Неожиданный ночной звонок поставил девушку в тупик. Она не успела прочесть и половины дневника, но уже поняла, что человек, писавший его, очень мало похож на того, которого она знала. Где он притворяется? В дневнике или в жизни? Она верила в то, что он любил ее. Так притворяться невозможно. Но и свою жену он безумно любил, если ради нее пошел на умышленное убийство. Жена у него очень красивая, следит за собой, шикарно одевается, невероятно богата. Андрей полностью от нее зависит. Он у нее работает и живет. Она покупает ему машины и возит на курорты в лучшие уголки земного шара. Лишиться всего ради сопливой девчонки? Разумом этого не понять. Но когда он добивался Елену, ему тоже море было по колено. Импульсивный человек. Он привык получать все, что хотел. Остальное не имело значения.
Андрей очень боялся потерять Таню. Он, как герой чеховской «Дамы с собачкой», постоянно повторял: «Мы обязательно что-нибудь придумаем». Свою жену он уже не любил, но боялся. Она держала его в ежовых рукавицах. Сильная женщина, но главное, что она его раздавит, как лягушонка. Мало того что лишит денег, но и любимой работы тоже. В противном случае от него уйдет Таня. И он это знает. У девушки тоже характер не подарок. Есть еще один скользкий факт. Став директором института, Елена могла заподозрить Андрея в убийстве мужа. Конечно, доказать это она не сможет, но сам факт может прижать Андрея к стене. Получить все, о чем он мечтает сегодня, можно одним путем. Убить свою жену, как когда-то он убил ее первого мужа. Страшно убивать только первый раз. С его решительностью, безнаказанностью, страстью и бескомпромиссностью Андрей на все был готов. Все должно решиться в ближайшие дни. Таня ему сказала, что через неделю уезжает из города и Андрей ее никогда не найдет.
В дверь позвонили. Таня спрятала дневник в тайник и открыла дверь.
Андрей был бледнее обычного и очень нервничал.
– Надеюсь, тебя никто не видел? – спросила она с порога. – Ты знаешь, как я отношусь к грязным сплетням.
– Я тебя никогда не подводил. Меня ни одна собака не видела в этом районе. А машину я оставил на соседней улице.
– Я не ждала тебя сегодня. Что случилось?
Он обнял ее и его лицо покрылось слезами.
– Мы свободны, Танюша. Случилась трагедия. Но она стала для нас спасением. У меня голова идет кругом. Я даже не знаю, с чего начать. Сегодня моя жена умерла. Сердце не выдержало. Думаю, она что-то узнала о нас. Я ушел на работу в половине девятого. Она еще нежилась в постели. Напомнила мне, что мы приглашены на вечеринку и чтобы я не задерживался. Я вернулся в начале шестого. Вполне успел бы принять душ и переодеться. Лена все еще лежала в постели. Я даже с ней разговаривал. На один из вопросов она не ответила. Я подошел к ней и понял, что она мертва. Рефлекторно я вызвал врачей и даже участкового. Мне не понравилось, что окна были открыты. Уже холодно, осень. А она лежала в постели голой. Она всегда спит раздетой. Врач определил сердечный приступ. Возможно, инфаркт. Потом ее увезли в морг.
Он опять заплакал. Тане показалось, что весь текст, что она слышала, Андрей повторял не один раз. Таня уже не сомневалась, что это он убил жену. Человек возомнил себя Богом. Человеческая жизнь для него не имеет значения. Он еще молод и очень влюбчив. Читая его дневник, Таня была уверена в том, что Лена – та самая женщина, которую Андрей будет носить на руках всю жизнь. Ничего не получилось. Он убил Елену, видимо, тем же способом, что и ее первого мужа. Это так просто. На сколько его хватит с новым опытом? На год? На пять лет? Он красив, нежен, остроумен и очень обаятелен. Молодой талантливый ученый. Если ткнуть пальцем в этого человека и сказать, будто он убийца, то народ лишь рассмеется. Да, шутка будет выглядеть глупо.
– Теперь мы уже никогда не расстанемся, – шептал он девушке на ухо и заметно дрожал.
Таня отстранилась.
– Сегодня не тот день, чтобы расплескивать свои чувства. Извини. Я хочу побыть одна. Мне надо подумать. Твоя жена в морге, а ты здесь и говоришь о будущем. Нет. Я так не могу.
– Я все понимаю, Танюша. Ты права. Мне лучше уйти. Но я хочу, чтобы ты знала главное. Теперь мы с тобой одно целое. Нам уже никто не сможет помешать. Никто и никогда. Ты – моя судьба.
Андрей медленно повернулся и направился к двери. Она смотрела ему вслед, и по ее коже пробежал мороз. Оказывается, очень просто жонглировать судьбами. Первой была Лена, второй будет она, кто следующий?
* * *
Телефонный звонок разбудил его ночью. Павел Михайлович снял трубку:
– Ильин слушает.
– Станкевич у аппарата. Извини, что разбудил, Паша. Есть срочная работа. Из морга шестнадцатой больницы звонил сторож. Исчез труп. Бесследно. Я хотел бы, чтобы ты занялся этим делом.
– Трупы ходить не могут. Прокуратура занимается убийствами, но не кражами.
– Украли женщину. Директора НИИ имени Менделеева. Сторож может что-то рассказать. Это учреждение давно находится под нашим пристальным вниманием. Институт закрытый. Выполняет госзаказы. Но эта третья смерть за год. Полиция в их дела не вмешивается. Скорее всего, их хорошо подкармливают. Думаю, что у нас есть повод вмешаться.
– Я понял тебя, Боря. Вот только следов мы не найдем. Дождь льет как из ведра.
– Я уже выслал экспертов и дознавателя на место. Возьмем ситуацию под контроль. Утром свяжемся.
– Хорошо, я выезжаю.
Ильин был человеком не молодым. Пятьдесят пять стукнуло, а в прокуратуру пришел в двадцать два, после юридического факультета. Профессия не оставила следов на его внешности и в поведении. Высокий, худощавый, с изящными чертами лица, очки в тонкой оправе. Он больше смахивал на профессора, чем на следователя, да еще одевался со вкусом. Когда-то он гремел. Его имя было известно в каждом уголке страны. Ни один преступник не выскользнул из его цепких лап. Последние годы Павел Михайлович отошел от крупных дел и занимался аналитикой. Готовился уходить на покой. Но оставались незаконченные дела, которые он хотел довести до конца. Начальник следственного управления Станкевич ценил Ильина и не торопился отправлять полковника юстиции в запас. К тому же они были старыми друзьями и много лет служили плечом к плечу. Ильин хорошо знал свою работу и ловко разгадывал ребусы, а потому в начальники не стремился. Более амбициозный Станкевич лез в гору и дослужился до генерала. Каждый добился своего. Но такое странное задание Ильин получил впервые. Кража трупа из морга…
Он встал, умылся, неторопливо оделся и выехал из дома. Ночью улицы пустовали, да и погода наводила тоску. Он ехал по мертвому городу в мертвый дом.
Территория больницы была небольшой. Четыре корпуса. Парк. Забор высокий, больше трех метров, из стальных прутьев с острыми наконечниками. На воротах охранник, шлагбаум открывался автоматически. Но сначала у него проверили документы.
– В конце аллеи увидите серый трехэтажный дом. Это и есть морг.
– Такой большой на маленькую больницу?
– Так их всего два на весь город. Со всех мест везут.
У входа стояло несколько полицейских машин. Ильина встретил полицейский и козырнул:
– Майор Кравченко. Уголовный розыск Северного округа.
– Как звать?
– Тарас Григорьевич.
– Хорошо. Я Павел Михалыч. Куда идти?
– Вниз. Сторож уже пришел в себя.
Они вошли в мрачное здание. Грузовой лифт опустил их на два этажа ниже. Два коридора составляли угол. В конце каждого распашные двери в хранилище трупов. Стол дежурного стоял в одном коридоре, лифт находился в другом. Других дверей здесь не было. Чисто. Пахнет формалином, в коридоре стоят тележки для покойников.
Возле стола дежурного медсестра перевязывала пожилому мужчине голову. Рядом стоял полицейский и что-то записывал в блокнот, второй полицейский просматривал служебный журнал.
Кравченко представил своих людей:
– Мои помощники. Капитан Салтыков и лейтенант Кандыба.
– Как я понимаю, покойница не вернулась? – спросил Ильин.
– Нет. Ничего не изменилось, – ответил майор.
– Вот что, Тарас Григорьевич. Несмотря на погоду, нам надо делать свое дело. Забор высокий. Труп через него не перебросишь. Значит, в нем должна быть лазейка. Попросите своих ребят ощупать каждый прут. Это первое, что мы можем сделать. А когда рассветет, проверим почву. Может, дамочку закопали здесь, чтобы не таскаться с покойником.
– Выполняйте, ребята.
Офицеры вышли.
– Как вас величать? – обратился Ильин к сторожу.
– Роман Семеныч. Здесь меня называют дед Роман. Я страдаю бессонницей, оттого меня и держат. Ночами не сплю.
– Как вы узнали об исчезнувшем трупе? Вы делаете обход?
– Да чего тут обходить. Сидел газету читал. Вдруг хлопок. Так дверь лифта за углом закрывается. Я встал, повернул в соседний коридор. Смотрю, кнопка лифта горит. Он у нас дурака валяет. Его не так просто с места сдвинуть. Хочет – едет, хочет – нет. Если кнопка горит, то в лифте кто-то есть. Я ручку повернул и открыл. Меня едва кондрашка не хватила. На полу лежал труп женщины. В синей длинной сорочке. И тут я получил удар в подбородок. Мощный удар. Что-то черное мелькнуло перед глазами. Похоже, он стоял правее. Дверь узкая, а лифт широкий. Можно за стенкой спрятаться. Меня отбросило назад. Я треснулся башкой о стену. Тут же потерял сознание и упал. Не знаю, сколько я провалялся. Очнувшись, понял, что лифт уехал. Он стоял наверху, в холле. Уличные двери там открыты. Иногда трупы ночью поступают. А в здании никого, кроме меня, нет. Я прошел в мертвецкую. Один стол пустовал. Только простыня на полу валялась. Столы у нас номерные. Я заглянул в журнал поступлений. Исчезла некая Елена Сергеевна Подрезкова, сорока двух лет. Доставлена сегодня в восемнадцать часов. Ну, я тут же позвонил в полицию. Они приехали. Это все, что я знаю.
