Посмотрев через дорогу, на окна дома номер восемь, Бруно увидел знакомую картину: Леон Панк делал растяжку. Он двигался так, словно занимался йогой, но его движения были более энергичными.
Сначала Бруно смог разглядеть лишь обнаженный торс Леона, покрытый изображениями черепов и драконов. Увидев выражение лица парня, Бруно содрогнулся. У Леона был голодный взгляд человека, готового съесть любой предмет, на который он смотрит.
Закончив растяжку, Леон зажег одну из своих ароматических сигарет. Иногда их запах доносился до открытого окна Бруно и напоминал ему о сетке с травами, висевшей на кухне.
– Слезай оттуда, Бру, – позвала сына Хелен. – Ты знаешь, что тебе нельзя находиться на крыше.
– Я не на крыше! – отозвался мальчик. – Мои ноги касаются ковра. Происходит что-то странное!
– В твоем мире всегда происходит что-то странное. Быстро вниз! Я начинаю терять терпение!
– Какая-то женщина подошла к мусорному ящику Алана Любопытного!
– Хватит подсматривать! Я предупреждаю тебя, Бру!
Бруно прищурился, чтобы лучше видеть.
– Это призрак старой женщины! Она в свадебном платье! Или просто в длинной ночной рубашке. Эта женщина выглядит безумной… А теперь она заглядывает в мусорный ящик Алана. Думаю, эта женщина что-то потеряла.
– Спускайся! Хватит заниматься ерундой!
Бруно услышал, как парадная дверь открылась, а затем стукнулась о косяк, от чего весь старый дом затрясся. Вскоре мальчик увидел отца, пересекающего дорогу. Лысина Джима поблескивала в свете фонаря.
– Папа идет к ней поговорить, – сообщил Бруно. – Наверное, он заметил ее из окна гостиной.
– Ты уверен? Только не сочиняй!
Бруно наблюдал за тем, как отец осторожно приблизился к призрачной женщине. Она перестала копаться в мусоре и так, словно они были старыми друзьями, положила руки ему на плечи.
В свете фонаря длинная ночная рубашка женщины просвечивалась, показывая иссохшее тело.
Беседа длилась не дольше минуты. Бруно наклонился, отчаянно желая расслышать слова отца.
– Женщина ушла, – доложил мальчик. – Теперь она роется в мусорном ящике Пэдвеллов.
Бруно видел, как его отец медленно возвращается домой. Его проплешина, яркая, как лампочка, перемещалась между двумя припаркованными автомобилями. Джим совершил короткую прогулку через Сэнт-Эндрю-роуд.
– Папа возвращается, – сообщил мальчик.
Сгорая от нетерпения, он закрыл дверь спальни и пулей слетел вниз.
В гостиной Хелен подавала горячий шоколад.
Несмотря на назойливые вопросы Бруно, Джим молчал как рыба. Мальчик изучал лицо отца, желая найти подсказку, объясняющую происшедшее на улице. И был уверен, что мама делает то же самое.
– Где Милдред? – спросил Бруно, посмотрев на часы. – В это время она всегда клянчит печенье.
Родители пожали плечами, занятые другими мыслями. Бруно изучал лицо отца, протирающего очки. Что-то тут не так…
Когда все закончили пить горячий шоколад, Хелен велела мальчикам идти спать. Дин, теперь подозрительно притихший, послушался.
– Расскажи мне все! – попросил Бруно отца, когда Дин вышел из комнаты.
– Тебе пора ложиться спать!
– Но я должен знать, что…
– Иди спать, сынок! Я устал.
Мальчик в конце концов сдался, но только после того, как Джим обещал объяснить все утром.
Когда Бруно вошел в свою комнату, Дин либо уже спал, либо притворялся спящим. Бруно положил на подушку друга шоколадный батончик, припасенный для полуночной вечеринки. Затем почистил зубы в ванной на чердаке и надел пижаму.
Не обнаружив Милдред, Бруно вернулся на свой наблюдательный пункт.
– А ну слезай оттуда! – прошептала мама, находившаяся у него в комнате. – Хватит подслушивать!
Отходя от окна, мальчик краем глаза заметил движение на улице. Возможно, его подвели усталые глаза, но Бруно был уверен, что видел, как Алан Любопытный входил в дом Дина.
– Где Милдред? – сонно пробормотал Бруно, свернувшись под пуховым одеялом.
– Скоро вернется, – ответила мама. – Я оставила дверь в твою комнату приоткрытой.
Милдред давно ушла. Одним легким прыжком она выскочила на улицу через створку в двери. Быстро, грациозно, бесшумно, спрыгивая с выступа на стену, продираясь сквозь преграды и нагромождения желобов, водосточные трубы и секретные выступы, которые могут найти только кошачьи лапы, Милдред взобралась на крышу дома.
Низко висящая луна посеребрила рыжую шерсть; ее волоски походили на мерцающие звезды, скрытые днем. Усы Милдред сверкали, а свежий летний воздух приятно обдувал мокрый нос. Кошка сидела на коньке крыши. Слабый ветер ласкал недавно вылизанный хвост. Если бы Милдред не была так увлечена собственным туалетом, то обязательно обратила бы внимание на весьма любопытные события, происходившие на улице.
В тот момент у кошки был прекрасный обзор и она могла все увидеть!
Если бы Милдред могла предвидеть будущее, она обязательно отказалась бы от удовольствия как следует очистить свой мех и заметила тех, кто входил и выходил из дома номер двенадцать.
И, конечно же, камера, по-прежнему висящая у нее на шее, зафиксировала бы активность у соседнего дома.
Отвлеченная каким-то движением в темноте, кошка спустилась с крыши так же легко, как и взобралась на нее.
Джим проснулся рано. В ванной выпил лекарство и сразу же почувствовал, что у него вот-вот начнется головокружение. Затем мужчина пошел вниз, на кухню, и приготовил кофе жене и себе, который они выпили, сидя в кровати. Солнце заливало спальню лучами.
Хелен, привыкшая вставать на работу рано и еще не перестроившаяся на летний режим, рассказала мужу о Поппи. И о ее романе. Когда пришла очередь Джима, он решил не говорить Хелен о том, как странно вел себя Дин. Это только заставит ее волноваться. Она заслуживала того, чтобы спокойно провести каникулы после такого тяжелого полугодия.
– Что хотела та женщина? – спросила Хелен, меняя тему.
– Какая женщина?
– Старая женщина в ночной рубашке. Бруно сказал, что ты разговаривал с ней на улице.
– Это было очень странно. Она рылась в мусорном ящике, поэтому я пошел узнать, в чем дело. Она сказала, что потеряла кошку, и спросила, не видел ли я ее.
– Действительно странно.
– А еще удивительнее то, что, когда я попросил ее описать кошку, она дала точный словесный портрет Милдред. У нас в округе нет другой рыжей кошки с черными усами и белыми лапами.
– Только не говори об этом Бруно, – попросила Хелен, делая глоток кофе. – Должна тебе признаться, – продолжила она, – что я решила предложить Поппи снова воспользоваться моей квартирой, на тот случай, если ей понадобится убежище. Я загляну к ней сегодня, когда ее муж уйдет.
Джим попросил жену не вмешиваться в семейные дела Раттеров и осудил ее предложение. Но Хелен сказала, что это ее подруга и ее квартира. Джим никак не мог повлиять на решение жены.
– Еще одно такое происшествие, и я позвоню в социальную службу. Если бы Терри не спас тебя, я бы давно это сделала.
– Он не может быть таким уж плохим, – парировал Джим. – Между прочим, в свободное время он тренирует детскую футбольную команду.
– Он – свинья! – с нажимом сказала Хелен. – Терри Раттер – свинья! Мы в школе внесли его в черный список.
– В какой еще список? – спросил Джим, не уверенный, что хочет знать ответ.
– Список жутких знаменитостей и учителей-мужчин. Некоторые мужские лица выражают грязные сексуальные мысли.
Джим позволил жене негодовать по поводу негативных качеств Терри Раттера, а сам потягивал кофе. Он также принял решение: необходимо позвонить в полицию и сообщить об инциденте с Дином. Джим считал, что сейчас неподходящее время для того, чтобы беспокоить отца мальчика.
Допив кофе, Джим и Хелен обнялись и поцеловались, что случалось довольно редко.
Ужасные отношения соседей хоть и угнетали их, но напомнили им о том, насколько они сами счастливы в браке.
Когда Хелен пошла в ванную, Джим еще раз прокрутил в голове вчерашние события. Одно не вызывало сомнений: обидчик Дина не потерял собаку. Абсурдность этой лжи озадачила детектива. Мужчина не мог ждать появления мальчика, он никак не мог предугадать, когда Дин выскочит на улицу.
Сделал ли Дин что-то, что спровоцировало незнакомца? Джим в этом сомневался. Дин как-то задирал этого мужчину? Чем-то его испугал? Что-то здесь было не так.
– Куда ты идешь? – спросила Хелен, вернувшись за свежим полотенцем.
– К Раттерам. Мне нужно поговорить с Терри.
По пути вниз Джим наткнулся на мальчиков, сидящих на ступеньках. Дин выглядел посвежевшим. Ребята согласились сходить за утренней газетой.
– Милдред по-прежнему нет, – пожаловался Бруно, взволнованно посмотрев на отца. – Она отсутствовала всю ночь, такого раньше не случалось.
Джим уверил сына, что кошка скоро вернется.
Выпив вторую чашку кофе, мужчина вышел на залитый солнечным светом двор. Плющ на доме Раттеров, оплетавший желоба и окутывавший окна верхнего этажа, выглядел сегодня особенно зловеще.
