Какое это будет зрелище!
И Пау был с этим полностью согласен.
Однако его гораздо больше интересовал соседний курган. Он был расположен приблизительно в километре к югу от реки Вэйхэ, у подножия Черной горы. Большая пирамида из рыхлой земли с широким основанием, покрытая пихтами, возвышающимися над травянистыми лугами, казалась частью ландшафта.
Но как раз на это и было рассчитано.
Во времена Цинь Ши-хуанди люди верили в то, что после смерти человек продолжает жить, но только уже в другом мире, и к нему нужно относиться как к живому. Поэтому первый император распорядился построить для себя обширный некрополь, подземный дворец, откуда он продолжал бы править миром мертвых. Когда гробница была готова, ее засыпали землей, и получился курган, когда-то возвышавшийся над землей больше чем на сто метров.
Проникал ли кто-нибудь в подземную гробницу?
Письменные источники, составленные через несколько сотен лет после смерти Цинь Ши-хуанди, сообщали, что в гробницу проникали дважды. В первый раз это сделали через три года после смерти первого императора повстанцы, искавшие оружие, а еще через семьсот лет в гробницу забрались обыкновенные воры. Разбросанные угли, опаленная земля и разбитые фигуры воинов позволяли предположить, что первое вторжение действительно имело место. Из того оружия, которым были вооружены глиняные воины, почти ничего не осталось. Однако в тот раз сам курган не подвергся осквернению, а второго раза, наверное, не было вообще. Пау читал «Ши цзи» и знал, что под землей, возможно, находились реки и моря ртути, часть тщательно воспроизведенной империи Цинь Ши-хуанди, и это могло создать определенную проблему. Хотя в древности ртуть считалась чудодейственным лекарством, на самом деле она таковой не является, и, вполне вероятно, именно ртуть обусловила смерть первого императора. Возможно, глупец ежедневно принимал целебный эликсир на основе жидкого металла, полагая, что тем самым обеспечит себе бессмертие. Впрочем, глядя на курган, простоявший больше двух тысяч лет, Пау думал, что, быть может, Цинь Ши-хуанди в конечном счете был прав.
Вот было его бессмертие.
Сам Мао Цзэдун проявлял большой интерес к раскопкам. Культурная революция завершилась семь лет назад. Слава богу, давно исчезли шайки молодчиков, размахивающих маленькими красными книжками цитат Великого Кормчего. Снова открылись школы и университеты. Армия стала стабильной. Возродилась торговля. Китай постепенно возвращался в мир. И воины эпохи первого императора, грозное, молчаливое войско, о существовании которого до самого недавнего времени никто не подозревал, могло помочь председателю Мао наметить план строительства нового государства. Поэтому правительство взяло раскопки под свой контроль, военные оцепили место, и всех рабочих тщательно обыскивали на входе и выходе. Случаев хищения почти не было; в основном были украдены бронзовые наконечники стрел, которые продавались за гроши. Несколько воров были задержаны и показательно наказаны, ибо ничто не должно было подорвать археологический потенциал места. Председатель Мао приказал Пау Веню использовать любые необходимые средства для сохранения находки.
Великий Кормчий доверял ему, и он не мог его подвести.
Поэтому Пау распорядился продолжать раскопки.
В «Ши цзи» ясно указывалось, что подземный комплекс имеет очень сложную структуру. Новые раскопки уже принесли плоды. Были выявлены потенциально интересные места. В одном колодце были обнаружены лошади и колесница. Не глиняные фигуры, а конские скелеты и настоящая колесница. Что еще было скрыто в земле вокруг? Можно было только гадать. Потребуются многие годы, чтобы узнать все.
– Товарищ министр!
Обернувшись, Пау увидел одного из инженеров, которым был поручен контроль над рабочими из числа местных жителей. Именно от них зависел порядок.
– Мы кое-что нашли.
Пау прошел вслед за инженером мимо главного места раскопок, которое уже начинали называть шахтой номер один, к территории, расположенной в двадцати пяти метрах к северо-западу.
В черное отверстие, прорытое в красноватой земле, уходила лестница.
– Я обнаружил под землей библиотеку императора Цинь Ши-хуанди, – сказал Пау. – Несколько сотен рукописей. Каждая из которых являлась бесценным сокровищем.
– Я ничего не слышал об этой находке, – заметил Малоун.
– Это потому, что я снова запечатал хранилище. Рукописи нисколько не интересовали Мао Цзэдуна. Прошлое имело для него значение только в том случае, если его можно было использовать для развития революции. Мао был последователем легизма, а не конфуцианства – если вы понимаете разницу.
– Милосердие против подавления, – сказала Кассиопея.
Пау кивнул:
– Этот спор продолжается в Китае уже несколько тысячелетий.
– А каких взглядов придерживаетесь вы? – спросил Малоун.
– Мне приходилось служить многим легистам.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Я за то, что лучше для Китая. Вот что всегда беспокоило меня в первую очередь.
И снова не ответ, поэтому Малоун решил попробовать еще раз.
– Почему вы решили снова запечатать библиотеку?
– Я сделал это, чтобы не позволить Мао уничтожить ее содержимое.
– А что это было?
– Мысли, противоречившие тому, что проповедовал Великий Кормчий.
– Вы мастерски владеете искусством уходить от ответов.
Пау улыбнулся:
– Я намеревался вернуться и исследовать хранилище более тщательно, однако обстоятельства изменились, и мне больше не представилась такая возможность. Главное то, что помимо рукописей я нашел в библиотеке кое-что еще.
Малоун молча ждал.
– Путь в гробницу Цинь Ши-хуанди.
* * *Карл Тан смотрел, как Лев Соколов пытается осмыслить его слова. Русский оставался привязан к стулу, однако ведро с его груди сняли. Грызуны успели изрядно изодрать когтями ему кожу, и из отвратительных ран сочилась кровь.
– Ты сделаешь то, что я прикажу? – спросил Тан.
Рот ученого по-прежнему оставался заклеен изолентой, поэтому он смог лишь лихорадочно затрясти головой.
Тан указал на его изуродованную грудь.
– Тебе нужно ввести антибиотики, и быстро. Никто не может сказать, сколько заразы ты успел подцепить. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
Судорожный кивок показал, что этого ни за что не случится.
В кармане у Тана завибрировал спутниковый телефон. Отвлекать его могли только по жизненно важным вопросам. Он взглянул на дисплей.
Виктор Томас.
Быстро выйдя в коридор, Тан ответил на вызов.
– Я должен вам кое-что сообщить, – сказал Виктор.
Выслушав отчет о том, что произошло в Бельгии, Тан сказал:
– Ты был прав насчет этого Коттона Малоуна. Мне следовало прислушаться к твоим словам.
– Управлять этим человеком невозможно.
– Он тебе не очень-то по душе, правда?
– От него одни неприятности.
– В настоящий момент Малоун вместе с Витт находится у Пау?
– Да.
Это не входило в план.
– Я должен знать, чем завершится эта встреча. Ты сможешь это выяснить?
– Как раз сейчас я ожидаю сведений.
* * *Малоун видел, что терпение Кассиопеи испарилось. Он понимал, что ее беспокоит судьба сына Соколова, а также то, что в настоящий момент ей нечего предложить Карлу Тану, поэтому он обратился к Пау:
– И что вы увидели в гробнице императора?
– Могу сказать, что сообщения о разграблениях были ошибочны. Гробница в девственном состоянии. Нетронутая.
– И вы никому об этом не сказали? – поразился Малоун. – Даже своему закадычному дружку Мао?
– Такое было время, мистер Малоун. Подобные вещи тогда не имели никакого значения. Культурная революция Мао безвозвратно уничтожила бесчисленные свидетельства истории Китая. Хунвейбины ломали руки пианистам, сжигали книги и картины, заставляли хирургов мыть туалеты, а учителей – носить дурацкие колпаки. Для достижения высшего порядка Мао хотел сначала создать полный хаос. То было время, когда мы сознательно уничтожали свое историческое наследие. В каком-то смысле находка терракотового войска помогла расстаться с этим глупым образом мышления, но это произошло еще через несколько лет. Вот почему я, совершив это открытие, предпочел умолчать о нем.
– Но сейчас вы решили заговорить, – добавила Кассиопея.
– Я должен вернуться в Китай…
– Незаметно, – подсказал Малоун.
Пау кивнул:
– У вас есть способ. У меня есть цель. Но у вас также есть цель. В гробнице Цинь Ши-хуанди сотни светильников, наполненных нефтью. Я даже зажигал один из них.
Хозяин особняка провел гостей к шелковой карте в противоположном конце гостиницы и указал в самую середину.
