занимаюсь помимо альпинизма, и не раз консультировал меня во время тупиковых моментов в сюжетах моих книг и всегда давал дельный совет. Мне было известно, что в своей практике Эван использует спорные нетрадиционные методы, но интуитивно доверял ему. Вероятно, поэтому, оказавшись в очередной тупиковой ситуации, обратился за помощью именно к Эвану. Хотя, по большому счету, обращаться мне было больше не к кому, учитывая непростые обстоятельства. На старте нам пришлось столкнуться с массой трудностей. В первую очередь с документами. Вопрос решился благодаря финансовому вмешательству и хорошим связям. В итоге Мириам снова стала Аннабель Одли, не числившейся в списках пропавших без вести. А потом… потом были безуспешные годы лечения и борьбы… Борьбы за ее возвращение.
Год назад появился небольшой прогресс. Она впервые за много месяцев посмотрела на меня так, словно узнала, а потом разбила мое сердце в сто тысячный раз, тихо прошептав пересохшими губами:
«Почему ты просто не отпустил меня?»
Прошлое должно остаться там, где ему место. Никогда не оглядывайся назад, иначе оно сожрет тебя, уничтожит, как это случилось со мной.
Аннабель так и не произнесла ни слова, всю дорогу просидев в одной позе, уткнувшись отрешенным взглядом в приборную панель. Ее безучастное состояние и отсутствие какой-либо реакции всколыхнули мои сомнения и страхи, с которыми я тщетно пытался совладать на протяжении последних недель. Честно признаюсь: в какой-то момент я готов был поддаться слабости и эгоизму… остановиться на полпути. Именно тогда я снял эскизы со стен своего кабинета, желая поставить на паузу запущенный процесс щадящей перезагрузки. На краткий миг во мне зародилась мысль, что мы бы могли построить свое будущее с чистого листа. Начать сначала, превратив альтернативный сценарий, внедренный в подсознание Анны при помощи гипноза, в единственно верный. Я заигрался и действительно задумался над тем, что, возможно, Аннабель и не стоит знать ту часть прошлого, которую Эван Янг помог ей забыть. Но на самом деле я усомнился в правильности выбранной методики потому, что боялся неудачи.
Как ни странно, именно Аннабель спустила меня с небес на землю, заставив трезво взглянуть на вещи. Ложные воспоминания начали рушиться, как карточный домик, прежде чем я успел насладиться мнимой гармонией и спокойствием. Эни «просыпалась», и с каждым днем процесс становился интенсивнее. У нее появлялось все больше вопросов и версий, выстроенных пробуждающимся подсознанием. Она так рьяно и отчаянно искала Мириам, даже не догадываясь, что в действительности ищет саму себя.
Шаг за шагом… мы приближались к неминуемой развязке. Мне отводилась роль проводника и подсказчика, а Эни… ей досталась самая тяжелая и сложная задача: найти путь домой, ко мне, к нам, к самой себе. Ей предстояло переступить стадию отрицания и прийти к принятию. И даже сейчас мне дико страшно, что она не справится.
Мы поднимаемся в лофт, сохраняя гробовое молчание. В холле горит свет, на вешалке в прихожей висит чужая верхняя одежда, в гостиной слышатся мужские голоса. Аннабель не выказывает ни капли удивления, не задает ни одного вопроса. По выражению ее лица нельзя прочитать ни одной эмоции. Все это жутко напоминает мне ту ночь в мотеле, четыре года назад, когда я потерял свою жену во второй раз. Ее роман в действительности оказался пророческим в самом мистическом смысле этого слова. Она обрела свободу от пережитого ужаса в иллюзорной реальности, оставив меня в капкане проклятых стен. Я, как главный герой «Индиго», носящий имя нашего сына, заменил Аннабель во тьме ее кошмаров, дотошно расшифровывая каждый и пытаясь собрать цельную картину случившегося. Чтобы вернуть Эни, я должен был погрузиться на самое дно бездны, найти ее в аду и, взяв за руку, вывести на свет. Это наш последний шанс, все остальные методики исчерпали себя за годы интенсивного лечения.
– Ничего не бойся, – склонившись к ее лицу, шепчу я, согревая ледяные пальцы в своих. – Я тебя не отпущу. Никогда.
Она смотрит мимо меня, пока я снимаю с нее верхнюю одежду. Потом раздеваюсь сам и веду ее за собой.
Спокойный как удав Эван Янг и взволнованный Райан Одли расположились на диване в гостиной зоне. Они слышали, как мы вошли, и, судя по их лицам, успели морально настроиться на эмоционально сложный разговор. Высвободив свою руку из моей хватки, Эни неторопливо проходит к свободному креслу, я занимаю соседнее. В течение минуты или двух в комнате царит напряженное молчание.
– Здравствуй, Анна, – первым заговаривает Эван. Его голос звучит плавно и вкрадчиво. Обволакивающие гипнотические интонации даже на меня действуют расслабляющим образом. – Ты замерзла? – замечает он очевидный факт. Анна останавливает на нем непроницаемый взгляд и едва заметно кивает. – Хочешь горячий кофе или, может быть, чай?
– Кофе, – безэмоционально озвучивает она свой выбор.
– Я сварю, – вызывается Райан, суетливо вскакивая с дивана, и спешит в сторону барной стойки. Раздается шум кофемашины и звяканье чашек. – Алан, тебе сварить?
– Да, пожалуйста, – вежливо отзываюсь я, не сводя взгляда с изящного профиля жены.
– Аннабель, мы собрались здесь, чтобы помочь тебе найти ответы на все вопросы, – продолжает «наводить мосты» Эван. – Если ты хочешь о чем-то нас спросить, то сейчас самое время это сделать.
– У меня только один вопрос, Эван. – Опустив руки на подлокотники, Эни слегка наклоняется вперед. Янг повторяет ее позу, устанавливая контакт.
– Я внимательно слушаю, Аннабель, – мягко продолжает он.
– А не пойти ли тебе к черту, Эван? – со злостью выплевывает Анна. В гостиной снова повисает шокированное молчание, и только машина продолжает исправно варить чертов кофе.
– Ты знаешь, кто я, Аннабель?
– Лучше, чем ты сам, – откровенно хамит Эни. – Поэтому я повторю. А не пойти ли тебе к черту, Эван?
– Я тебя раздражаю? – невозмутимо интересуется Янг.
– Мягко сказано, – холодно ухмыляется она. – Скажи мне, Эван, среди твоих пациентов с промытыми мозгами есть хоть один благодарный?
– Честно? – ласково улыбается он.
– У нас же честный и откровенный разговор.
– Первоначальная реакция в большинстве случаев аналогична твоей. Однако спустя время девяносто процентов пациентов признают положительный эффект моих методов.
– А остальные десять процентов? – вскинув подбородок, с вызовом спрашивает Аннабель.
– Остальные десять процентов подвергаются повторному гипнозу. Но только в том случае, если их близкие соглашаются. Я выбираю новый сценарий, более щадящий, и мы начинаем все сначала.
– Сколько раз ты проделывал это со мной с позволения моих близких? – Лед в ее голосе заставляет меня вздрогнуть, а Райана резко развернуться в нашу сторону.
– Это первый раз, Аннабель, – не разрывая зрительного контакта, спокойно признается Янг. – Второго
