– Никого не было. Никто ничего не брал. Незачем расписываться.
– Покорно прошу меня извинить, – осклабился Нокс, – но, по-моему, вы ошибаетесь. Видите ли, мистер Дэннер просил меня забрать лэптоп и передать ему. А лэптопа нет. Сами взгляните – где компьютер? Где?
Юнец скривился.
– Если никто не расписывался за лэптоп, может, вы хотя бы обыскали чужестранца? – Нокс выдержал короткую паузу. – Полагаю, не обыскали.
Охранник сжал губы, глаза его забегали.
– Не подумайте, что я хочу вас обидеть. Поймите: исчезновение лэптопа усложняет мою задачу.
– Я сказал, вайгожень ничего не взял. – Голос юноши дрогнул.
– Значит, я ошибся.
В лифте Нокс сунул юноше двести юаней. И снова заговорил на шанхайском диалекте.
– Вайгожень велел вам связаться с ним, если тип вроде меня станет задавать вопросы?
Юноша стоически молчал.
– Если хотите и дальше сотрудничать с американским консульством – идите, звоните, докладывайте. – Нокс продемонстрировал еще две купюры по сто юаней. – А мне лишняя головная боль не нужна. Так-то, братишка. Мое правительство вполне может устроить мне веселую жизнь. А твоя Партия сделает то же самое для тебя. Я прав?
Купюры исчезли.
До первого этажа Нокс буравил юношу взглядом. Лифт еле полз. Юноша смотрел прямо перед собой, на два отражения в гладком металле. Двери открылись, Нокс, не поднимая головы, покинул здание и окунулся в густые шанхайские сумерки.
16:50
Район Чаннин
Шанхай
В кабинете Аллана Марквардта по обе стороны от двери помещались столы красного дерева, за которыми сидели с виду исполнительные молодые женщины с прямыми спинами и миленькими личиками. Большинство сотрудников уезжали на выходные; большинство, но не все. Сам Марквардт, в условиях кризисной ситуации, вовсе не брал выходных. И секретаршам своим не давал.
Грейс отметилась у помощницы руководителя, Селены Минь. Селена, явно обрадованная появлением Грейс, поднялась и распахнула перед ней дверь. Грейс расправила плечи, одернула серый жакет, удостоверилась, что воротничок блузки в порядке, и потрогала скромную нитку жемчуга на шее. Селена следовала за Грейс с блокнотом наготове.
Едва за девушками закрылась дверь, Марквардт встал навстречу Грейс. Лучше бы сидел, подумала та.
– Мисс Чжу, как я рад с вами познакомиться! Я столько о вас слышал!
Входит в роль, мысленно смягчилась Грейс.
Стены кабинета были отделаны панелями из древесины грецкого ореха, паркетный пол устлан коврами ручной работы. Многочисленные книжные шкафы создавали впечатление библиотеки в каком-нибудь имении. В углу поблескивал черный лаковый поднос с бутылями граненого стекла, в которых поигрывали на просвет напитки насыщенных тонов. Искрились перевернутые бокалы. Грейс показалось, что она в Шанхае начала ХХ века.
– Что за дивный вид, – прощебетала она, пересекая просторную комнату и протягивая руку для пожатия.
Марквардт указал на кресло с обивкой из алого шелка-сырца, расшитого птичками колибри. В воздухе пахло сандалом. Селена Минь принесла зеленый чай. Минут пять они обменивались общими фразами.
Наконец Марквардт перешел к делу:
– Вы подали жалобу в отдел кадров.
Селена приготовилась стенографировать.
– Пустяки. Небольшое недоразумение, – отвечала Грейс.
– Вам не нравятся предоставленные нами апартаменты?
– Лишь по отдельным пунктам. В частности, мне была обещана охрана в вестибюле и доступ в тренажерный зал.
– И что же?
– В предоставленных мне апартаментах нет ни того ни другого.
– Примите мои глубочайшие извинения за это досадное недопонимание.
– О недопонимании речи нет. Все было зафиксировано в контракте.
– Мы немедленно исправим ситуацию, мисс Чжу. С вашего позволения, мы переместим ваши вещи в другие апартаменты, – Марквардт сверился с записями, – которые находятся в районе Пудун. Я говорю о гостиничном комплексе «Кингленд Риверсайд». Смею вас уверить, этот отель оборудован по последнему слову техники. – Марквардт протянул Грейс рекламный буклет. Заинтригованная Селена Минь оторвала взгляд от стенограммы, снова опустила голову. – Ключи будут на вашем столе еще до конца рабочего дня. Надеюсь, к новому жилью у вас не возникнет нареканий.
Явно репетировал, подумала Грейс.
– Это было бы чудесно. Благодарю вас.
– А теперь, – Марквардт жестом велел Селене удалиться, – разрешите обратить ваше внимание на вид из окна.
Селена вышла. Марквардт провел Грейс на узенький балкон и закрыл стеклянную дверь.
– Я уже говорила, – вполголоса начала Грейс, – что мне нужно взглянуть на вашу годовую отчетность – на все материалы, а не только на официальные гроссбухи. Удобнее всего было бы получить пароли к этим файлам.
– Непременно получите, – заверил Марквардт.
Пятьюдесятью этажами ниже хаотично, как потревоженные муравьи, перемещались машины и люди. Темную от смога линию горизонта нарушали подъемные краны, воздух вздрагивал от грохота строек, фоном которому служил вечный гул транспорта.
– Вон там, справа, сразу за Всемирным финансовым центром, возвышается башня Цзинь Мао. Видите чуть поодаль здание с желтым краном на крыше?
– Да.
– Это наше детище – башня Сюань.
– Понимаю.
Марквардт с довольным видом кивнул.
– Это прекрасное здание. До сих пор китайское правительство не чинило препятствий нашей деятельности, хотя, конечно, она тут нежелательна. – Марквардт взглянул на Грейс. – Мы для Пекина – этакий образчик иностранного строительного проекта, разрешенного лишь для того, чтобы показать остальному миру, до какой степени он не ценит то, что имеет. Вы не представляете, Грейс, сколько китайцев мы задвинули своей башней. Я, конечно, знал, что Сюань их не радует. Но не представлял, до каких пределов не радует.
– Строительство, похоже, почти завершено, – заметила Грейс. Последние двадцать этажей скрывали леса и зеленая ткань. Без сомнения, Марквардт проводит параллель между похищением и строительством башни.
– Что вы, работы еще полно. Как по-вашему, есть связь между близким завершением строительства, предполагающим конец «поощрениям», и похищением Лю Хао? Я-то думал, проблемы позади, а они только начинаются. Всего два дня прошло, а у нас уже кошмарные задержки – то материалов нет, то рабочей силы. А все потому, что поставщики того и другого взяток больше не получают. – Марквардт помолчал, поймал взгляд Грейс. – Беда в том, что только Лю Хао знал, где кого искать. Сложную вы себе работу выбрали, мисс Чжу.
– Настоящее положение на руку вашим китайским конкурентам.
– Если намереваетесь заняться нашими конкурентами, начните с Ян Чэна. Тот еще сукин сын; без малого десять лет не упускал случая напомнить мне, что иностранные застройщики в Китае не ко двору. Так и не смирился с нашим тендером на башню Сюань.
– Начну, пожалуй, с квартиры Лю Хао, – возразила Грейс. – Чем скорее мне будет предоставлена годовая отчетность, тем лучше. Могу так повернуть, что никакие аудиторы не просекут истинную природу деятельности Лю Хао в вашей фирме. Это особенно важно, если нам не удастся его спасти.
– Разумеется, – без намека на уверенность произнес Марквардт.
У Грейс завибрировал ее «Блэкберри».
– Ответьте, если это срочно.
– Не срочно, – сказала Грейс, увидев, что звонит мать. Чуть покраснела, пряча мобильник в футляр.
– Что еще хотите узнать? – спросил Марквардт.
– Кто-нибудь из ваших людей контактировал с Лю Хао напрямую?
– Престон Сун.
– Мне нужно встретиться с мистером Суном. Только не здесь. Не в здании компании. Пожалуй, подойдет кафе или ресторан. Но как можно скорее.
– Я это устрою.
Прежде чем открыть балконную дверь, Марквард предупредил:
– Прошу вас, будьте осторожны, мисс Чжу. Обещаете?
Грейс кивнула.
Снова оказавшись в кабинете, Марквардт возвысил голос настолько, чтобы слышали секретарши:
– Надеюсь, новые апартаменты удовлетворят вашим запросам. Если возникнут проблемы, не стесняйтесь обращаться ко мне напрямую, в обход отдела кадров. – Пауза. – Мы очень польщены вашим согласием сотрудничать с нами, мисс Чжу.
Грейс спустилась на лифте в холл и отошла в уголок. Нельзя, чтобы посторонние слышали, как она будет говорить с матерью.
– Да, мама, я тебя слушаю, – сказала Грейс на путунхуа.
– Хороша дочка – прилетела в Шанхай, а матери ни гугу.
Мать продолжала выговаривать; Грейс едва слышала. Ее глодала одна мысль: откуда матери известно, что она в Шанхае?
– Мама, как ты уз… То есть я хотела сказать, я только утром прилетела.
– Наш родственник Тидроп Чан, тот, что женат на моей троюродной сестре, летел из Гонконга и видел тебя в аэропорту. Как ты могла не сообщить родной матери? Матери, которая девять месяцев носила тебя под сердцем? Матери, которая в муках произвела тебя на свет?
