безбашенным неряхой, так и остался!
— Ой, помалкивал бы лучше, малой! У меня дома царит полный порядок. И я всегда выгляжу чистым и вкусно пахнущим и ношу постиранную и поглаженную одежду.
— Ага, только забыл сказать, что за тебя все делают служанки.
— В доме Терренса МакКлайфа все было бы идеально даже без любимой девушки и прислуги. Как такой неотразимый мужчина может жить в грязи и быть неряшливым!
— Черт, Терренс, не беси меня… — тихо рычит Эдвард, закатив глаза. — Ты мне уже всю плешь проел разговорами о своей типа красоте, когда мы с тобой шли сюда.
— Только я знаю, что ты полностью признаешь это.
— Я этого не говорил!
— В следующий раз запишу тебя на диктофон и дам послушать, когда ты начнешь давать заднюю.
Проходит еще пара недель. Время около половины первого дня. Терренс и Ракель подъезжают к дому Даниэля. Оставив машину напротив дома, ни один из них не спешит выходить из нее. А в какой-то момент мужчина что-то вспоминает и с загадочной улыбкой нарушает воцарившуюся тишину, с гордо поднятой головой держа руку на руле:
— Так как насчет того, чтобы немного похвалить меня?
— Черт, ты опять начинаешь? — скромно улыбается Ракель.
— Вот почему когда я рассыпаюсь в комплиментах, люди не хотят отплатить мне той же монетой? Всего-то минутку потратить на то, чтобы порадовать меня хорошим словом.
— Я же сказала, что тебя нельзя слышать слишком много комплиментов, потому что ты начинаешь зазнаваться.
— Ну ты же знаешь, как сильно я люблю это.
— Ничего, потерпишь.
— Ладно тебе, красавица, не будь такой врединой. — Терренс мягко кладет руку на колено Ракель и нежно гладит его, пока та с хитрой улыбкой смотрит ему в глаза. — Ты ведь сегодня еще не говорила мне, какой я идеальный, красивый, любимый, смелый, мужественный…
— И не скажу. Даже не надейся.
— Неужели? — тихим низким голосом интересуется Терренс, переместив руку к внутренней части бедра Ракель и начав нежно гладить его. — Что, совсем не хочешь говорить?
— Убрал руку.
— Скажи мне что-нибудь приятное — и я уберу. — Терренс приближает свое лицо к изгибу шеи Ракель и просто дышит на него горячим воздухом. — Или же ты напросишься на неприятности.
— Иди ты к черту! Нас уже ждут в гостях, а тебе полапать меня захотелось. Давай уже выходи из машины!
Только Ракель собирается открыть двери пассажира и выйти из машины, как Терренс мягко, но крепко берет ее за заднюю часть шеи.
— Тс-с-с, не спеши так, детка, не спеши, — с хитрой улыбкой тихо мурлыкает Терренс. — Пока не получу желаемое, ты никуда отсюда не уйдешь.
— Хочешь, чтобы Даниэль увидел твою машину и сам вытащил тебя из нее? Я могу прямо сейчас позвонить ему и попросить выйти!
— Не увиливай от ответа. Я жду. — Терренс губами медленно проводит по уху Ракель и оставляет чмок на месте за ним, широко улыбнувшись, когда чувствует, что она заметно напрягается и едва слышно выдыхает. — Или же тебя ждет очень долгая пытка… Будешь просить быть жестче и быстрее — я буду мягким и очень медленным.
— Ты не сделаешь этого сейчас… — с легкой хрипотцой в голосе отвечает Ракель.
— О, еще как сделаю, — уверенно обещает Терренс и приоткрытым ртом медленно проводит по изгибу шеи Ракель, которая с чувственным выдохом сначала закрывает глаза, а потом закатывает. — Ты меня знаешь. Я все равно добьюсь своего…
— Боже, МакКлайф, ну хватит уже напрашиваться на комплименты, — скромно хихикает Ракель и, сдавшись под влиянием сильных чар Терренса, начинает тихо постанывать после каждого короткого, нежного поцелуя мужчины на своей шее. — Ох… Ты прекрасно знаешь, что ты всегда будешь идеальным для меня…
— Продолжай…
— Я много раз говорила о том, как восхищаюсь твоими смелостью, мужеством и преданностью. О том, что твоя забота покорила меня целиком и полностью. Мне безумно повезло иметь такого чудесного мужчину… Который… Ох… Делает со мной невероятные вещи…
— Ну вот и умничка! — с широкой улыбкой восклицает Терренс, осторожно убирает с глаз Ракель прядь волос и нежно гладит ее по щеке, пока та смотрит на него словно околдованная. — Видишь, всего минутка — и ты сделала одного мужчину невероятно счастливым.
— Вообще-то ты заставил меня это сказать.
— Именно поэтому я говорю, что мне всегда легко получить желаемое. — Терренс с гордо поднятой головой пропускает пальцы сквозь темные пряди волос Ракель и гладит ее по голове. — А уж ты совсем не умеешь сопротивляться мне. Поломаешься немножко — и полностью отдашь себя в мои руки.
— В последнее время ты стал слишком наглым и самоуверенным.
— Буду считать, что ты таким образом сказала, что очень сильно любишь меня. — Терренс кончиками пальцев медленно, едва касаясь нежной бархатистой кожи, проводит по изгибу шеи Ракель, которая чувствует, как ее сердце замирает на мгновение. — Говори мне это как можно чаще. А я с радостью отвечу взаимностью и одарю тебя всей своей любовью.
— М-м-м, говоришь так красиво и сладко… — скромно хихикает Ракель. — Прямо как твой братец, по словам моей подружки. Этот сентиментальный романтик может такого ей наговорить, что она забывает обо всем на свете.
— Ну знаешь, малышка, ты сама виновата, что я это говорю, — со скромной улыбкой низким голосом отвечает Терренс, кончиками пальцев проводя по коже головы Ракель. — Нечего быть слишком идеальной и околдовать меня своими сильными чарами, из-за которых я теряю голову.
— Пф, я бы еще поспорила, кто кого здесь околдовывает.
— Просто мы оба слишком идеальны, чтобы сопротивляться друг другу. — Терренс нежно гладит Ракель по щеке, заставляя ее улыбаться еще шире. — И хочу отметить, что так считают все наши близкие. Они видят, какое между нами притяжение. Хотя это очевидно… Мы ведь буквально созданы друг для друга.
— Твои друзья сейчас бы быстро тебе крылышки обрубили бы, — скромно хихикает Ракель.
— Ну и пусть. Хоть они и подшучивают надо мной, я-то знаю, что они так же рады за меня, как и я — за них. Ты нравишься им, а мне нравятся те девчонки, которых выбрали эти ребята.
— Скорее, ты просто не поверишь им и будешь утверждать, что ты уникален и незаменим.
— Никто не посмеет с этим поспорить. — Терренс запускает руку в волосы Ракель и пропускает пальцы сквозь ее темные пряди, а затем мягко, но крепко берет ее за шею. — Верно, красавица? Или опять начнешь вредничать и говорить, что это не так?
— Ну… — Ракель с загадочной улыбкой закатывает глаза.
— Ладно, можешь не говорить. Я и так все прекрасно
