– Все правильно, – согласился Проскурин. – Похоже, что так оно и есть.
– У меня-то в списке, – хмыкнул Максим, – всего три такие точки. Эта была второй. Осталась еще одна. Недостроенный комплекс угольно-перерабатывающего комбината. Он располагается между поселками Петровский и Комсомольский. Здесь же проходит железнодорожная ветка и шоссе. Ваша история с самолетами только подтвердила мою уверенность. «Километрах в пяти от Новошахтинска?» – Проскурин припомнил список, переданный ему Ипатовым. Да, недостроенный угольно-перерабатывающий завод стоял в нем седьмым или восьмым.
– Ну так что, – предложил Максим, – может быть, прокатимся, посмотрим? Проскурин оглядел его внимательно и подумал вдруг: «А если это ловушка? Поедем, прокатимся, посмотрим, а там уж и поджидают все те же плечистые с автоматами». Но все же кивнул:
– Хорошо, поедем. Вы ведь на машине?
– Ну разумеется, – сказал Максим.
– Значит, вы поедете первым, а я – следом. Остановимся километрах в двух, поведу вас я. И учтите: если что, буду стрелять.
– Как хотите. – Максим пожал плечами, помолчал пару секунд, потом сказал: – Я понимаю. У нас не так уж много оснований доверять друг другу. Ну хорошо, поехали. Через дыру они выбрались с территории завода, прошли вдоль длинной стены и оказались на асфальтовой дороге.
– Где ваша машина? – спросил Проскурин.
– Метрах в пятидесяти. Мы ее загнали в кусты. А ваша? – в свою очередь, полюбопытствовал Максим.
– Моя примерно там же, подальше, может быть, метров на двадцать. Максим коротко свистнул. В кустах взревела двигателем «Волга» и, пробуксовывая по мерзлому грунту, выкатилась на асфальт. Максим подошел к машине, сел на переднее сиденье и подозвал Проскурина:
– Значит, я впереди, а вы за мной.
– Совершенно верно. Майор наклонился. Поскольку в салоне горел свет, шофер Паша повернулся и с любопытством уставился на незнакомого мужчину, появившегося среди ночи непонятно откуда. Проскурин только усмехнулся этой наивной подстраховке. С другой стороны, таиться смысла не было. Майор понимал, что если это ловушка, то и сам лжеполковник, и его водитель отлично знают, как он выглядит. Стало быть, нужно играть в полное доверие.
– Вас подождать? – спросил полковник. – Скажем, на повороте у шоссе.
– Не надо, я вас сам догоню, – кивнул майор.
– Ну хорошо. «Волга» осторожно покатила к магистрали, соединяющей Новошахтинск и Ростов. Проскурин умолчал о том, что его собственная «шестерка» стоит подальше всего метров на десять, и мысленно обругал себя за то, что не заметил в кустах «Волгу». «Это уже не просто промах, – подумал он. – Это патология. Все, даст бог, найдем самолеты, переведусь в Москву – хорошо, а не переведусь – так и ну ее к едрене матери. Подам в отставку и пойду в какие-нибудь частные охранники. В банк какой-нибудь или в детективное агентство. Нет, пожалуй, в банк. В банке проще. Не надо «Волги» в кустах искать». Проскурин без труда нашел свой автомобиль, уже через несколько минут догнал машину Латко и пристроился в хвост. Минут через десять въехали в Новошахтинск. С ходу проскочив окраину, они выкатились на четырехполосное шоссе и вскоре притормозили у развилки с указателем «‹P9M›ПОС. КОМСОМОЛЬСКИЙ – 2 КМ; ДОЛЖАНСКИЙ – 12 КМ‹P255D›«. Когда-то здесь стоял еще один указатель. Вероятно, на нем было написано: «‹P9M›УГОЛЬНО-ПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИЙ КОМБИНАТ‹P255D›«и какая-нибудь ерунда вроде: «‹P9M›СТРОИТЕЛЬСТВО
Здесь, на повороте, Проскурин мигнул фарами. «Волга», уже включившая было поворотник, послушно прижалась к обочине. Проскурин остановил «шестерку» метрах в двух и выбрался из салона. Пистолет он по-прежнему держал в кармане. Максим к этому моменту тоже вышел из машины и, наклонившись к окошку, громко, так, чтобы слышал спутник, произнес:
– Значит, так, Паша, если через сорок пять минут мы не появимся, жди контрольные четверть часа, а затем поднимай тревогу.
– Хорошо, товарищ полковник, – ответил водитель, а потом предложил: – Может, с вами пойти? Если что, лишняя пара рук сгодится.
– Нет, Паша, сиди. – Максим захлопнул дверцу и криво улыбнулся Проскурину. – Ну что, пошли? Проскурин и Латко пересекли шоссе и углубились в редкий подлесок. Через пару минут деревья расступились, и они увидели железнодорожные пути.
– Ну вот, – кивнул Максим. – Если пойдем влево, то через двадцать минут в Новошахтинске окажемся.
– Понятно. – Проскурин покрутил головой. – Ну, где же ведущая к заводу ветка, о которой вы говорили? Вместе они прошли метров сто вдоль путей вправо, затем вернулись и прошагали такое же расстояние влево. Путей не было.
– Черт! – выдохнул Максим. – Ничего не понимаю. Ветка должна быть здесь.
– Однако ее нет, – усмехнулся Проскурин. – И что делать будем? Максим осмотрелся. Вправо подлесок уходил еще метров на двести, затем редел и метров через сто уступал место полю. Тут же стоял светофор, на котором горел красный глазок. Слева посадки становились гуще и тянулись до самого города.
– Ладно, – наконец решительно сказал Максим. – Пойдем вдоль дороги к заводу, а там поглядим. Но если мы ошиблись, то тогда я не знаю, что и думать. Проскурин прищурился. Асфальтовую подъездную дорогу он увидел практически сразу же. На удивление хорошую, добротную. Она пересекала железнодорожное полотно семьюдесятью метрами левее.
– База здесь, – уверенно заявил майор.
– С чего ты взял? – мгновенно понизив голос до шепота, спросил Максим.
– На дорогу посмотри. Покрытие совсем новое, гладкое. Ее ремонтировали месяц назад, самое большее. Зачем класть асфальт на дороге, по которой никто не ездит?
– Точно.
– А чего ты шепчешься-то?
– На всякий случай. Вдруг здесь часовые? – ответил Максим.
– Вдруг только кошки родятся, – засмеялся Проскурин. – До завода еще километра полтора. Ты что думаешь: Саликов здесь тысячу человек собрал и весь лес шпионами напичкал? Ладно, пошли. Завод они увидели, еще не выйдя из леса. Ярко освещенная громада, обширный комплекс. Даже отсюда различались несколько полевых ангаров, здоровых, похожих на гаражи-»ракушки». Пара мощных, хорошо освещенных корпусов завода с массивными прожекторами на крышах и колючая проволока, пущенная по периметру в два ряда. Неторопливо прогуливающиеся в узком коридоре между наружным и внутренним ограждением фигурки часовых. А справа, у самых ворот… Проскурин даже облизнул губы и подтолкнул напарника локтем.
– Смотри, справа, видишь?
– Вижу, – прошептал Максим. – Вроде платформа.
– Платформа и есть, – подтвердил Проскурин. Это была длинная платформа-времянка, несколько опор и дощатый настил. Слева виднелась сваренная из рельсов эстакада. Справа из-за вагонов торчали стрелы автомобильных кранов. Еще два крана стояли у ближней стороны состава, замершие, неподвижные. Однако возле них суетились люди. Состав выглядел довольно необычно. Десяток немецких рефрижераторов, длинных, метров по девятнадцать, и не меньше двадцати платформ, таких же здоровых, как и вагоны. На одной из них, самой первой, стояли люди в техничках. С такого расстояния ни Проскурин, ни Максим не могли рассмотреть ни номеров вагонов, ни того, чем занимаются у платформ техники. Проскурин огляделся. Лесок обступал комплекс кольцом, вернее, почти кольцом. С одной стороны деревья подобрались к проволочному ограждению довольно близко, открытое пространство составляло метров шестьдесят-семьдесят, не больше.
– Может быть, туда? – предложил Проскурин. Максим отрицательно качнул головой.
– Оттуда мы ничего не увидим, здание будет загораживать. Внезапно со стороны состава донесся какой-то шум. Люди засуетились, задвигались, неожиданно ярко вспыхнул огромный прожектор на вышке у самых вагонов, осветив стальную эстакаду, платформы и краны. Максим увидел танк, настоящий «Т-80», легко, словно играючи, вползающий по наклонным рельсам эстакады. На секунду мощная машина замерла, словно решая, в какую сторону двинуться, а затем мягко вползла на железнодорожную платформу, без труда преодолев пустое расстояние между срезом рельсов и бортом вагона. Следом на платформу запрыгнула черная крохотная фигурка координатора. По тому, как он держал руку прижатой к лицу, Проскурин и Максим догадались, что в руке у парня шлемофон, подключенный к переносной рации.
– Раздавленная нога, – вдруг прошептал Максим.
– Чего? – повернулся к нему Проскурин.
– Раздавленная нога. Убитый солдат тоже был координатором. Танк, наверное, неаккуратно повернулся, и произошел несчастный случай. Парню раздавило ногу, понимаешь? Тяжелейшая рана. И им пришлось его добить. Проскурин вспомнил о трупе, который послужил для Максима отправной точкой в расследовании, и кивнул:
– Похоже на то. Тем временем танк прокатился в передний конец платформы и застыл, дернувшись в последний раз, словно раненое животное. Башня начала лениво поворачиваться вправо, чуть двинулась и замерла. Через несколько секунд башенный люк откинулся и из него выскочил человек. Трое солдат забрались на эстакаду, с нее перепрыгнули на платформу и сноровисто принялись устанавливать стопоры под гусеницы боевой машины. Проскурин и Максим с интересом наблюдали за происходящим.
