- Со связями у вас, очевидно, все в порядке, значит попытаемся ответить, - сказал Эймс. Он достал из внутреннего кармана черный портсигар и выбрал шикарную сигарету с золотым мундштуком. - Каждый человек за шестьдесят лет наживает себе врагов, но в этом случае не было никакого врага. Убийство необычное, Фортуна. Оно нуждается в веском основании, вам не кажется? Врага в обычном понимании там не было.
- А врага из делового мира?
Эймс курил и улыбался.
- Джонатан был президентом концерна Редфорда. В сущности концерн является холдинговой компанией, не привязанной к личности, коллективной, так сказать, почти анонимной. Смерть Джонатана ни для кого ничего не меняет.
- Кто наследует пост? Кто получает деньги?
Ответила миссис Редфорд.
- Личное состояние Джонатана распределяется в семье, он никогда не делал из этого секрета. Он был ещё относительно молод, и наследуют ему по меньшей мере человек пятьдесят.
- Его настоящее богатство состоит в акциях концерна, - продолжил Эймс. - Его акции в семье есть у каждого. У меня самого их несколько тысяч. Но Джонатан владел пятнадцатью процентами. Это контрольный пакет компании; он никогда бы не разделил его. Я считаю, что все целиком перейдет к Уолтеру, единственному молодому Редфорду.
- Правильно, - сказала миссис Редфорд. - Вместе с пятнадцатью процентами, которыми владел мой муж и которыми управлял Джонатан после того, как мой муж умер.
- Значит, предприятие наследует Уолтер? - спросил я.
Эймс рассмеялся. Громким смехом. Очень громким.
- Пакет акций ещё далеко не приносит таланта, если я правильно понимал Джонатана. Уолтера как бизнесмена он ни во что не ставил.
- Пожалуйста, оставь эти обвинения, - холодно сказала миссис Редфорд.
- Пойми, Гертруда, - возразил Эймс, - Уолтер сам не хотел управлять компанией, и ты это знаешь. Джонатан тоже знал об этом, и я убежден, он наверняка позаботился о том, чтобы компания управлялась нынешним руководством, по меньшей мере, первое время. Во всяком случае, я надеюсь на это. В конце концов, я причастен к этому.
- Уолтер докажет, что он сможет вести дело, - упрямо возразила миссис Редфорд. - Он возьмет на себя руководство. Дидра ему поможет, когда они наконец поженятся.
- Тогда это действительно возможно, - задумчиво протянул Эймс.
Тут подключился я:
- Мисс Фаллон и Уолтер скоро поженятся?
- О свадьбе будет объявлено сразу после похорон.
Когда я в первый раз беседовал с Джорджем Эймсом, он называл Дидру Фаллон "приятельницей". Эймс был, по моей оценке, очень алчным человеком, а невеста-это отнюдь не приятельница.
- Внезапное решение? - поинтересовался я.
- Нет, - сказала миссис Редфорд, - об этом, собственно, хотели объявить вчера. Об этом Дидра говорила с Джонатаном за ланчем. Уолтер с Дидрой полагают, что нужно подождать еще, но я не вижу для этого никакой убедительной причины. Мы должны примирить друг с другом смерть и жизнь.
Красивые слова, которые ничего не доказывают. Может быть, покойный Джонатан был против этой свадьбы. Об этом стоит подумать, но не здесь.
- Не было ли у Джонатана личных, частных проблем, - спросил я.
- Боже ты мой, нет, конечно, - ответила Гертруда Редфорд.
- Господи, Форчун, - вмешался Джордж Эймс, - этот Вайс пришел, чтобы завладеть деньгами, Джонатан возражал, и Вайс убил его. Тут вы ничего не измените. - Почему он обратился к Джонатану, а не к Уолтеру? поинтересовался я.
- Потому что Уолтер не мог заплатить, - раздраженно пояснил Эймс. Джонатан управлял состоянием своего брата, пока Уолтеру не исполнилось тридцать лет.
Миссис Редфорд добавила:
- Мой муж считал, что женщина не может или не должна заниматься деньгами. Кроме небольшого личного пособия для меня, всеми нашими деньгами управлял Джонатан.
- К чему вы, собственно, клоните, Форчун? - спросил Эймс. Никто из нашей семьи в то время не был даже близко от квартиры, кроме Гертруды. А она не смогла войти. У неё не было ключа. Кроме того, Джонатан к тому времени был уже мертв.
- Может быть, - ответил я. - Так же может быть, что кто-то был у него и не позволил ему открыть. И ещё могло быть, что в два часа он вообще ещё не был мертв.
Они не выглядели ни испуганными, ни виноватыми, они просто уставились на меня, не говоря ни слова.
Я попробовал прощупать почву:
- Знает ли кто-нибудь из вас некоего Пола Барона?
- Нет. . . Конечно, нет! - ответили они разом. Их незнание казалось подлинным. Я оставил эту тему.
- Где бы я мог поговорить с Уолтером? Сейчас.
- Он ушел С Дидрой. До свадьбы она живет в одном из наших бунгало, сказала миссис Редфорд. - Не думайте, что мы не хотели вам помочь, мистер Форчун, или что мы что-то скрываем. Нам просто нечем вам помочь. В настоящее время я занимаюсь исключительно тем, что залечиваю нанесенные раны. - Мы все с удовольствием лечим раны, - только и сказал я. - Благодарю за то, что вы меня приняли.
Никто из остальных, пивших свой ритуальный кофе, не бросил на меня ни единого взгляда, даже сейчас, когда я уходил. Я был чужим существом, каким-то другим видом. Они укрылись в своей крепости. Снаружи жили только странные экземпляры, которые не представляли для них никакого интереса.
Дворецкий проводил меня. Час почти прошел, я стоял на жгучем морозе в сумерках и ждал такси. Я думал о Поле Бароне и о мире, в котором живут Редфорды и который так отличен от нашего, когда услышал легкие шаги по снегу.
Я заметил узкую тень за деревьями у угла дома. Тень шепнула мне:
- Вы детектив?
- Да.
- Быстрее идите за мной, - сказала тень.
Девушка повернулась и побежала за дом. Я последовал за ней. . 7.
Тропа вела к двум маленьким бунгало за главным домом. Освещено было лишь одно. Высокая девушка вела меня именно туда.
На ней были сапоги, свободное вязанное платье и ничего больше от жгучего мороза, кроме большой красно-белой полосатой шали. Поэтому она шагала, как те одержимые, которые возглавляли когда-то крестовые походы.
Гостиная маленького бунгало была светлой и со вкусом обставленной. Она отвела меня в маленькую комнату, не дав даже бросить взгляд на дорогую мебель. В этой маленькой комнате стояла узкая кровать, стулья с твердыми спинками, два убогих комодика, такой же жалкий обеденный стол и старый письменный стол, заваленный бумагами и газетами. Монашеская келья.
- Садитесь, - сказала моя дама.
Я сел. Она заняла место за письменным столом. Теперь я смог её как следует разглядеть. Высокорослая, неуклюжая девушка лет двадцати пяти, с длинным серьезным лицом.
- Я Моргана. Вы интересуетесь смертью дяди Джонатана, не так ли?
- Полагаю, да.
- Вы действительно думаете, что его убил кто-нибудь из наших?
- В настоящий момент я ещё ничего не думаю. А вы?
- Я думаю, что на совсем чужого похоже мало. Мой дядя был сильным, опытным мужчиной. Меня удивило, что он так легко дал убить себя типу, который хотел выжать из него деньги. Наверняка он в такой ситуации был настороже.
Я тоже думал уже об этом.
- У вас есть подозрения?
Она положила ногу на ногу. Смелое, мужское движение. Она покачивала ногой в сапоге, словно давая при этом наставления своим солдатам.
- Нет, ничего определенного. Любой Редфорд или Эймс способен на убийство, только я не вижу мотивов. Логично было бы приписать все моему брату Уолтеру, но Уолтер не мог этого сделать.
- Почему нет? И почему логично?
- Он по своей сути слишком мягок, чтобы кому-нибудь причинить зло, хотя и ненавидел Джонатана. Джонатан пытался сделать из него бизнесмена, мать, со своей стороны, пыталась сделать из него холодного аристократа. И так как оба не добились успеха, то решили, что он ни на что не способен. Но дело не в нем. По мере роста внутреннего напряжения нога её раскачивалась все быстрее.
- Когда мы оба ещё были маленькими, то поклялись исправить всю несправедливость нашей семьи. Делать только добро. Но мать и Джонатан разрушили в Уолтере это намерение. Хотя они и не смогли сделать из него то, что хотели, зато он стал таким, каков он есть сейчас.
- А каков он?
- Отравленный, испорченный и вызывающий жалость. Она покосилась на меня.
- Но он все ещё мягкий маленький мальчик, это я знаю точно. Он никогда не смог бы никого убить.
- Да у него же все равно алиби. Если, конечно, в понедельник он действительно был здесь.
- Он был здесь. Я с ним разговаривала. - Ее нога раскачивалась в прежнем темпе. - Но они нет.
- Кто они?
- Ледышка Дидра. Вы должны знать, что она теперь получает все.
- Что, Джонатан был против нее?
- Отнюдь нет. Напротив, Джонатан восхищался ею, также как и мать. Оба они восхищались её силой воли и находили, что это лучший выход для Уолтера.
- Но зачем же ей тогда убивать Джонатана?
- Возможно, есть причины, которых я не знаю. Мне многого не рассказывают.
- Бессмысленно убивать человека, который к тебе расположен.
- Это могло случиться, если бы только что-то изменилось, заметила Моргана Редфорд. Ее нога дергалась словно в конвульсии, а руки вздрагивали. - В ней есть что-то мрачное, животное. Она сторожит Уолтера, как паук.
