Пелена с глаз молодого супруга упала быстро. Обозленная благоверная не стеснялась в выражениях, костеря бывшую подругу. И тогда Кирилл понял, что попался на элементарный крючок.
Как-то раз он не выдержал и позвонил. Они встретились. Оказалось, что Регина уже замужем. От прежней веселой, жизнерадостной девушки осталось одно воспоминание. На расспросы Кирилла она отвечала: “Мне не хочется об этом говорить. Я совершила большую ошибку и теперь за это расплачиваюсь”.
И вот двое людей, некогда строящих грандиозные планы на будущее, а теперь несчастных и одиноких в неудачном браке, опять потянулись друг к другу, и их отношения перешли на новый виток.
Регина стала жестче, суше, резче. А слабости Кирилла проявились еще отчетливее. Теперь он уже не строил наполеоновских планов, а жил сегодняшним днем, не особенно напрягаясь и ничего не предпринимая, чтобы что-то изменить. Заокеанский дедушка слал поздравительные открытки, а однажды вложил в конверт фотографию своего дома, и Кирилл понял, что миллионами там не пахнет.
Регину раздражало нытье любовника, и она слушала его вполуха. У нее и своих проблем хватало.
Кто кого опередит: она мужа или муж — ее?
Алла поднялась по крутой лестнице на третий этаж. Несколько посетителей ожидали приема, расположившись на банкетках. Публика тут собралась солидная, никто не стал выговаривать Алле: “Гражданка! Вы почему без очереди!” — когда она заглянула в кабинет. Там за четырьмя столами сидели женщины-нотариусы, перед каждой — клиенты. Увидев посетительницу, работавшая возле окна симпатичная женщина лет пятидесяти приветливо кивнула:
- Одну минуту. Я уже заканчиваю и сейчас выйду к вам.
Через несколько минут дверь отворилась, вышла девушка, а следом за ней Серафима.
- Рада с вами познакомиться, — улыбнулась она, когда дамы отошли в безлюдный боковой коридорчик. — Немало хорошего слышала о вас.
- Взаимно, — ответила верная боевая подруга.
- Ирина рассказала о девизе вашей команды: «Мы одной крови!». Пусть звучит немного по-детски, но мне он импонирует.
- Сейчас я жажду крови небезызвестного вам паршивца по имени Яков Паршин.
- В буквальном смысле?
- Пока в переносном. А там будет видно. Как вы смотрите на то, чтобы слегка преступить закон?
- Положительно, — улыбнулась Сима. — Я знаю, что это ради правого дела.
- Вот и отлично! — воодушевилась авантюристка. — Впервые нарушаю закон под присмотром его опытного служителя!
Лина Мезенцева сгорбившись сидела на скамейке напротив дома родителей Кирилла. Сбылись самые худшие ее опасения — на горизонте опять появилась Регина.
В последнее время муж зачастил на дачу — мол, нужно проведать «стариков». Супругу он не приглашал, да она бы и не поехала — со свекрухой они в контрах. Лина попробовала закатить скандал — лучше бы делом занялся, чем кататься туда-сюда, — но Кирилл даже слушать ее не стал. Хлопнул дверью и ушел. Ей тогда и в голову не пришло, что никуда он не ездит, а развлекается в родительской квартире. Остается там ночевать, а ей потом вкручивает, будто заночевал на даче. Она бы так ничего и не узнала, если б свекровь не позвонила — позавчера свекра увезли в больницу с гипертоническим кризом. Оказалось, что любящий сын уже давным-давно не показывался на даче.
Лина ничего не сказала мужу, а сегодня, когда он опять оповестил, что «поехал» за город, проследила за ним и видела, как тот встретился с Региной и привел ее в родительскую квартиру, — понятное дело, не для того, чтобы поговорить о погоде. Лина поднялась на площадку и приникла к двери. Голубки устроились в спальне, так что ничего существенного ревнивая жена не вызнала. Но потом любовники переместились на кухню, и Лине удалось подслушать, как Кирилл просил Регину развестись с мужем и выйти за него. Недавно они ушли, а у Лины не было никаких сомнений, что они уже не раз встречались в этой квартире и еще не раз встретятся.
“Ненавижу, ненавижу эту гадину!” — твердила Лина, впиваясь ногтями в ладони.
Почему Регина всегда и во всем первая? Почему ей все легко достается? А ей, Лине, приходится действовать хитростью и терпением.
Нет, она не отдаст своего мужа этой зазнайке! Тем более, сейчас, когда появился реальный шанс воплотить заветную мечту.
- Привет, мам, — услышала Серафима голос дочери. — Когда ты сегодня будешь дома?
- Часов в десять, а что?
- А не можешь сорваться пораньше? Если я приеду к тебе в десять, то домой попаду только к двенадцати.
- Что случилось, дочуля?
- Мне нужно с тобой поговорить.
У Симы бешено заколотилось сердце, кровь бросилась в лицо, а рука, держащая телефонную трубку, стала липкой.
“Проклятый климакс меня доконает…” — подумала она, часто дыша. Уже пятый год мучается, и конца не видно. Серафима Новицкая всегда отличалась выдержкой и колоссальной работоспособностью, а теперь стала раздражаться по пустякам, быстро устает, плохо засыпает, утром просыпается с тяжелой головой. Да еще и приливы: внезапно обдает жаром, спина, подмышки, затылок и ладони становятся влажными, сердце гулко стучит, в голове пульсирует, и, что самое неприятное — краснеет лицо. Потливость и прочие неприятные симптомы еще как-то можно скрыть от окружающих, но когда лицо приобретает цвет вареной свеклы…
Но сейчас, похоже, дело не в приливах — любящая мать внезапно ощутила тревогу. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь справиться с волнением, откашлялась и попросила:
- Объясни хотя бы в двух словах.
- Давай при встрече, — торопливо проговорила дочка.
- Буду дома через час.
- До встречи, мамуль.
- Давай я к тебе приеду? — спохватилась Серафима.
- Нет, мам, лучше на твоей территории.
“На твоей территории… — мысленно повторила Сима, машинально держа в руках трубку, из которой доносились короткие гудки. — Дом, в котором дочка выросла, она теперь называет “твоя территория”… Дети взрослеют, матери сиротеют…”
Сторонница социальной справедливости решила, что откладывать благое дело не стоит, и немедля оповестила своего верного оруженосца о первом этапе задуманного плана:
- Толян, поздно вечером, часов в одиннадцать-двенадцать, мы поедем за город, в новорусский поселок Зарядье, это по Ярославскому шоссе, немного не доезжая Софрино. А сейчас заскочим ко мне, повидаемся с сэром Персивалем, перекусим, потом провернем еще кое-какие дела. Раз Олег сегодня дежурит, нужно использовать свободное время по максимуму, а то завтра он уже не выпустит меня из дому. Тормозни по дороге, нужно купить пару-тройку двадцатилитровых канистр.
- Жлобскую дачку спалим? — обрадовался верный оруженосец.
- Нет, в канистры зальешь воду, а не бензин.
Санчо Панса ничего не понял, но привык повиноваться без лишних расспросов. Притормозив возле уличной стойки с автомобильными принадлежностями, он купил три канистры и забросил их в багажник.
Дочь казалась оживленной, но от матери не укрылся некоторый наигрыш. Решив не терзаться раньше времени, Серафима дождалась, пока та снимет пальто и сапоги, подала ей домашние тапочки, и они вместе прошли в гостиную.
- Ты ужинала?
- Нет, мамуль, я теперь не ужинаю. Не мешает сбросить несколько килограммов.
Оглядев ее фигуру, Сима неодобрительно покачала головой:
- Доченька, у тебя нет лишнего веса. Не нужно рисковать здоровьем.
- Мам, я хочу вернуться в свой сорок четвертый размер.
- Но у тебя больные почки, — возразила Сима. — Любая диета — это в основном белок, а значит, нагрузка на почки.
- А я ем пшеничные отруби и малокалорийные сухари. От них моим почкам никакого вреда.
- Решение похудеть связано с изменениями в твоей личной жизни?
- В определенной мере, да. Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Как ты отнесешься к тому, что я буду работать в папиной фирме?
Сима замерла, внезапно ощутив знакомый жар и прилив крови к лицу.
- Что с тобой, тебе плохо? — встревожилась дочь. — Опять сердце?
- Нет, не сердце. Приливы… — тяжело дыша, ответила Серафима.
