— Я думаю, вы знаете, что прошлой ночью была убита мисс Аманда Голлейс?
— Да, знаю. Она была таким великодушным человеком. Пожертвовала средства в пользу детского отдела библиотеки и на галерею.
— Я расследую ее убийство.
— Значит, вы полицейский? Вы не похожи.
— Не знаю, комплимент это или нет. Во всяком случае, в данный момент я не чувствую себя полицейским.
И он рассказал ей о найденном фотоснимке маргаритки.
— И вы думаете, что этот снимок указывает на конкретного человека? Кто бы это мог быть?
— Полицейский не имеет права обсуждать подозреваемых.
— Но вы ищете помощи. В конце концов, должны быть конкретные лица, которых вы подозреваете?
— Я скажу вам по строжайшему секрету. Это должен быть один из четырех наследников — братьев Аллен — Стюарт, Лютер, Гауэн или Лоуренс.
Библиотекарь подносила чашку кофе ко рту. Она опустила ее на стол, не отпив.
— В таком случае ответ прост. Правда, вам нужно будет еще привести доказательства, не так ли? Я уверена, это всегда непросто. Но гауэен — так называются маргаритки в Шотландии и северной Англии, так что это должен быть Гауэн Аллен…
Лейтенант Уильямс не дал ей закончить. Он выскочил из кабины, поблагодарив ее. Ему нравились умные и красивые женщины. Он воздаст должное уму и привлекательности девушки, как только у него будет время. Сейчас же он торопился сорвать маргаритку, маргаритку внучатого племянника, известного как Гауэн.
Джек Риччи
Плата за постой
Я не мог ничего предпринять, поэтому перемешал карты для нового пасьянса.
Высокий, которого называли Хэнк, угрюмо уставился в окно, а Фред, мужчина мощного сложения, был занят тем, что пытался поймать местные новости по портативному радиоприемнику.
Парень с тонкими усиками, который, по всей видимости, командовал, сел около стола, наблюдая за моим занятием.
— Что ты делаешь в такой дыре? — спросил он.
Я разложил несколько карт.
— Немного охочусь и ставлю капканы зимой. Время от времени ловлю рыбу. Когда нужно, занимаюсь огородом.
У их босса вдобавок к тонким усикам были темно-карие глаза и едва заметная улыбка, постоянно присутствовавшая на лице.
— Ты довольно спокойно это принимаешь.
Я пожал плечами:
— Я пока не знаю, из-за чего мне волноваться.
Он ухмыльнулся.
— Так и надо к этому относиться. Веди себя хорошо, и у тебя не будет неприятностей.
В полдень они вошли втроем, вооруженные пистолетами, и заняли мой дом. Им нужен был не я. Я лишь оказался в том месте, где они решили остановиться.
Фред убавил громкость радиоприемника.
— Я голоден.
— В кладовой есть кусок оленины, — сказал я. — Отрежь, сколько хочешь. Лучше возьми фонарь. Там нет ни окон, ни света.
Фред взял из ящика кухонный нож и вернулся с тремя фунтами мяса. Положив его на стол, он сказал:
— Займись-ка им, мистер.
Я подошел к раковине и стал нарезать куски оленины для бифштексов. Босс прибавил звук радиоприемника, так как начались шестичасовые новости.
Когда передача закончилась, я снял с крюка на стене большую сковороду.
— Они дали отличное описание всех вас. Вы, я думаю, совсем не спешили.
— Пусть это тебя не волнует, — сказал Фред.
Я закурил сигарету.
— Надо думать, вы потеряли хладнокровие. Кассира убивать было вовсе ни к чему. Джим Тернер был очень смирный человек. Он не доставил бы вам никакого беспокойства.
Фред откинулся на спинку стула.
— Банк в вашем городе вскрывается с легкостью картонной коробки из-под печенья. По сообщению диктора, в прошлом году он тоже был ограблен.
Я кивнул:
— В округе говорят, что в этом был замешан Вилли Стивенс. После того как это случилось, его никто не видел.
Хэнк выключил радио.
— Мы были бы сейчас в Чикаго, если бы ничего не случилось с этой вонючей машиной.
Я затушил окурок об пол.
— Я бы сказал, что вам повезло, что она сломалась. Если бы вы поехали дальше, то, вероятно, напоролись бы по дороге на пост. Вы, городские, думаете, что у нас здесь легко заниматься грабежом, потому что дома стоят редко. Но у нас в округе есть радиофицированные патрульные машины.
Фред хмыкнул:
— Удалось же это вашему Вилли.
Я пожал плечами.
— Вилли из этих мест. Он знает множество дорог, которых нет на карте.
Я подбросил в печку дров.
— Полагаю, вы оставили машину прямо там, где она сломалась.
Босс ухмыльнулся.
— У нас, городских, тоже есть голова на плечах. Ее никто не найдет, пока мы не отвалим отсюда.
Хэнк открыл сумку, которую они принесли с собой, и вывалил деньги на стол. Его длинное лицо выражало полное удовлетворение.
— Восемнадцать тысяч.
Я открыл несколько банок консервированных овощей и стал варить кофе.
— Выходит по шесть тысяч. Если вы делите справедливо и поровну.
Босс посмотрел в мою сторону.
— Это наше дело.
Я слегка ухмыльнулся.
— Я только подумал. Шесть тысяч — неплохая сумма денег. Как раз около того, сколько зарабатывает хороший водопроводчик за год. Хотя, возможно, ему пришлось бы работать и сверхурочно.
Я перевернул бифштексы на сковороде.
— Выглядит забавно, что вы в одной категории с водопроводчиками.
Босс нахмурился и отодвинул стул.
— Уберите это со стола и давайте есть.
Я накрыл на стол и принес еду.
Хэнк говорил с набитым ртом:
— Когда мы доберемся до города, у меня будет все лучшее. Толстые бифштексы, дорогие напитки и такие же женщины.
Я проделал дырки в банке со сгущенным молоком и поставил ее на стол.
— Вопрос может показаться глупым, но что вы думаете относительно моего будущего?
Фред обнажил свои белые зубы:
— Не беспокойся о своем будущем. Все предусмотрено.
Когда они кончили есть, Хэнк занялся зубочисткой и взглянул на двух других.
— Как насчет покера на четверть доллара? Надо чем-то заняться, чтобы убить время.
Я пошел к полке за картами. Они были заняты подсчетом своей мелочи, и я быстро вынул из колоды пикового туза и положил его в карман.
Потом я сделал себе сэндвич с бифштексом и сел за стол наблюдать за их игрой.
Хэнку везло, и, когда он выложил стрит, чтобы побить три туза Фреда, я тайком вынул пикового туза из кармана и прижал коленом под столом.
— Иногда о человеке можно судить лишь по тому, как он играет в карты, — сказал я. — Особенно в такую честную игру, как эта.
Босс поставил пятьдесят центов.
— Заметил что-нибудь интересное?
Я помедлил несколько секунд, потом откашлялся.
— Нет. Думаю, нет.
Фред задумчиво посмотрел на меня, потом взял карты и начал их считать.
Я убрал колено, и туз соскользнул на пол.
Фред сунул колоду мне в руки.
— Одной не хватает.
Я наклонился и посмотрел под стол.
— Вот она. На полу. Наверное, случайно упала. — Я улыбнулся Фреду. — Думаю, она пригодилась бы тебе в последней игре. Очень жаль, что ее не было в колоде.
Фред взглянул на Хэнка, и по его глазам было видно, что он над чем-то размышляет. Я знал, что в этот вечер покера больше не будет.
Взглянув на часы, я зевнул.
— Здесь только одна койка. Догадываюсь, что мне вы ее не предоставите, но и в этом случае двоим из вас все же придется спать на полу. — Я показал на колоду. — Почему бы вам не кинуть на картах, кому она достанется?
Босс бросил взгляд на двух других и потом встал. Пошел к койке и начал снимать обувь.
— Ну что же, — сказал я, давая возможность Хэнку и Фреду видеть мою улыбку. — Полагаю, вопрос с койкой решен.
Босс поставил один ботинок на пол и посмотрел на меня.
— Ты спишь в кладовой. Не хотелось бы, чтобы ты расколол нам черепа топором, пока мы будем спать.
Я зажег запасную лампу, прихватил одеяло и пошел в кладовую. Один из них задвинул засов и засунул что-то в скобу.
Кладовая — это вторая из двух комнат в моей хижине. Она выкопана в склоне холма и в ней земляной пол. Чтобы войти в нее или выйти, нужно пройти через основную часть хижины. Я подождал пару часов, пока не убедился, что они спят, и занялся делом. Я взял с полки маленькую лопатку и начал копать пол около двери.
Когда яма достигла восьми дюймов в глубину, я выбрал один из моих капканов, тот, самый большой, на который прошлой зимой я поймал медведя.
Я взвел его и закрепил в яме. Затем поверх ямы туго натянул кусок мешковины, прибив его деревянными колышками, и засыпал сверху землей.
Поверх я положил доску и пошел к бочке с картошкой, где я держал свои деньги в клеенчатой сумке. Я вынул пятнадцать двадцатидолларовых бумажек и засунул себе в карман.
Остаток ночи я провел, сидя на ящике и обдумывая то, что собирался сделать утром.
Было около восьми часов, когда Хэнк отпер дверь. Я вошел в комнату.
