Для эстетики Мамору добавил бамбуковые палки, придумал, как расположить ремни и застежки, чтобы те указывали путь к запретным местам на теле женщины, но не давили на лимфатические узлы, отметил места, где можно приклеить одноразовые тэту и… даже остался доволен своей работой.
Поделиться бы с Тэншими, он всегда рассказывал любимой модели о своих выдумках, заражая и ее энтузиазмом, но охранники отобрали телефон, обещая вернуть, когда все закончится. Перед этим, чтобы за него не волновались, приказали Мамору позвонить всем, кого может обеспокоить его отсутствие, и сообщить о двухнедельной работе в удаленном доступе.
Мамору приказ возмутил, но выхода все равно не было, он позвонил.
Приведенные вечером красотки довольно упитаны, во всяком случае, по сравнению с изящными моделями самого Мамору. Это явно девушки по вызову, и смущало их только само связывание, но никак не то, что произойдет после.
Двое крепких молодых людей, чьим рукам предстояло перенять часть его умений, не слишком переживали по поводу причинения боли моделям. Пришлось прикрикнуть:
– Нельзя протаскивать веревку по телу, это больно!
Ученик усмехнулся:
– Потерпит, ей заплатили.
Мамору набрал воздух в легкие, чтобы выругаться, но сказал иное:
– Кожу испортишь! Будут некрасивые рубцы.
Теперь возмутилась девушка:
– Эй, мы так не договаривались!
– Ладно тебе, не ободрал же. Все в порядке.
Вообще-то, Мамору поразило то, что молодчики вязали узлы умело, они явно занимались шибару, легко понимали схемы и не задавали лишних вопросов. Откуда же тогда жестокость по отношению к моделям? БДСМ вообще и шибари особенно берегут модель, тот, кто берет в руки веревку, плеть или еще что-то, что может причинить боль, должен быть крайне осторожен.
– Вас научили вязать узлы, но неужели вас не научили правилу не причинять боль ради боли?
– Научили, – рассмеялся Карл, – но не всем.
Помня, что для заказчицы важнее всего сексуальность позы и доступность определенных участков тела модели, Мамору именно это и поставил во главу угла. При этом он учитывал нежелание тех, кому давал уроки аккуратно работать с веревками. Пришлось, где только возможно, веревки заменить ремнями, чтобы долго не возиться и быстро расстегнуть в случае необходимости.
Заказчикам не нужна высокая эстетика, им нужен быстрый результат и минимум работы. Женские тела, оплетенные черными ремнями вместо веревки, производили нужное впечатление, задумка Мамору парням понравилась:
– Так даже лучше.
Главные элементы: согнутые в коленях ноги, перехваченные ремнями у щиколоток и на уровне икр. Их легко развести в стороны и закрепить в таком положении, используя просто кресло или стул. Тогда все, что женщины обычно прячут от мужских нескромных взоров, оказывается на виду и доступно.
Связывать руки за спиной лучше не в вывернутом положении, а сложенными друг на друга от локтя до запястья, так они меньше затекут.
– За руки не подвешивать, без надлежащего навыка можно просто вывихнуть суставы. Вниз головой тоже, не успеете вовремя освободить, может случиться беда.
– А как же подвешивать?! Они в подвешенном виде очень беспомощные.
– Подвешивать, только оплетя грудь и плечевой пояс. А лучше никак, и без того достаточно разных поз.
Он показывал.
Связывал две небольшие деревянные плашки косым крестом, укладывал на перекрестье свернутый шарф, ставил перед сооружением на колени девушку, пристраивая ее шею на импровизированную подушечку из шарфа, руки скреплял за спиной, ноги подтягивал и тоже закреплял согнутыми в коленях. Тело оказывалось в положении раком с подпоркой. Весьма эффектно и эффективно.
В той же позе на коленях и с головой на косом кресте на ноги чуть выше щиколоток укладывал бамбуковую палку, пристегивал к ней щиколотки, отводил руки девушки назад и прикреплял к палке запястья.
Сам мастер предпочел бы соски привязать тонкими веревочками к колышкам, его новые ученики сделали проще – прикрепили зажимы с колокольчиками или грузиками.
Вообще, они оказались с фантазией. Петер придумал не связывать руки сзади, а развести вперед и в стороны, чтобы прикрепить к месту упора креста.
Когда Мамору показал, как поставить красотку перед небольшой стойкой для порки, Карл тут же позу усовершенствовал. Девушку перегнули через стойку, вынудив встать вниз головой, ноги закрепили ремнями на уровне щиколоток, коленей и бедер, к ним же пристегнули плечи и руки, оказавшиеся по другую сторону стойки, голову по настоянию мастера оставили свободной, чтобы модель могла ее поднять.
– Что надо! – объявил Карл.
Мамору подумал, что каждому нужно свое…
Показывал самые простые и подходящие для них позы – руки завести под колени, запястья скрепить и соединить со связанными щиколотками, чтобы модель даже случайно не смогла ударить ногами.
Спустив трусики до колен, прикрепить их карабином к ошейнику, ноги поневоле окажутся притянуты к голове, запястья при этом прикрепить к щиколоткам. Этот вариант парням очень понравился – быстро и эффектно.
Мамору показывал и показывал, внушая себе, что это вовсе не шибари, что эта глупость не имеет к его мастерству никакого отношения. Ученики смотрели, повторяли сами, щелкали мобильниками, запечатлевая позы с разных сторон.
После сеанса одна из девушек подошла к Мамору вплотную и потерлась о его плечо голой грудью, промурлыкав:
– А мне понравилось… свяжете еще?
– Нет! – отрезал мастер. – Завтра будут другие модели.
Девушка, обидевшись, отошла, а к Мамору шагнул сегодняшний ученик:
– Кто это тебе сказал, что моделей заменят?
– Нельзя так часто подвергать девушек сильным физическим воздействиям и эмоциям. Это опасно. – Мамору с трудом сдерживался.
– Ты кого жалеешь, их? Они отработанный материал. К тому же видели не такое… Она же сказала, что понравилось.
Мамору просто покоробило отношение к моделям, как к скотине, а к самому шибари, как к средству обездвиживания этой скотины.
Чтобы успокоиться, снова сел за рисунки и придумал еще несколько схем, но не для своих тюремщиков, а для себя и Тэншими. А потом нарисовал еще несколько красивых татуировок со значением.
Это было творчество, а оно всегда помогало восстановить душевные силы.
Модели на следующий день действительно были те же. Они выглядели слегка помятыми, вымученно улыбались и были попросту сонными. Очень трудно работать, когда от модели нет отклика, когда она просто подчиняется, но еще хуже, когда вялая. Ни один мастер такого делать не будет.
Но Мамору не позволили увильнуть:
– Плевать, сонные они или нет. Ты показывай, как связывать.
Он показывал. Просто технику, о какой эстетике в таких условиях могла идти речь? Но ученикам и даже самим моделям нравилось, одним вид, который приобретали фигуры девушек, вторым то, что с ними делали в процессе связывания и после. Понятно, что, заполучив совершенно беспомощную красотку, ученики Мамору не упускали возможности обработать ее «для проверки удобства», как сказал один из них.
В очередной раз глядя, как пристраивается к связанной девушке тот, которого называли Петером, Мамору поморщился: едва ли бедолагам позволят вернуться к той жизни, которая была до прихода сюда, слишком много они видели и знают.
От этой мысли стало не по себе. А ему самому? А Тэншими?
– Я должен позвонить. Совершенно забыл еще об одном друге, который действительно может забить тревогу, если я не позвоню.
– Давай телефон своего друга, мы перезвоним.
– Нет, он должен услышать мой голос, иначе запаникует.
– Хорошо, ты будешь говорить, но наберу я и со своего.
Что-то в голове и тоне охранника Мамору не понравилось совсем, он упрямо мотнул головой:
– Я что в тюрьме или под замком?
Тот удивился:
– Конечно. Так ты будешь звонить?
– Вас не учили быть вежливыми со старшими?
– Чего?
– Например, обращаться к людям на вы?
Охранник усмехнулся:
– Я обращаюсь, но не ко всем. Будем звонить?
– Да.
Мамору продиктовал по памяти телефон Тэншими, надеясь, что сумеет предупредить ее по-японски, чтобы поскорей уезжала.
Набрав номер на клавиатуре, охранник расхохотался:
– Своей сучке позвонить решил? Зачем? Она занята…
– Что?! Чем?
– Доставляет удовольствие богатеньким. Красивая девочка и терпеливая. На нее большой спрос. Ее вчера связали твоим способом, подвесили, так пятерых легко выдержала, ни слезинки не проронила.
Мамору даже не задумался над тем, что делает, ладонь правой руки резким движением перебила кадык говорившему, он захрипел и повалился с широко раскрытыми глазами, хватая ртом воздух.
