Джеки обыскивает Орделла, как это делают полицейские. В кармане она находит пистолет .22 калибра.
ОРДЕЛЛ. Слушай, детка, это не имеет к тебе никакого отношения. Я всегда его ношу с собой. Ты, наверное, копов наслушалась.
ДЖЕКИ. Копы не пытались меня задушить.
ОРДЕЛЛ. Черт, Джеки, да я просто играл с тобой.
ДЖЕКИ. Ну а я с тобой не играю. Станешь дергаться - разряжу обе этих штуки прямо тебе в спину. Ты меня понял?
ОРДЕЛЛ. Детка, я не для того сюда пришел...
Она еще сильнее упирает оба пистолета ему в спину.
ДЖЕКИ. Я сказала, ты меня понял?
ОРДЕЛЛ. Да понимаю я, женщина, черт возьми!
ДЖЕКИ. Сядь вон в то кресло.
Орделл идет к креслу, стоящему напротив кушетки. Он все еще пытается заговорить ей зубы.
ОРДЕЛЛ. Я же говорю, эти копы заморочили тебе башку. Они хотят натравить черного на черного, вот в чем все дело.
ДЖЕКИ, Заткни свой поганый рот и сядь.
Орделл садится.
ДЖЕКИ (ПРОДОЛЖАЕТ). Руки за голову.
Орделл повинуется.
ОРДЕЛЛ. Да это просто смешно.
Джеки включает торшер.
ДЖЕКИ. Если не заткнешься, я сама тебя заткну.
Джеки садится на кушетку, в каждой руке по пистолету, и оба направлены прямо на Орделла.
Между ними - журнальный столик.
Орделл, с руками за головой, продолжает бормотать.
ОРДЕЛЛ. Я пришел просто поговорить.
ДЖЕКИ. Как мне кажется, у нас с тобой есть только одна тема для разговора. Что ты готов для меня сделать?
Орделл некоторое время смотрит на нее, потом говорит:
ОРДЕЛЛ. Я могу нанять для тебя хорошего адвоката...
Джеки качает головой ("нет").
ДЖЕКИ. Давай говорить начистоту, дружок. Рано или поздно они предложат мне сделку, и ты это знаешь. Потому и пришел убить меня.
ОРДЕЛЛ. Детка, я не...
ДЖЕКИ. Ладно, ладно, я тебя прощаю. Так что, если я тебя сдам, они меня отпустят. Нет - сяду в тюрьму.
Орделл, весьма заинтересованно:
ОРДЕЛЛ. Правда?
ДЖЕКИ. Положишь сто тысяч на депонентный счет на мое имя, если я сяду на год или мне дадут условно. Если дадут больше года, положишь еще сто тысяч.
Орделл внимательно слушает, что она говорит.
ОРДЕЛЛ. Есть одна проблема.
ДЖЕКИ. У тебя все деньги в Мексике.
Орделл улыбается, он восхищен ее умом.
ОРДЕЛЛ. Да.
ДЖЕКИ. Об это я тоже думала, и у меня есть одна идея.
ПРОШЛО НЕМНОГО ВРЕМЕНИ:
ДВЕРНОЙ ПРОЕМ
Орделл проходит сквозь него, выходя. В КАДРЕ появляется Джеки.
ДЖЕКИ. Я поговорю с копами завтра. Если получится, скажу.
ОРДЕЛЛ (ЗК). Ладно, завтра поговорим.
Орделл уходит.
Джеки УХОДИТ ИЗ КАДРА и захлопывает дверь.
ЭКРАН ГАСНЕТ.
Мы слышим стук в дверь.
ИЗ ТЕМНОТЫ ПОЯВЛЯЕТСЯ:
ТОТ ЖЕ ДВЕРНОЙ ПРОЕМ, только теперь это день. Джеки в махровом халате появляется В КАДРЕ и открывает дверь. Она говорит невидимому посетителю:
ДЖЕКИ. Пришли забрать свой пистолет, да? Заходите. Сейчас принесу.
Она уходит ИЗ КАДРА, и появляется Макс, закрывая за собой дверь. Макс стоит около двери, удивленный и несколько возмущенный подобной наглостью.
Стоя на пороге гостиной и ожидая, пока она принесет его пистолет, он чувствует себя одураченным и даже подумывает о том, чтобы вернуть ее назад в тюрьму. Это наверняка сделает ее менее самоуверенной.
Она возвращается из спальни с пистолетом в руке, на лице немного печальная улыбка.
ДЖЕКИ. Макс, простите меня. Я боялась, что если попрошу одолжить его, вы откажете. Обязаны отказать. Хотите кофе?
Гнев Макса исчезает так же быстро, как и возник. Остается только любопытство.
МАКС. Если есть.
ДЖЕКИ. Есть. Присаживайтесь.
Джеки идет в кухню, чтобы приготовить кофе. Макс садится за обеденный стол в кухне.
МАКС. Удалось им попользоваться?
ДЖЕКИ. С ним я чувствовала себя гораздо спокойнее. Молоко прокисло, пока я была в тюрьме.
МАКС. Черный вполне подойдет.
Она открывает кофеварку и насыпает туда кофе.
МАКС (ПРОДОЛЖАЕТ). Может, пока оставите его у себя? Это, конечно, незаконно, но если...
Джеки идет к мойке, чтобы наполнить кофейник.
ДЖЕКИ. Спасибо, теперь у меня есть мой собственный.
МАКС. Вы с самого утра пошли покупать пистолет?
Она выключает воду.
ДЖЕКИ. Что, я не расслышала?
МАКС. Вы с самого утра пошли и купили пистолет.
Она наливает воду в кофеварку.
ДЖЕКИ. Скажем так, достала, и все.
Включает кофеварку.
МАКС. Кто-то вам одолжил?
ДЖЕКИ. Да.
Джеки выходит из кухни.
Макс наблюдает, как она идет в гостиную.
ДЖЕКИ (ПРОДОЛЖАЕТ). Хотите послушать музыку?
МАКС. Конечно.
Джеки встает на колени и начинает рыться в стопке пластинок, стоящей на полу у стены.
ДЖЕКИ. Все это время я только об одном мечтала - вернуться домой и вымыть голову.
МАКС. У вас красивая прическа.
Она находит нужную пластинку, вытаскивает ее из стопки, вынимает из конверта и включает музыкальный центр.
МАКС (ПРОДОЛЖАЕТ). CD-революция прошла мимо вас?
ДЖЕКИ. У меня есть несколько дисков. Но я не могу начать все сначала. Я потратила слишком много времени и денег на свою коллекцию.
Начинает звучать песня, это романтичный соул начала семидесятых.
МАКС. Да, но новую музыку на пластинках уже не купишь.
ДЖЕКИ. Я не так часто покупаю новую музыку.
Джеки идет к двери на кухню и останавливается в проеме, закуривает.
Макс слушает песню.
МАКС. Приятная музыка.
ДЖЕКИ. Ага.
МАКС. Кто это?
ДЖЕКИ. "Дельфоникс".
МАКС. 76-й год?
ДЖЕКИ. Думаю, 74-й.
МАКС. Очень приятная.
Они слушают какое-то время.
ДЖЕКИ. Утром позвонила на работу, сказала, что заболела. В авиакомпании пока думают, что я работаю.
МАКС. А на самом деле?
ДЖЕКИ. Пока не знаю. Сегодня буду говорить с Даргусом и Николетом. Сделаю так, как вы посоветовали. Предложу им помощь и посмотрю, что будет дальше.
МАКС. Я имел в виду, что с ними должен говорить адвокат.
ДЖЕКИ. Сначала я сама хочу с ними поговорить. Я теперь знаю гораздо больше о деньгах Орделла.
МАКС. Ну, если делом действительно руководит тот парень из АТО, его в первую очередь будут интересовать не деньги.
ДЖЕКИ. Это очень большая сумма. Примерно полмиллиона. Все они в сейфе банка в Кабо, а скоро будет еще больше.
МАКС. Откуда вы все это знаете?
ДЖЕКИ. Он сам рассказал мне ночью.
МАКС. Он вам позвонил?
ДЖЕКИ. Он приходил.
МАКС. Что?.. И что вы делали?
ДЖЕКИ. Говорили.
Джеки возвращается в кухню. Кофе почти готов, но не совсем. Она достает из шкафа две чашки.
ДЖЕКИ (ПРОДОЛЖАЕТ). Сначала он сомневался. Но он всегда мне доверял. Ему очень хочется верить, что мне и сейчас можно доверять.
МАКС. Почему?
ДЖЕКИ. Я нужна ему. Без меня его деньги так и останутся в Кабо. Сахар?
МАКС. Нет, спасибо. Но, наверное, можно как-то еще их достать.
Она наливает кофе.
ДЖЕКИ. Возможно, но он всегда использовал только меня. Другим он не может доверять. Они все мошенники. Он может попробовать сам их привезти, но ему совсем не хочется иметь дело с таможенниками. Либо он договорится с другой стюардессой, либо продолжит иметь дело со мной. Я убедила его, что со мной можно иметь дело.
Джеки идет к столу с двумя чашками кофе, садится.
МАКС. И как вы собираетесь их вытаскивать?
ДЖЕКИ. Так же, как и раньше, но сначала они должны разрешить мне снова выйти на работу.
МАКС. Но они предложат вам подставить его.
ДЖЕКИ. Только если от меня окончательно отстанут. Иначе, пошли они...
МАКС. Возможно, Орделл кого-то убил.
ДЖЕКИ. В тюрьму я не сяду, и снова возиться с этим условным сроком тоже не хочу.
Макс смотрит на нее.
Джеки делает глоток кофе.
ДЖЕКИ (ПРОДОЛЖАЕТ). Что вы думаете о старости?
МАКС. Вы не старая. Вы потрясающе выглядите.
ДЖЕКИ. Я спрашиваю о том, что вы думаете. Она вас не беспокоит?
МАКС. Я, в общем-то, об этом почти не думаю.
ДЖЕКИ. Правда?
МАКС. Ну хорошо, меня несколько беспокоят мои волосы. Я начал лысеть десять лет назад. Но я кое-что сделал, так сказать, принял меры.
ДЖЕКИ. И что вы об этом думаете?
МАКС. В принципе, ничего страшного. Я сделал это, чтобы лучше себя чувствовать, так оно и вышло. Я смотрю в зеркало и по-прежнему вижу себя.
ДЖЕКИ. У мужчин все по-другому.
МАКС. Знаете, если честно, в этой области вы не вызываете у меня особой жалости.
Джеки улыбается.
МАКС (ПРОДОЛЖАЕТ). Я готов поспорить, что сейчас вы такая же, какой выглядели в двадцать пять. Ну, может быть, за исключением прически.
Джеки улыбается, глядит в свою чашку.
ДЖЕКИ. Задница уже не такая.
МАКС. Больше стала?
ДЖЕКИ. Да.
МАКС. Это совсем неплохо.
Джеки улыбается еще шире.
МАКС (ПРОДОЛЖАЕТ). Вас что-нибудь еще беспокоит?
ДЖЕКИ. Мне кажется, я каждый раз начинаю все сначала. Сколько вы сказали, вы внесли залогов?
МАКС. Пятнадцать тысяч.
ДЖЕКИ. Ну, а я пролетела семь миллионов миль. И я уже двадцать лет встречаю и провожаю пассажиров. После того залета лучшая работа, которую я смогла найти, была в "Кабо Эйр", а это, наверное, худшая работа в отрасли. Я зарабатываю где-то семнадцать тысяч, плюс пенсионные выплаты, в общем, жалкие гроши. И все равно, теперь, когда надо мной навис этот арест, мне страшно. Если я потеряю эту работу, мне придется опять начинать все сначала, а мне не с чего начинать, у меня ничего нет. И это пугает меня гораздо больше, чем Орделл.
