Стул, а с ним и Лала, оказались на полу. Револьвер упал между нами. Я бросился к нему. Мне удалось схватить револьвер левой рукой. Вдруг я почувствовал резкую боль в плече. Лала, не успев дотянуться до оружия, вцепилась в мою руку зубами, повиснув на мне и не давая подняться.
Сперва я встал на четвереньки, потом во весь рост. Только тогда мне удалось правой рукой отбросить ее в сторону. Она упала, но тут же вскочив на ноги, бросилась на меня и повалила на кровать. Револьвер отлетел куда-то в сторону.
Наконец мне удалось подмять ее под себя и, обхватив обеими руками, отшвырнуть. Но она не сдавалась. Изловчившись, Лала схватила меня за ногу, умудрившись при этом больно оцарапать правую руку. Тогда я рассвирепел. Развернувшись, я резко ударил ее ребром ладони. Она упала, как подкошенная.
Откровенно говоря, я ненавижу когда мужчина бьет женщину, даже если она того заслуживает. Но в данном случае у меня просто не было другого выхода. Подобрав револьвер и положив его в карман брюк, я связал руки Лалы кожаным ремнем.
Голова раскалывалась. Плечо нестерпимо болело. Все тело напоминало одну сплошную рану.
В прихожей снова раздался звонок. Это было уже слишком. Выхватив револьвер, я бросился к двери. Звонок трезвонил не переставая. Подбежав, я предусмотрительно посмотрел в глазок. У моих дверей стоял Фуад. За его спиной маячили еще двое парней.
Открыв дверь, я пропустил их в квартиру. Пройдя в гостиную, Фуад сел в кресло и, вытащив пачку сигарет, с наслаждением закурил.
— На шоссе твоя работа, — полувопросительно полуутвердительно произнес он.
— Моя, — кратко ответил я, также закуривая.
— Они все накрылись, — невозмутимо продолжал Фуад, наливая себе кофе, — все трое, машина взорвалась. Водитель грузовика остался жив, ни одной царапины. Куда они тебя отвезли? — спросил он, отхлебывая мелкими глотками холодный кофе.
— Точно не знаю, но по-моему, куда-то в дачный район. Если надо, могу показать, дорогу я запомнил хорошо.
— Сафаров? — тихо спросил Фуад.
— Сафаров, — утвердительно мотнув головой, подтвердил я, наливая и себе кофе.
В это время в спальне послышался шум. Ребята Фуада, мгновенно среагировав, бросились туда и через секунду выволокли в гостиную связанную Лапу.
Это не произвело на Фуада никакого впечатления. Он молча продолжал невозмутимо курить. Я кратко рассказал ему все, что знал о Лале, и показал ее револьвер. Он осторожно взял его, внимательно рассмотрел и, ничего не сказав, вернул мне.
— Ну что, поехали на перехват каравана, — каким-то будничным голосом предложил он, поднимаясь.
— А что с ней делать? — спросил я, указав пальцем на Лалу.
— Возьмем с собой, — ответил Фуад, выходя из гостиной.
В машине непрерывно верещал телефон. Взяв трубку, Фуад внимательно выслушал очередное сообщение. Потом, включив двигатель, не спеша тронулся с места.
Минут через пять мы подъехали к трехэтажному зданию из красного кирпича, где в последнее время располагалось Управление полиции. На стоянке виднелось около десятка машин с надписью «полиция» на боках. Молодые парни в новенькой форме полицейских прохаживались у входа в здание.
— Подожди здесь, — бросил Фуад, выходя из машины.
Я сидел впереди, рядом с Фуадом. Двое его парней и Лала находились сзади. В салоне машины повисло тягостное молчание. Не зная, чем себя занять, я включил рацию. Крутя ручку настройки, я случайно наткнулся на разговор полицейских. Я удивленно повернул голову назад.
— Оно что, и радиопереговоры ловит? — с недоверием спросил я сидящих сзади парней.
Один из них, улыбнувшись, утвердительно кивнул мне. Лала, отвернувшись, молча смотрела в окно.
Разговор полицейских был более чем странным. Более десяти минут они выясняли, почему некий Керимов получил вне очереди новую патрульную машину. После чего в разговор вклинился чей-то начальственный голос, потребовавший немедленного сбора всех патрульных машин у поста дорожной полиции на пригородном шоссе. По реакции остальных я понял, что это их мало волнует, чтобы не сказать большего.
Вскоре появился Фуад. Открыв дверцу машины, он тяжело плюхнулся на сиденье. По его лицу я понял, что Фуад чем-то недоволен. Закуривая сигарету, он резким движением руки выключил радио.
— Кого мы ждем? — спросил я его, не понимая что происходит.
— Вот их, — показав рукой на улыбающихся, лениво гуляющих полицейских, — зло ответил Фуад.
Буквально через несколько минут рядом с нами затормозила полицейская машина, из которой выкатился колобок в мундире лейтенанта. Подбежав к нашему автомобилю, он громко стал требовать, чтобы мы следовали за ним. При этом он так отчаянно жестикулировал, что казалось, еще мгновенье — и его конечности, отделившись от туловища, самостоятельно будут продолжать выделывать замысловатые движения в воздухе.
Махнув в знак согласия рукой, Фуад тронулся с места. Ехали мы минут десять. Несмотря на непрекращающиеся требования лейтенанта-колобка ехать быстрее, мы ехали со скоростью не более сорока километров в час.
Где-то через полчаса показался пост дорожной полиции. Но самих полицейских на месте почему-то не оказалось. Прождав на солнцепеке около часа, мы увидели, как вдалеке наконец показались две полицейские машины.
Только после десяти минут эмоциональных объяснений и уговоров мы тронулись в путь.
— Куда мы едем? — не выдержав больше неведения, спросил я Фуада.
— За ними, — кратко ответил он, указав пальцем на маячившую впереди полицейскую машину.
Ехали мы недолго. Остановились на каком-то перекрестке, где собралось около десятка машин. Кроме машин полиции, здесь были машины «скорой помощи» и пожарная машина. Короче говоря, творилось что-то непонятное. Во всяком случае, на молниеносную операцию по захвату наркотиков это не было похоже.
Фуад, остановив машину чуть в стороне, недовольно смотрел на все происходящее. Двое его сотрудников откровенно ухмылялись, наблюдая за этими приготовлениями.
Вдруг к нашему автомобилю подошел какой-то молодой человек и сообщил нам приятную новость: операцией будет руководить с вертолета ответственный чин из Министерства внутренних дел республики. Это сообщение привело нашу группу в еще большее уныние. Ничего хорошего оно не сулило.
Вскоре из-за холма появился вертолет. Он сделал круг над нами и стал спускаться. Фуад включил радио. Из динамика раздался бодрый голос представителя министра, призывающий личный состав проявить выдержку и дисциплинированность в этом важном для нашего государства деле.
Фуад, перейдя в активный режим, связался с лейтенантом. После непродолжительного треска мы наконец услышали его голос.
— Послушай, — спросил его Фуад, — сколько машин в караване?
— Двенадцать тяжелых грузовиков, — последовал ответ.
— И все? — недоверчиво переспросил Фуад, переглянувшись со своими сотрудниками.
— Почти все, — ответил лейтенант с нотками недоумения в голосе, — еще две машины с барахлом будут сопровождать их до границы. Но там ничего нет. Да и машины старые, взяли с автобазы.
— А по какой дороге они едут? — не унимался Фуад.
— По проселочной, они соединятся с караваном у самой границы, — начиная злиться, ответил лейтенант.
— Я хотел бы их проверить. Ты не будешь возражать?
— Пустое. Там ничего нет, но делай как знаешь, — ответил полицейский и отключил связь.
Фуад повернулся к своим сотрудникам. Один из них, вытащив свою рацию, с кем-то связался. Через несколько минут мы узнали, что эти две машины покинули город за два часа до выезда каравана. И везут они незначительное количество изделий, которые будут оставлены в приграничном городе для внутренней реализации. Фуад недоверчиво покачал головой и, резко тронувшись с места, помчался в сторону проселочной дороги.
Он мастерски вел машину. Иногда казалось, что еще немного и мы или куда-нибудь врежемся, или окажемся в кювете. Но всякий раз он успевал вовремя среагировать, и мы благополучно продолжали свою сумасшедшую гонку.
Для меня эта спешка была более чем странной. Какой интерес могли представлять два грузовика, неторопливо продвигающиеся в сторону границы. Мне это было непонятно.
Мы мчались уже более тридцати минут, а грузовиков все еще не было видно.
Согласно полученным нами сведениям эти два грузовика никуда не спешили, им некуда и незачем было спешить. Кроме того, речь шла о двух старых машинах, которые не могли тягаться с новенькими «КамАЗами», к тому же едущими по шоссе. И тем не менее, обогнав караван на целый час, мы пока не могли догнать эти машины.
Фуад явно стал нервничать. Он, резко нажав на клавишу передатчика, схватил микрофон. Послышался знакомый голос лейтенанта, выговаривающего что-то какому-то сержанту. Из разговора стало ясно, что караван еще не подошел.
