— У вас есть шапка? — приветливо спросила Наташа. — На улице холодно. Меховая шапка вам просто необходима.
Я успел ощутить прелесть климата, пока добежал от трапа самолета до автобуса и от автобуса до дверей аэропорта. Большинство пассажиров вышло из самолета в головных уборах, я же поеживался, пряча нос в свой пушистый шарф.
— Вы можете облысеть, — серьезно сказала Наташа. — Вам необходимо завтра же купить шапку.
— Ну что ж... — неуверенно пробормотал я. У нее были роскошные темные брови и светлая кожа теплого оттенка, губы она красила неброской бледно-розовой помадой. В ее глазах иногда вспыхивали смешливые искорки. — Вы впервые в Москве?
— Да, — подтвердил я.
Около выхода стояли кружком четверо здоровенных мужчин. Казалось, что они беседовали, но их взгляды были устремлены наружу, никто из них не говорил. Наташа и Анна, не обращая внимания, прошли мимо них, будто они были нарисованы на стене.
— Кто попросил вас встретить меня? — полюбопытствовал я.
— Конечно, наше управление «Интуриста», — ответила Наташа.
— Но кто обратился к ним?
Обе девушки вежливо посмотрели на меня и промолчали. Я сделал из этого вывод, что они не знали этого, да и не желали знать.
Автомобиль с водителем, не говорившим по-английски, мчался по широкому пустынному шоссе. В дальнем свете фар метались редкие хлопья снега. Проезжая часть, обрамленная неровным грязно-серым снеговым барьером, была чиста. Я дрожал в пальто скорее от антипатии к окружающему, чем от погоды: в машине было достаточно тепло.
— Для конца ноября сейчас довольно тепло, — сказала Наташа. — Сегодня весь день было около нуля. Обычно к этому времени снег уже ложится на всю зиму, а сегодня шел дождь.
Неуютные автобусные остановки, которые я видел из окна, были почти пусты. В некоторых из них находились по три-четыре человека, ожидавших автобуса.
— Если хотите, — предложила Анна, — завтра вам можно было бы устроить автобусную экскурсию по городу с гидом, а послезавтра посетить Выставку достижений народного хозяйства.
— Мы постараемся достать вам билеты на балет и в оперу, — добавила Наташа.
— В вашей гостинице всегда много англичан, приезжающих в Москву на отдых по путевкам, — сказала Анна. — Вы могли бы присоединиться к ним на экскурсии по Кремлю или другим интересным местам.
Посмотрев на своих спутниц, я пришел к выводу, что они искренне стараются быть полезными.
— Спасибо, — сказал я, — но я собираюсь в основном посещать друзей.
— Если вы сообщите нам, куда хотите пойти, — искренне сказала Наташа, — мы поможем вам.
В моей комнате в гостинице «Интурист» вдоль одной стены стояла кровать, а вдоль другой — диван. Помещение вполне годилось для одного. В точно такой же комнате напротив, куда я бросил беглый взгляд, когда дверь на мгновение открылась, стояла двуспальная кровать. У окна, занимавшего всю стену моего номера, была устроена широкая полка, на которой стояли телефон и настольная лампа. Еще там были стул, встроенный платяной шкаф и ванная.
Коричневый ковер, узорчатые красноватые шторы, темнозеленый диван и такое же покрывало на кровати. Обычный нормальный гостиничный номер, без всякого национального колорита. Он мог бы находиться в Сиднее, Лос-Анджелесе или Манчестере.
Я распаковал свои скудные пожитки и посмотрел на часы. «Ваш ужин — в восемь часов, — предупредила Анна, — пожалуйста, приходите в ресторан. За ужином я помогу вам спланировать завтрашний день». Нужно было как-то избавиться от опеки «нянек», но, поскольку в мои намерения не входило немедленно вызывать их волнение, я решил покорно последовать совету. К тому же короткая передышка наверняка пойдет мне на пользу.
Налив виски в стаканчик для чистки зубов, я присел на диван, но, когда поднес стакан ко рту, зазвонил телефон.
— Это мистер Рэндолл Дрю?
— Да, — ответил я.
— Приходите в бар гостиницы «Националь» в девять часов, — сказал незнакомый голос. — Из гостиницы выйдете направо, свернете еще раз направо за угол, и справа от вас окажется гостиница «Националь». Пройдете по короткому коридору, слева будет бар. Встретимся в девять, мистер Дрю.
Прежде чем я успел спросить, кто говорит, в трубке раздались гудки.
Я отпил виски. Единственным способом выяснить, с кем я говорил, было принять приглашение.
Через некоторое время я достал памятку Хьюдж-Беккета. Телефон в моем номере был включен в городскую сеть, поэтому я набрал номер английского студента Московского университета и в ответ услышал какие-то непонятные русские слова.
— Стивен Люс, — как можно отчетливее выговорил я. — Могу ли я поговорить со Стивеном Лю-сом?
Русский голос сказал по-английски: «Ждите». Я ждал. Всего через три минуты я услышал голос молодого англичанина:
— Да, кто это?
— Меня зовут Рэндолл Дрю, — начал я, — я...
— О да, — прервал он. — Откуда вы звоните?
— Из моей комнаты в гостинице «Интурист».
— Какой у вас номер? Номер телефона, он должен быть написан на аппарате.
Я прочел номер.
— Отлично, — продолжал мой собеседник. — Давайте встретимся завтра. Двенадцать часов вас устроит? Это время моего ленча. На Красной площади, перед храмом Василия Блаженного, о'кей?
— Э... да, — согласился я.
— Ну и отлично, — последовал ответ. — Мне нужно идти. Пока. — И он повесил трубку.
Наверно, в московском воздухе витает какая-то зараза, подумал я, набирая следующим номер. Я звонил человеку, связанному с тренерами советской сборной. Снова мне ответили по-русски. Я по-английски попросил мистера Кропоткина, но на сей раз мне не повезло. После непродолжительной паузы я повторил вопрос. На другом конце провода взволнованно проговорили что-то непонятное и выразительно бросили трубку.
Я счел за лучшее связаться с британским посольством. Моим собеседником оказался атташе по культуре.
— Конечно, — сказал он с итонским произношением, — мы знаем о вашей поездке. Не хотите ли зайти выпить завтра вечером? Например, в шесть часов?
— Отлично, — сказал я, — но...
— Откуда вы звоните?
— Из гостиницы. — Не дожидаясь вопроса, я продиктовал номер.
— Замечательно, — быстро сказал атташе. — С нетерпением ожидаю встречи.
Снова торопливый отбой. Я допил виски и задумался. Моя наивность, видимо, пугала старожилов этого города.
Анна ожидала меня около ресторана и вышла мне навстречу. Оказалось, что под пальто она носила зеленый шерстяной костюм с бронзовыми пуговками, который был бы вполне уместен в респектабельной лондонской конторе. Ее чистые каштановые волосы, в которых виднелись седые нити, были хорошо причесаны. Она явно была человеком, умевшим давать советы и планировать.
— Вы можете расположиться здесь, — сказала она, указывая на ряд столов близ длинного, во всю стену, окна. — Это те самые английские туристы, о которых я вам говорила.
— Спасибо.
— А теперь, что касается завтрашнего дня...
— Завтра, — любезно сказал я, — я рассчитываю побывать на Красной площади, в Кремле и, возможно, в ГУМе. У меня есть карта и путеводитель, так что я не потеряюсь.
— Но мы можем включить вас в одну из экскурсионных групп, — веско возразила Анна. — Есть специальные двухчасовые экскурсии по Кремлю, с посещением Оружейной палаты.
— Поверьте, меня это не привлекает. Я не большой любитель музеев и тому подобного.
Моя опекунша была явно недовольна, но после еще одной бесплодной попытки уговоров сказала, что мой ленч — в полвторого, когда должна вернуться группа из Кремля. А в полтретьего отправится автобусная экскурсия по городу.
— Да, — сказал я. — Это очень удобно.
Я совершенно явно ощущал, как в Анне нарастало напряжение. Туристы, желавшие гулять сами по себе, явно представляли для нее проблему, хотя я не мог понять почему. Мое полусогласие было, видимо, принято за добрый знак, поскольку Анна таким тоном, будто обещала ребенку гору конфет, сказала, что билеты на оперу в Большой театр будут почти наверняка. Столы, каждый на четверых, начали заполняться. Ко мне присоединились вопросительно улыбавшаяся чета средних лет из Ланкашира и тот самый человек, которого так старательно обыскивали на таможне. Мы обменялись банальными приветственными репликами, и ланкаширская леди принялась обсуждать таможенников из аэропорта.
— Нам пришлось столько времени просидеть в автобусе, пока вас наконец не отпустили.
Невысказанный вопрос повис в воздухе. Длинноволосый объект любопытства, облаченный в джинсы и свитер, разболтал в борще сметану и счел, что пора ответить.
— Они вцепились меня и обшарили с головы до пяток, — заявил он, наслаждаясь произведенным впечатлением.
— Ох! — с деланным ужасом и трепетом воскликнула ланкаширская леди.
— И что же они искали?
— Не знаю, — пожал плечами Герой дня. — У меня они не смогли найти ничего. Я позволил им убедиться в этом, и в конце концов меня оставили в покое.
