Сперва танец был медленным, едва обозначенным, будто дама разогревалась или решала для себя, как будет двигаться дальше. Затем он стал быстрее, энергичнее и зажигательнее, и вот она уже перебирает руками по щиту, кружится и вытягивает соблазнительные ножки...
Казалось бы, привидение вело себя довольно мирно, но откуда тогда полез в души друзей этот тошнотворный страх? Почему вдруг Майкл побелел, уродливо перекосив рот в немом крике? Царапая пол ногтями, ломая их о шершавый бетон, он попытался встать, но не смог: ужас парализовал молодого человека, сковав конечности судорогой.
Дэвид бросился к нему и, схватив за плечи, начал трясти.
- Майкл! Очнись!
Майкл пустил слюну, вперившись остекленевшими глазами в пространство, а затем протяжно и жалобно заскулил, словно побитый пес. Дэвид еще потряс его, но, видя, что это не помогает, размахнулся и отвесил другу пощечину. От удара голова Майкла стукнулась о дверной косяк, и лишь тогда, вопреки здравому смыслу, в его глаза вернулся рассудок.
- Майкл! Приди в себя!
Парень прикрыл глаза ладонью и сдавленно просипел:
- Он еще там?
- Кто?
- Призрак!
- Там, там. Но он не делает ничего страшного. Просто танцует. Не надо бояться. - Он ласково погладил Майкла по волосам, будто ребенка.
Друг вцепился в его рукав и, осторожно выглянув из-за спины Дэвида, втянул голову в плечи, словно черепаха.
- Майкл! - озаренный внезапной догадкой, воскликнул Дэвид. - Ты понял, в чем дело?
- Она танцует стриптиз. Со щитом, - слабым голосом прошелестел потрясенный Майкл. - Боже, как это страшно!
Дэвид перевел удивленный взгляд от него к танцовщице.
Искушенный в подобных вопросах, Майкл был совершенно прав: дух девицы, закончив очередной пассаж, перешел к новой части программы. Ловкие ручки скользнули под бретельки платья и оголили грудь.
- Вау! - донеслась реплика снизу. Это Майкл снова высунулся. Его любопытство было сильнее, чем все страхи на свете.
Стриптизерша с того света тем временем виляла аккуратным задиком. Щит она использовала по тому же назначению, по какому в подобных случаях девушки из плоти и крови используют шест, - повиснув на нем, выделывала такие па, что, происходи дело в зрительном зале, сорвала бы бурные аплодисменты.
Майкл, ободрившись, присвистнул. Дэвид с сомнением покачал головой и скрестил руки на груди.
- Я спрашивал тебя не об этом, - вновь обратился он к другу, но тот отмахнулся, завороженный столь необычным зрелищем.
Привидение перешло к финальной части представления. Платье, скользя по извивающемуся телу, сползло к ногам и было отброшено в сторону, чтобы растаять в сумерках, и девушка осталась в крошечном кусочке дыма, едва прикрывающем ягодицы.
Майкл впал в неистовство: он свистел, хлопал в ладоши и подбадривал танцовщицу возгласами, достойными ковбоя, дорвавшегося до первого в своей жизни топ-лесс-шоу. Вероятно, мистика происходящего, таинственное свечение и необычные декорации пагубно сказались на его психике. Ужас, смешавшись с восторгом, лишили Майкла остатков разума.
Дэвид решил прекратить безобразие и, собрав всю грозность, на которую был способен, рявкнул на него:
- Да пойми ты, нас просто дурят!
Оторванный от самого пикантного зрелища, Майкл с трудом осознал высказанную другом мысль.
- Дурят? Нас? Не может быть, - изрек он, опять скашивая глаза в сторону красотки.
Дэвид, нагнулся к нему и потряс за плечо, приводя в чувство.
- Разве ты не догадался, что это всего лишь мистификация? Я изучал подобные еще на первых порах общения с Салливаном. Смотри.
Он быстро замахал перед лицом Майкла растопыренной пятерней, превратив ее в диковинный веер.
- Ты что, тронулся?
Не прекращая своего занятия, Дэвид ответил:
- Ты уехал, не успев изучить историю мистификаций, Майкл. Нас разыгрывают. - Дэвид присел рядом с Майклом и принялся чертить в пыли.
- Как разыгрывают?
- Это кино. Помаши рукой у себя перед глазами. Видишь? Явственный стробоскопический эффект. А теперь помаши, глядя на свечу. Видишь, ни дробления картинки, ни наложения кадров.
Майкл поскосился на призрак, принявший весьма откровенную позу, и нехотя помахал рукой перед собой.
- Гм, кино, говоришь... И кто нам его показывает?
- Кто-то, кто хочет сохранить какую-то тайну!
- Но свечение какое-то странное. Никогда не видел такого кино. И почему меня охватил такой ужас?
- Я думаю, - сказал Дэвид, - что свечение здесь не обычное, а с применением ниобиевого стекла. Наши гостеприимные хозяева могли вставить в обычный кинопроектор ультрафиолетовую лампу, а перед объективом поставили ниобиевый фильтр, который почти не пропускает видимый свет.
- Ну хорошо. Однако мне непонятно, чего это я так струхнул... - Майкл потер ушибленный затылок.
- Они наверняка применили пресловутый двадцать пятый кадр, в котором и записано нечто, что новодит страх. И благо, если внушение не рассчитано на отложенное воздействие через подсознание, то он действует недолго, потом здоровая психика приспосабливается и эффект ослабевает, иначе мы оба до сих пор лежали бы тут, пуская слюну и корчась в судорогах от ужаса!
- Ф-фу... Так все это - подделка?.. - Майкл надулся, словно ребенок, обнаруживший под бородой Санта-Клауса физиономию собственного отца. - Надо же, как все просто. И как действенно!
Он с опаской покосился на танцовщицу, вдруг фыркнул и, забыв обо всех приличиях, показал на нее пальцем. Дэвид глянул, и они оба закатились истерическим хохотом.
Расставшись с последней тряпочкой, туманная леди приступила к гвоздю программы. Неуловимым движением опытной стриптизерши потянула с лица кожу и спустила ее по шее и плечам до самой талии. Та же участь постигла руки и остальные части тела. На зрителей уставилась выпученными белками глаз освежеванная тушка танцовщицы, продолжавшей свои замысловатые па вокруг щита.
- Мамочки! Если она обдерет мышцы и оголит потроха, я этого не переживу! - простонал Майкл, катаясь по полу и собирая на одежду серые клочья пыли.
- Думаешь, она тут выделывается не случайно? - поинтересовался, отсмеявшись, Дэвид.
- Еще как не случайно! Ой как неслучайно! А не пощупать ли нам щит? предложил Майкл. - Уж больно крепко она в него вцепилась.
- Н-да... Хорошо, что у тебя крепкая психика и здоровый аппетит на прекрасных дам, иначе я бы тебя не откачал никакими валерьянками.
- Ох, не говори. В первую минуту у меня все кишки скрутило! - признался Майкл. - Не ожидал от них такого коварства. А от себя - такого первобытного ужаса перед загробными жителями. Благо она не сделала "Бу!", а то я бы точно навалял в штаны, и никакого двадцать пятого кадра не надо.
- Да уж, нам повезло, что она вместо этого стала бельишко раскидывать.
И они двинулись к танцовщице, которая даже бровью не шевельнула в их сторону. Майкл снова фыркнул и, протянув сквозь нее руку, дернул щит на себя.
- Дверь! - воскликнули оба одновременно.
Был ли смысл терять время? Конечно, нет. Всего-то и надо было, что откинуть прозрачную вуаль. Хорошо смазанные петли не издали ни звука, когда дверь открылась, поманив молодых людей новой тайной.
Финал
7
Дэвид с трудом разлепил веки и тут же пожалел об этом. Отваратительное пятнистое марево, стелившееся перед закрытыми глазами, не исчезло, а расплылось по незнакомому сумрачному помещению с шаткими стенами и пульсирующим потолком. "Где я? Что со мной?"
Ему было плохо, как никогда в жизни. Ломило виски, ломило затылок, тело напоминало дрожащий студень, желудок агонизировал в тщетных потугах исторгнуть из себя тяжелую и вязкую чужеродную массу, мерзостный привкус во рту вызывал навязчивое видение немытого ржавого ведра из-под протухших пищевых отбросов. Дэвид провел распухшим языком по небу, точно наджаком по пересохшему картону, и протяжно застонал.
Дверь в дальней стене (черт, почему они пляшут, эти стены?) распахнулась, вызвав слабое движение воздуха и видение в темном, с белыми кляксами, одеянии.
- Доброе утро, сэр, - звонко поздоровалось видение, поплыло в направлении Дэвида и поставило что-то у изголовья его постели. - Ваш чай.
Попытка приподняться обернулась таким приступом боли и тошноты, что ему пришлось стиснуть зубы и закрыть глаза. А когда он набрался мужества, чтобы снова открыть их, антураж чудесным образом изменился. Сумрак сменился мягким рассеянным светом не слишком погожего английского утра, танцующие стены, устыдившись собственного легкомыслия, застыли, как и подобает стенам доброго надежного дома, под прямым углом друг к другу, зловещее помещение превратилось в просторную спальню, обставленную несколько тяжеловатой, но зато вполне антикварной мебелью, а темное видение с кляксами - в молоденькую девушку в униформе горничной - синем платье, белоснежном передничке и таком же чепце.
Раздвинув шторы, девушка бросила на Дэвида взгляд, полный простодушного любопытства, встретилась с ним глазами, смутилась и заспешила к двери. Но остановилась и обернулась, услышав его протестующее мычание.
