- Ты просчитываешь каждый свой шаг.
- Поэтому я до сих пор жив.
- Но как я узнаю, что за мной действительно следят? Может быть, все эти игры в шпионов только для того, чтобы меня запугать, заставить отказаться от расследования?
- Ты не узнаешь. А я не смогу тебе это доказать. Хотя нет. Смогу. Но доказательство может стоить тебе жизни.
- Вот опять. Ты снова пытаешься меня запугивать. Холли скрестила руки на груди и поежилась, точно от холода.
- Ты обедала?
- Нет.
- Я закажу для тебя что-нибудь поесть.
- Спасибо, что-то не хочется.
- Тебе нужно подкрепиться.
- Зачем? Страх лучше всякой диеты.
- Как насчет кофе? Или, может быть, чай?
- Как насчет имен, которые ты мне дал? Какое отношение они имеют к моей статье?
- Никакого, - покачал головой Бьюкенен.
- Что? Тогда зачем ты ко мне обратился? Чего ради я так рисковала?
- У меня не было другого выбора. Мне нужна твоя помощь.
Холли вскинула голову.
- Тебе нужна моя помощь? Что тебе может?..
- Драммонд и Томес. Важные люди, которым требуется охрана. Тебе удалось что-нибудь о них узнать?
- Зачем тебе это?
- Лучше, если ты не будешь иметь к этому никакого отношения.
- Не говори глупостей. С того момента, как мы встретились в поезде, ты все время пытаешься меня использовать. Хочешь, чтобы все было по-твоему. Должна признать, у тебя это неплохо получается, только на сей раз ничего не выйдет. Тебе нужна моя помощь? Но что я с этого буду иметь? Если твои дела не имеют отношения к моему расследованию, расскажи о них. Может быть, материала хватит еще на одну статью. Как говорится, ты - мне, я - тебе.
Некоторое время Бьюкенен смотрел на нее, затем с видимой неохотой кивнул:
- Возможно, ты и права.
- Нет, вы только посмотрите на него! Когда же ты перестанешь притворяться? Уверена, ты собрался рассказать все с самого начала, а теперь изобразил дело так, будто делаешь мне одолжение.
- Вижу, что тебя не проведешь, - примиряюще улыбнулся Бьюкенен. - Как насчет кофе?
- Чай. Раз уж ты собираешься порадовать меня своим рассказом, я бы, пожалуй, действительно что-нибудь съела.
8
- Это связано с женщиной, о которой я тебе рассказывал в Новом Орлеане, начал Бьюкенен. - Она послала мне открытку с просьбой о помощи. Мы должны были встретиться в "Кафе дю монд". Но она почему-то не появилась.
- Твоя старая любовь, - кивнула головой Холли.
- Нет. Между нами не было ничего такого, о чем ты сейчас подумала. - Он замолчал, точно прислушиваясь к своим мыслям. - По сути дела, из-за этого начались все мои беды. Мне нужно было остаться с ней.
Бьюкенен вспомнил, каким мучительным был выбор между Хуаной и чувством долга.
Лицо Холли не изменило своего выражения, только глаза слегка прищурились, точно она взвешивала каждое его слово.
- Во время нашей последней встречи я сказал ей, что она меня совсем не знает и любит не меня, а человека, чью роль я тогда играл.
Глаза Холли еще более сузились.
- Так и есть. Ты все время играешь. Вот и сейчас я не могу понять, говоришь ли ты правду или снова пытаешься меня одурачить.
- Я говорю правду, Холли. Можешь не верить, но это один из редких моментов, когда ты слышишь от меня чистую правду. Я должен ей помочь, чтобы снова стать тем, кем я был раньше. Я хочу быть самим собой и больше никогда не меняться.
- Последствия конспиративной работы?
- Я уже сказал, что ничего не знаю ни о какой...
- Ну зачем ты так! Я вовсе не пытаюсь поймать тебя на слове. Ты не хочешь меняться? Хорошо. Но зачем все так усложняешь? Почему нужно становиться кем-то другим?
Бьюкенен не ответил.
- Ты что, не нравиться себе?
Он упорно молчал.
- Как звали твою знакомую?
Бьюкенен заколебался. Все его существо и опыт, приобретенный за долгие годы работы, приказывали ему молчать. Он приготовился солгать, но неожиданно сказал правду:
- Хуана Мендес.
- Предполагаю, вы познакомились, когда вместе выполняли какое-то задание.
- Ты сама знаешь, чего стоят твои предположения.
- Не надо быть таким обидчивым.
- За время наших разговоров ты ни разу не получила от меня информации, представляющей какой-либо секрет. Все, что я говорил о своем прошлом, - из области гипотез. Для тебя я инструктор армейского спецназа. Это все, что тебе обо мне известно. Моя работа не имеет никакого отношения к твоей статье. Поэтому хотелось бы, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок.
- Я же сказала, не надо быть таким обидчивым.
- После того как ты уехала из Нового Орлеана... - Бьюкенен рассказал Холли о том, как, прибыв в Сан-Антонио, обнаружил, что за домом Хуаны и ее родителей установлено наблюдение, и попытался найти какие-либо следы. При этом он ни единым словом не обмолвился о застреленном им "ковбое". "Драммонд и Томес". Папки с именами этих людей пропали. Хуана - специалист по безопасности. Похоже, эти двое были ее клиентами.
- Важные персоны, нуждающиеся в охране... - Холли задумчиво подошла к стулу, на котором лежала ее сумочка, и взяла ее в руки. - Я воспользовалась информационной системой в нашей редакции.
- Поэтому я тебе и позвонил. Из тех, кого я знаю, ты одна могла помочь мне так быстро.
- Знаешь что... - Она окинула его долгим изучающим взглядом. - Тебе не приходило в голову сыграть роль человека, у которого есть чувство такта?
-Что?
- Я нисколько не заблуждаюсь относительно природы наших отношений. Ты никогда не рискуешь, если не рассчитываешь извлечь из этого выгоду. И тем не менее мог бы, хотя бы из вежливости, сделать вид, что я тебе небезразлична.
- Я... Прости.
- Извинения приняты. Но если и с Хуаной Мендес ты придерживался такой же тактики, неудивительно, что у тебя ничего не вышло.
- Послушай, я пытаюсь исправить ошибку...
- Посмотрим, смогу ли я тебе помочь, - заговорила Холли после короткой паузы. - Драммонд и Томес. У меня были свои подозрения на этот счет, но я решила всех хорошенько проверить, прежде чем делать какие-либо выводы.
- Драммонд - скорее всего Алистер Драммонд, - вставил Бьюкенен. - Это имя сразу приходит на ум. Богатый, известный, влиятельный. Как раз то, что нужно...
- Никаких возражений. Я смотрела: он единственный Драммонд, который нам подходит.
Холли достала из сумочки книгу и папку с бумагами.
- Почитаешь перед сном. Жизнеописание Драммонда и несколько последних статей о нем. Я не взяла его автобиографию - от нее мало толку: сплошная самореклама. Как видишь, мне не удалось отыскать никаких фамильных скелетов в чулане. Впрочем, когда речь идет о Драммонде, выражение "скелет в чулане" может употребляться не только в переносном смысле.
- Как насчет Томес?
- Со вторым именем пришлось повозиться. Мне самой больше нравится Фрэнк Синатра.
- Какое отношение имеет Синатра?..
- Джаз. Биг-бэнд. Тони Беннет. Билли Холидей. Элла Фицджеральд.
- Я все еще не пойму, при чем тут...
- Любишь Пуччини?
Бьюкенен непонимающе уставился на нес.
- Верди? Россини? Доницетти? Никакой реакции. Попробуем названия: "Травиата", "Лючия ди Ламмермур", "Кармен". Ну как?
- Оперы, - узнал Бьюкенен.
- Молодец, возьми с полки пирожок. Оперы. Как я догадываюсь, ты не поклонник классической музыки.
- Видишь ли, мои музыкальные вкусы... - Бьюкенен замялся. - Одним словом, я вообще ничего не понимаю в музыке.
- Да брось ты, все любят какую-то музыку.
- Мои персонажи тоже.
- Что?
- Люди, которых я изображаю... "Хэви метал". Песни в стиле кантри. Блюзы. Просто мне по легенде никогда не приходилось быть любителем оперного пения.
- Ты меня пугаешь.
- Уже целую яеделю я думаю о себе как о человеке, которого зовут Питер Лэнг. Ему нравится Барбра Стрейзанд.
- Нет, правда, ты меня по-настоящему пугаешь.
- Я говорил тебе, что все время меняюсь. - Губы Бьюкенена-Лэнга искривились в странной улыбке. - Но любителем оперы я никогда не был. И, можешь поверить, если бы пришлось, сейчас бы прочел тебе целую лекцию. Что общего между оперой и фамилией Томес?
- Мария Томес, - произнесла Холли, - Я подумала о ней почти сразу, хотя и не была так уверена, как в случае с Алистером Драммондом. Мне хотелось убедиться, что я не упустила из виду никого из знаменитых, богатых или влиятельных людей по имени Томес. - Холли достала из сумочки еще одну книгу и еще одну папку. - Действительно, фамилия не такая уж редкая. Но после проверки остальные варианты отпали. Утверждают, что на сегодняшний день меццо-сопрано Марии Томес - самое поразительное и выдающееся, хотя и противоречивое, явление мировой оперной сцены. Насколько я могу судить, она - та, кто тебе нужен.
- Почему ты так уверена?
- Потому, что последние девять месяцев, несмотря на разницу в возрасте, Алистер Драммонд и Мария Томес проводили время вместе. - Холли сделала эффектную паузу. - И две недели назад Мария Томес исчезла.
9
Бьюкенен подался вперед.
- Исчезла?
- По крайней мере, так утверждает ее бывший муж. Ты что, газет не читаешь?
