в её словах было гораздо меньше, нежели лжи. Подобное человеческое поведение может проявляться только в одном случае: когда человек старается скрыть от посторонних глаз нечто важное. Тереза же изо всех сил старалась скрыть что-то от моих глаз. Ей настолько представлялось важным оставить в тени это подозрительное нечто, что ей было глубоко наплевать на то, что я подумаю о её якобы несостоявшейся личной жизни, в которой было всё от брака и ребёнка, до развода и новых отношений, но не было правды. Но что можно скрывать с такой самоотдачей, с таким абсолютно наплевательским отношением к тому, что о тебе подумают, ведь прибегая к крайней форме защиты ты выдаёшь нелицеприятную, неправдивую историю о своей личной жизни, лишь бы твой слушатель отвлёкся на это яркое, непрезентабельное пятно и не смотрел в ту сторону, которую ты заслоняешь всем своим естеством… Для меня это непонятно. В наших прошлых отношениях и их завершении не было ничего из того, что могло бы вынудить её на самооборону
подобной силы. Или я ошибаюсь?..
Сидя в своём кабинете после ухода Терезы, всё ещё ощущая едва уловимый аромат её духов, я анализировал последние пять минут нашей встречи. Я спросил её: “Как считаешь, наша судьба – это последствия совокупности наших выборов?”, – и её напряг этот вопрос. Я спрашивал о нас, и она должна была это понимать, но, как я и ожидал, она решила прибегнуть к обобщению. “Я считаю, что человек пожинает плоды своих выборов”, – наконец ответила она, и от меня не укрылось её напряжение. “И как тебе твои плоды?.. Ты счастлива в браке?”. После озвучивания этого вопроса я стал одним сплошным зрением и слухом. Именно сейчас она должна была выдать с головой себя мне и она это сделала.
“– Нуу… – Она запнулась! – Я не то чтобы в браке… Мы с отцом моего ребёнка официально не расписаны… – Она опустила взгляд! Поспешно заставила себя вновь посмотреть мне в глаза, наверняка вспомнив о том, что я знаю о её особенности неумения лгать глядя в глаза собеседника. – Мы расстались и сейчас я в серьёзных отношениях, – чуть снова не опустила взгляд! – с другим мужчиной… Джей ладит с моим сыном, так что да, я счастлива…”.
Ложь. Это была самая неудачная попытка солгать мне из всех, что я когда-либо видел в своей жизни. Позавчера она при мне сказала Августе, отвечая на нелепое предложение той обратить её внимание на меня, что состоит в счастливом браке, а сегодня выясняется, что брака никакого и нет. И ещё она не заметила, как использовала слово “сын”. Значит, ребёнок всё же есть. Я почти наверняка уверен в этом. У неё мальчик.
“А отец твоего ребёнка не против, что его сын общается с твоим нынешним мужчиной?”
“Да нет, отец ребёнка… – она словно нечаянно уронила один эскиз на пол, что позволило ей нагнуться под стол и договорить свою откровенную ложь без надобности смотреть мне в глаза. Ловко. – Отец ребёнка достойный мужчина, и мы расстались добрыми друзьями, так что мы дружим семьями…”.
Значит, отец ребёнка подонок. Я так и думал.
“Выходит, у тебя сын, не дочь”.
Моё замечание о поле ребёнка неожиданно больше всех остальных моих слов ввело её в ступор. Я заметил это, как и то, что она хотя и хорошо, но недостаточно идеально, как для меня, попробовала перевести тему в иное русло. В этот раз я поддался её воле.
“А… Кхм… Ты почему вдруг решил купить дом в Роаре? В конце концов, перед тобой открыто всё пространство США, так почему вдруг этот город?”.
Мы оба знали причину, по которой я сейчас находился здесь. Таким образом она, напропалую выдавая мне в своих ответах чистую ложь, в этот момент ловко меняла нас местами, решив заставить начать лгать и меня. В итоге я решил поступить по её же примеру – перемешать правду с ложью.
“Просто выбирая город, в котором я хотел бы обосноваться в США, я вспомнил о твоих рассказах о местной природе и подумал – почему бы и нет? Тем более ты бы не была против, потому как ты бы не узнала о моём приезде. Ведь ты, насколько я помню, планировала на ближайшие пару десятилетий обустроиться в Нью-Йорке”.
Её задели мои слова. Но какие из? Скорее всего те, которые касались Нью-Йорка. Однако в её реакции определённо точно скрывалось нечто большее, нежели заурядные нереализованные амбиции. Я видел это! Видел, но не различал ничего, кроме общих черт… Это что-то не просто масштабное. Это нечто чрезвычайно серьёзное.
“Знаешь, любовь зла, – поджав губы, совершенно неожиданно выдала она, глядя мне прямо в глаза, что заставило всерьёз напрячься уже меня. – Незапланированная влюблённость, рождение незапланированного ребёнка, разрыв с вскружившим голову мужчиной, новая влюблённость. Время подкорректировало мои планы на жизнь, однако я не жалею о своём прошлом – я довольна каждым своим выбором. А ты?”.
Я не понял, как моментально разозлился. Вскруживший голову мужчина – так она обозначила того, кто был с ней после меня, от кого она решилась родить ребёнка. Никогда бы не подумал, что голова конкретно этой девушки может быть настолько глупа, ведь прежде я считал её крайне мудрой, но, очевидно, именно считая так я и допустил непростительную ошибку… Не было здесь мудрости. Здесь была чистая глупость. Вскруженная голова, случайная беременность, ребёнок – банально до состояния не просто разочарования, но неприязни. И тем не менее, у этой глупой головы такие красивые глаза…
“А я иногда жалею об определённых моментах своей прошлой жизни. Наверное, тебе повезло”, – только и смог в итоге выдавить из себя я.
“Повезло мне”, – не задумываясь согласилась она, после чего уверенно поднялась со своего кресла, но я не мог себе позволить так просто её отпустить. Я подобрался слишком близко.
“Принцесса-Тесса”, – сам не ожидая этого, я вслух произнёс тайный код, известный только нам двоим. Этот внезапный выпад прибавил сил моей уверенности продолжать. – “Конкретно о том, что было между нами, я не жалею”, – встав со своего кресла, я продолжил сверлить свою собеседницу уже более серьёзным взглядом. Кажется, меня начинало прорывать. Я чувствовал, что до срыва остаётся совсем чуть-чуть. – “И ты не жалеешь. Ты сама только что сказала, что довольна каждым своим выбором”.
– Никогда не называй меня больше так… – спустя несколько секунд наконец отозвалась принцесса-Тесса внезапно осипшим голосом.
Я думал, что всё произойдёт сейчас. Перед этим я считал, что нужно бы повременить
