- Я нем у ж и к, - усмешка в голосе. - Яв о р..., - произнес Хряк довольно громко, с гордостью в голосе...
... А вот это то, что нужно... Это он, точно он. Юрасик понял, что нашел, что искал...
...Двести третий... Здесь должен был проживать председатель теннисной ассоциации Владимирский...А интересно было бы на него взглянуть... Что же это за Владимирский такой?
Вдохновленный Юрасик отошел от двери метров на десять и загорланил пьяную песню.... Потом с шумом грохнулся на пол, круто выматерился и лишь затем стал тарабанить в дверь двести третьего номера.
Он совал в замочную скважину ключ от собственной квартиры и продолжал стучать в дверь...
- Да что же это такое, твою мать? Что за гребаная гостиница такая, твою мать? Водка херовая, замки не открываются...
За дверью наступила тишина, а затем щелкнул замок, и дверь стала потихонечку открываться...
- Ну? - белозубо улыбался хозяин номера, стоя перед Юрасиком в красивом тренировочном костюме салатового цвета. - И чем же могу?
Увидев этого человека, Юрасик потерял дар речи. Он готов был к встрече даже с чертом с рогами, но только не с ним... Обнадеживало лишь одно - человек этот не должен был знать Юрасика в лицо...
- Из-з-звини, б-б-братан, ошибся..., - продолжал играть свою роль Юрасик. - Что-то я перебрал малость... Скука тут такая в этом Огаркове, сил нет... И вместо водки, братан, какую-то гадость продают...Гадом буду, братан...
- А документы у тебя имеются? - продолжал улыбаться обитатель двести третьего номера. - Предъяви... Б р а т а н..., - фыркнул он. - Что-то мне морда твоя не нравится...
Юрасик понял, что в своих верноподданнических и шкурных интересах он попал в скверную историю... Он очень хорошо знал, что с этим высоким блондином с орлиным носом и голубыми глазами шутки очень даже плохи... О том свидетельствовала прошлогодняя история в Склянске...Это был частный детектив из Москвы Дьяконов, которого показывал ему его покровитель Алик Стрейкус... Но он-то не должен был помнить Юрасика в лицо... Не должен...
- Да, в номере документы, - махнул рукой Юрасик. - Извини, братан... Пойду я...
- Да нет, просто так ты не уйдешь... Ты беспокоишь меня по ночам, а я этого не люблю... Предъяви документы, а завтра я на тебя пожалуюсь администратору... Ты знаешь, что беспокоить людей после одиннадцати часов воспрещается? Правила читал?
- Да перебрал же, братан, говорю, перебрал, и все..., - продолжал надеяться на благополучный исход Юрасик. В кармане у него лежало удостоверение оперуполномоченного угрозыска города Огаркова Юрасика Вячеслава Васильевича. Не хватало только, чтобы Дьяконов увидел это удостоверение... Ему и на следствии говорили благожелатели - моли, Славочка, Бога, чтобы этот Дьяконов не приехал показания давать, въедливый как клещ... Не приехал... И Юрасика с Божьей и человеческой помощью оправдали... А теперь он должен оправдать оказанное ему доверие... И вляпаться в такую историю... Надо давать деру... Вроде бы, он не знает, кто он. Просто именно он, Дьяконов дал приют тому человеку, который задал трепака сынкам Алику и Женечке...И сейчас этот человек тоже в этом номере...Естественно, что Дьяконов будет подозревать любого, кто бы ни постучался в его номер в этот час...
- Все путем, братан, - бубнил озадаченный Юрасик и стал потихонечку отступать назад. Но Дьяконов шел на него, медленно и очень уверенно, с улыбочкой на губах... Юрасик понял, что дело плохо, и ввязываться в драку для него совершенно неприемлемо... Он сделал резкий рывок в сторону...Дьяконов напрягся, собираясь нанести удар незваному гостю, но тут пришла неожиданная помощь в лице портье...
- Самохин, опять ты? - крикнул портье. - Опять безобразит... Куда только охрана смотрит? Ради Бога, извините, господин Владимирский... Это лично мой недосмотр... Это же Самохин, он работал у нас грузчиком, но уволен за пьянство уже два месяца назад... Так время от времени приходит сюда и хулиганит... Я дал указание охране не подпускать его близко к гостинице... А они задремали... Пошел вон, Самохин! Пошел...
Игорь пристально поглядел на портье и Юрасика, а затем повернулся и пошел к своей двери. Дверь захлопнулась, и воцарилось зловещее молчание.
Юрасик поглядел на портье, незаметно подмигнул ему и, продолжая шататься, пошел восвояси...
... В машине вытащил мобильный телефон и позвонил шефу.
- Есть идея, - коротко произнес он. - Только мне нужна помощь...
- Помощь-то? - хмыкнул басок в трубке. - Помощь будет. Разве тебе когда-нибудь отказывали в помощи, Славочка? Говори, что нужно...
5.
- Ну что, братан? - широко улыбался Зуб, глядя в глаза Виталию.
- Все путем, - мрачно ответил Виталий, делая неуверенный шаг по направлению к нарам. - Все очень даже замечательно...
- Вижу, досталось тебе, братан, - хмыкнул Зуб.
На нарах лежал, ворочаясь и постанывая, Хорь. Зуб подмигнул Виталию.
- И не только тебе, - добавил Зуб. - Мы тут тоже побалакали по душам.
- И что ж не поделили?
- Место у параши, братан... Я решил уступить...
Виталий с удивлением поглядел на него и пошел к своим нарам. Попытался прилечь, но тело болело жутко... Юрасик умудрился не оставить на нем ни одного живого места... А лицо тем не менее было совершенно цело...
- Что-то, братан, ты здесь кому-то не нравишься, - заметил Зуб. - Я, кстати, по ошибке взял твои сигареты, возвращаю... - Он протянул Виталию пачку "Пегаса". Тот молча взял, вытащил сигарету и закурил...
- Кури на здоровье, братан, - присел на свои нары Зуб и уставился на него. - Вижу, ты парень - молоток... А ссученных не люблю, - мрачно поглядел он на Хоря. - Не люблю, - повторил он.
Они помолчали минут с пять. Виталий затягивался табачным дымом, пытался хоть как-то осмыслить происшедшее и происходящее с ним. А Зуб сидел, глядел на него и молчал.
- Расскажи, брательник, свое дело, - произнес он, когда Виталий докурил сигарету до конца. - Глядишь, и присоветую что... Мужик я тертый, опытный в некоторых вопросах...
Виталий угостил его сигаретой, закурил ещё одну сам, потом покосился на ворочающегося на нарах Хоря.
- Не опасайся его, - сказал Зуб. - Он ссученный, падло. Я ему устрою сладкую жизнь...
Виталий внимательно поглядел на него, а потом тихим голосом, монотонным, равнодушным тоном рассказал Зубу и про то, что случилось год с лишним назад и про то, что произошло только что...
Зуб курил, позевывал, но взгляд его блестящих черных глазенок свидетельствовал о том, что он всю информацию наматывает на ус...
- Невезучий ты, парень, - заметил он, когда рассказ был окончен. Подставы за подставами... Берегись...
- Мне уже об этом в зоне говорили, - тяжело вздохнул Виталий.
- И правильно говорили...Но ты не вешай нос, паренек, подбери сопли... Глядишь, и улыбнется тебе судьба... Она переменчива, всякое может случиться... А пока что никудыха ты, чего уж там... Сам кумекаешь...
... День прошел нудно и бессмысленно. Накормили их какой-то дрянью, к которой ворочающийся на нарах Хорь даже не притронулся. Зуб и Виталий нехотя похлебали...
- Дома-то, небось, с обедом праздничным ждали тебя, - вздохнул Зуб. Виталий не ответил, сглотнул комок, подступивший к горлу. Он не мог думать ни о матери, ни о Наташе... С ненавистью вспоминал тушу в тамбуре, тощего человека в затемненных очках в проходе, рыжего дежурного на перроне, шустрого лейтенанта Юрасика, хладнокровно бившего его по почкам и ребрам своими модными замшевыми ботиночками... И постоянно всплывали в памяти физиономии Алика Ярыгина и Женечки Семиглазова, развалившихся в зале суда, паясничающих и издевающихся над его матерью, съежившейся от непосильного, свалившегося на её слабые плечи горя...
... Так и прошел день... А ночью подтяжелый храп Зуба Виталий не мог заснуть... Ему снова стало страшно, ему казалось, что против него организован какой-то жуткий заговор, что все сговорились сжить его со света... Заходился в храпе Зуб, стонал и кряхтел Хорь...И вдруг ему послышалось, что тихо открываются многочисленные замки в железной двери...
Он открыл глаза и приподнялся на нарах...
Снова гнетущая тишина, тускло горящая лампочка...
- Эй, ты, - послышался с верхних нар приглушенный шепот Хоря. Слышал?
- Слышал, - ответил Виталий.
- Дверь открылась...
- Ну и что?
- Как что? А не рвануть ли нам отсюда? Охота тут гнить?
- Гнить неохота, а пулю в затылок тоже неохота получить за побег. Кто мог открыть дверь?
- Мало ли кто? Может, доброжелатели...Не все же такие, как этот... Может, твои в лапу кому дали...
- Если бы было, чем платить, меня бы просто выпустили... И не пойду я отсюда никуда...
- А я попробую. Нечего мне терять!
Хорь соскочил с нар и бросился к двери. Тихо приоткрыл её и выглянул в коридор.
- Точно открыта, учитель... И не твои это доброжелатели, кому ты на хрен нужен? Я знаю, кто это...Это мои друзья... Мне не меньше пятерки ломится, а здоровья нет - язва, подохну я там... Мне усиленное питание нужно, диетическое, подохну, век свободы не видать... Не хошь со мной?
