Однако приступить к торту нам не удалось. Едва чай и кофе были разлиты, а щедрые куски торта разложены по тарелкам, со двора донесся какой-то шум. На него никто не обратил особого внимания, кроме меня, привыкшей реагировать на подобные вещи профессионально. Пока что повода для особого беспокойства не было, однако я насторожилась.
А следующий звук заставил меня резко толкнуть сидевшего рядом Владимира вниз и крикнуть:
– Всем на пол!
Глава 3
Никто ничего не понял, но со страху все попадали со стульев. Я же метнулась к окну и вжалась в стену возле него, осторожно выглянув.
Надо сказать, всполошилась я не зря: за первым выстрелом, заставившим меня действовать таким образом, последовал второй. Причем стреляли прямо во дворе дома. Эхо гулко раскатилось по ущелью.
– Что за черт! – подал с пола голос Воропаев.
Он полулежал, спрятавшись за ножкой стола. Рядом с ним, закрыв руками голову и уши, на животе лежала его жена. Из-за плеча Владимира выглядывала любопытная Марианна. Глаза у нее были круглыми.
– Сидите на месте! – крикнула я. – Никому не высовываться! Я разберусь!
Окно было открыто, и это мне не нравилось. Нужно было бы его затворить и вообще выяснить, что происходит во дворе. Неясность осложняла мою задачу. Я осторожно выглянула. Из окна мне был виден лишь краешек двора, на котором никого не было видно. Подъезд к дому также не просматривался. Одновременно с этим я отметила, что погода испортилась: небо посерело, посмурнело, стал накрапывать дождик. Уже основательно стемнело. Однако мне удалось услышать звяканье у ворот и различить голос, прозвучавший довольно грубо:
– Ты кто такой? Вали отсюда, пока не пристрелил!
– Ты стволом не маши! – отвечал ему другой. – Я к себе домой пришел, понял? Меня ждут тут!
– Кто тебя ждет? – насмешливо протянул охранник. – Вали, говорю, иначе башку прострелю!
– Убери ствол! – потребовал второй голос.
Охранник, видимо, не торопился выполнять это приказание. Я, поняв, что, пока длится этот диалог, окно наверняка не под прицелом, высунулась наружу, держа свой пистолет наготове. Теперь мне была видна дорожка у ворот. Там стоял охранник, ворота он держал чуть приоткрытыми и беседовал через них с человеком, которого не было видно. Зато я успела разглядеть следующую картину: стоявший за воротами резко двинул коленом в пах охраннику и, когда тот от боли и неожиданности согнулся пополам, ловко крутнул его руку и выхватил пистолет.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно проговорил он. – Говорил же: убери ствол по-хорошему.
Охранник и незваный гость поменялись местами. В том смысле, что второй теперь стоял с пистолетом в руке, а первый мычал от боли, согнувшись пополам. И в этом не было ничего хорошего. Я по-прежнему полностью не видела пришедшего, он не вошел во двор, мне была видна лишь его рука, сжимавшая ствол, и нога в кроссовке, грязной и потрепанной.
Раздумывать было некогда. Закинув ногу на подоконник, я глянула вниз, мгновенно оценивая ситуацию. Нормально. Сгруппировавшись, я прыгнула вниз. Не слишком чисто получилось, при приземлении я недостаточно спружинила, чтобы опуститься на обе ноги, в темноте не заметив выступающего бугорка на земле, и слегка подалась вперед, припав на правое колено. Но тут же выпрямилась и, петляя между деревьев, двинулась к воротам.
Охранник пытался разогнуться, протягивал руку, чтобы вырвать ствол, а человек, не спешивший возвращать ему оружие, прошел в ворота. Потеснив охранника плечом, он спокойно шел по дорожке к крыльцу дома. Меня, укрывшуюся за массивным ясенем, он не видел.
Когда мужчина поравнялся со мной, я кошкой сделала гибкий прыжок и опустила рукоятку своего ствола ему на голову. Однако он успел среагировать в последний момент и отклониться, вследствие чего удар вышел скользящим.
Я бросилась на него, но мужчина резко отступил назад и произнес хриплым голосом:
– Эй, барышня! Полегче! Нельзя же так пугать людей!
– Ствол отдай! – отчеканила я, готовясь нанести ему удар с левой.
– Да пожалуйста! – он пожал плечами и протянул мне пистолет. – Мне он вообще ни к чему.
– На землю бросай! – приказала я.
Мужик усмехнулся и аккуратно положил на увлажнившуюся от капель дождя землю пистолет. Я отбросила его носком ботинка в сторону – так, что он попал вне зоны досягаемости мужика, а сама спросила:
– Тебе что здесь нужно?
Мужик не спешил отвечать. Он оглядел меня внимательно, без всякого страха, усмехнулся и сказал:
– А вот это, барышня, я скажу хозяевам.
– Тебя никто из хозяев не приглашал, – заметила я.
– А я всегда сам прихожу! – дерзко ответил мужик и, вздернув небритый подбородок, с вызовом уставился на меня.
Мужик являл собой типичный образчик опустившегося человека. Практически бомжа. Кроссовки его были стоптанными, поношенная куртка, явно с чужого плеча, была ему велика, к тому же покрыта пятнами. На голове щетинился седой ежик волос. Цвет лица нездоровый, зубы через один, застарелый запах алкоголя… Что ж, вполне понятная картина. Но что все-таки ему тут надо?
Мужик сам ответил на мой вопрос. Сложив ладони рупором, он поднял голову и крикнул в сторону окна:
– Эй, Воропаевы! Встречайте! Дядя Коля пришел!
В окне появилась физиономия Воропаева-старшего. Он поправил на носу очки, всмотрелся…
– О черт! – снова произнес он и исчез от окна.
Спустя несколько секунд он появился на крыльце, торопливо спускаясь во двор. Мы стояли к нему вполоборота. Со стороны ворот к нам уже спешил охранник – грузный дядька с одутловатым лицом, на ходу поправлявший ремень брюк. Двигался он тяжело, вперевалку. Воропаев быстро подошел к нам и остановился, глядя на незнакомца странным взглядом. Я так и не смогла в тот момент понять сложной гаммы чувств, отраженной в нем. Охранник подоспел и, тяжело дыша, встал чуть поодаль.
– Плохо бегаешь, Миша, – бросил ему Воропаев. – А работаешь еще хуже.
Охранник Миша покраснел и проговорил виновато:
– Так кто ж знал, Константин Юрьевич, что он в драку полезет!
Воропаев бросил на него холодный взгляд и раздельно произнес:
– Ты должен знать, Миша! Ты!
Охранник опустил тяжелую голову.
– Спокойно, Женя, это свои, – обратился ко мне Воропаев, и я опустила пистолет. Однако совсем убирать не стала: я уже поняла, что в случае чего местный охранник – плохая подмога.
– Вон твой ствол, – кивнула я ему в сторону кустов, и красный Миша неуклюже полез на четвереньках его доставать.
Бомж все это время стоял молча и улыбался, наслаждаясь сценой.
– Плохая у тебя охрана, Костя, – насмешливо произнес он.
– Так, ты зачем пришел? – переключил на него внимание Воропаев.
Бомж набычился.
– А что, прийти уже нельзя? – огрызнулся он. – Не чужой, между прочим.
– Мы с тобой уже это обсуждали, кажется. И не раз, – отчеканил Воропаев. – И я убедительно просил тебя…
– А я никаких обещаний не давал! – прервал его мужик, гордо вздернув голову. – Имею право сюда приходить!
Воропаев оглянулся на дом, схватил мужика за рукав куртки и зашипел:
– Ты сюда приходишь только по моей любезности! И никаких прав не имеешь!
– Имею! – мотнул тот головой. – И ты это знаешь!
Несколько секунд они сверлили друг друга взглядом в упор. Наконец Воропаев опустил руку, вздохнул и спросил:
– Что тебе надо? Денег?
– Это само собой, – кивнул он. – В дом мне надо. Поговорить. Срочно.
– Коля, давай так, – заговорил миролюбиво Воропаев. – Я тебе сейчас дам денег, и ты уйдешь. Ну что тебе в доме делать?
– Брезгуешь, – усмехнулся Коля.
Воропаев, как мне показалось, смутился. Он еще пару раз оглянулся на дом, как-то воровато, потом снова посмотрел на мужика и сказал:
– Стой здесь. Деньги я принесу.
– Нет уж! – решительно возразил тот. – С тобой пойду.
Воропаев аж крутанулся на месте от досады.
– Ну что мне с тобой делать, Коля? – воскликнул он. – Охрану натравливать? В полицию сдавать? Ты понимаешь, что за проникновение на чужую территорию тебя посадить могут? И посадят, Коля! Непременно посадят! Ты для ментов отличный экземпляр – галочку получить за раскрытое дело! За задержание с поличным!
– А тебе оно надо? Скандал такой? – спокойно реагировал Коля. – Так что не сдашь ты меня. Сам знаешь. И я знаю.
– А ты этим и пользуешься! Сволочь ты, Коля! – с горечью проговорил Воропаев.
Аккомпанементом этим обличающим словам прозвучал прокатившийся по небу разряд грома. За пару секунд до этого я заметила вспышку молнии. Кажется, начиналась весенняя гроза. Первая в этом году. Рановато немного, но в последние годы вообще все наступает раньше.
– Так пустишь, нет? – хмуро осведомился тем временем Коля.
Воропаев обреченно вздохнул и заговорил убедительно:
