк глубоко вдохнул. Это что-то особенное. Он бросил взгляд на часы на своем телефоне. Два часа. Долго, но она должна получить столько времени, сколько ей потребуется. Ему вообще-то никуда и не нужно. Может быть, он просто побудет здесь на улице? Жить, как она, выбросить телефон? Отключить окружающий мир? Полностью освободиться? Нет, не мог же он оставить маленькую Марион. Остальные неважны. Как же так? Он почувствовал укол совести. На мгновение увидел перед собой мать, едущую навстречу в инвалидной коляске. Надеюсь, все прошло хорошо. Ведь это я должен возить ее на встречи в молельный дом по средам. Он не понимал, зачем ей вообще туда нужно, она никогда не была особенно верующей. Но она уже достаточно взрослая, чтобы решать самостоятельно, хотя Мунку и не нравилось это предприятие.
– Холгер?
Ход мыслей Мунка был прерван голосом Мии из дома.
– Готова?
– Думаю, да.
Мунк резко поднялся, поборов боль в мышцах, и быстрыми шагами пошел к дому.
– Ну, что думаешь?
– Я думаю, нам надо пообедать. Я приготовила суп.
Мунк вернулся в гостиную и снова сел на венский стул. Фотографии уже были не разбросаны по столу, а аккуратно сложены в папку.
Миа вошла и, ничего не говоря, поставила перед ним тарелку горячего дымящегося супа. Было ясно видно, что она напряженно думала, он узнал этот ее взгляд: она была глубоко внутри себя и не хотела, чтобы ее беспокоили. Он молча съел суп, подождал, пока доест она, и осторожно кашлянул, чтобы вернуть ее в реальность.
– Паулине Улсен. Древнее имя для шестилетней девочки.
– Лине, – сказал Мунк.
– Что?
– Ее назвали в честь бабушки, но дома звали просто Лине.
