Как там было написано в том историческом труде, который им прочитал Пау?
«Наложницам, не имеющим сыновей, было приказано сопровождать императора после смерти, и из строителей и ремесленников никто не был отпущен живым».
Малоун выглянул в щель.
Прямоугольная подземная камера, залитая ярким светом, простиралась почти на длину футбольного поля. Сводчатый потолок высотой футов тридцать-сорок держался на поперечных арках и колоннах. Вдоль всех стен через каждые футов двадцать были расставлены прожекторы на треногах, которые отбрасывали вверх желтовато-оранжевое сияние. Они озаряли кристаллы хрусталя, жемчужины и драгоценные камни, которыми были выложены на потолке созвездия ночного неба. Пол представлял собой рельефную топографическую карту с реками, озерами, океанами, горами, долинами, храмами, дворцами и городами.
– Матерь божья! – пробормотала Кассиопея.
Малоун был полностью с ней согласен. Описание Сыма Цяня оказалось вполне точным.
«Вверху были воспроизведены небесные созвездия, а под ними простиралась земля».
Малоун обратил внимание на серебристый блеск жидкости, изображающей воду.
Ртуть.
«С помощью ртути были изготовлены сотня рек страны, Янцзы и Хуанхэ, и бескрайнее море, и машина приводила жидкость в движение».
Малоун попятился назад, но тут вспомнил слова Пау о мерах предосторожности. Хотелось надеяться, что хотя бы в этом сукин сын сказал правду.
В помещении не было ни души. Так кто же зажег свет? Пау Вень?
Рискнув выглянуть еще раз, Малоун определил, что они находились у короткой стороны прямоугольника, а как раз напротив был вход. Все четыре стены были из полированного камня, ожившего резными звериными головами и другими барельефами, рвущимися с поверхности. Малоун различил тигра, скачущую галопом лошадь, жабу, лягушку, рыбу и быка. От буйства красок рябило в глазах. Покрытые желтой глазурью колонны и арки, алые стены, пурпурно-черный потолок.
Посреди зала возвышался постамент, сужающийся кверху, отделанный малахитом. Два прожектора освещали затейливую резьбу, которой были покрыты его бока. Сверху ничего не было. Пусто, как и во всем зале. Вдоль всех четырех стен были расставлены через каждые футов двадцать каменные пьедесталы высотой футов десять от пола. Малоун догадался, что на них когда-то стояло.
«Светильники были установлены нефтяные, чтобы гореть долго».
Однако сейчас ни одного светильника Малоун не увидел.
«В гробнице Цинь Ши-хуанди сотни светильников, наполненных нефтью. Я даже зажигал один из них».
Еще одна ложь Пау Веня.
Малоун читал о гробницах китайских императоров и знал, что они представляли собой символическое изображение мира, которым правил император. Не памятник, а воспроизведение жизни, где усопший мог бы продолжать править вечно. То есть в этом зале должно было быть множество различных предметов.
Малоун оглянулся на Кассиопею. Та показала глазами, что согласна с его следующим шагом.
Он шагнул из темноты на свет. Пол изображал крайнюю юго-западную окраину империи Цинь Ши-хуанди. Горные хребты были высечены из нефрита. Плоская поверхность к северу обозначала пустыню, которая простиралась на восток до самого сердца империи. Далее в нескольких метрах снова следовали открытые равнины, плато, зеленые покрывала растительности, горы и долины. Дворцы, храмы, деревни и города, выложенные из драгоценных камней и бронзы, были разбросаны повсюду, и всех их соединяла система дорог.
Малоун обратил внимание на то, что каменная панель, служившая дверью, аккуратно входила в нишу в украшенной орнаментом стене. Вход, который можно различить только снаружи. С соседних стен на него смотрели свернувшиеся кольцами драконы, человекоподобные лица и длиннохвостые птицы.
Малоун указал пистолетом на центр зала, и они осторожно двинулись вперед, следя за тем, чтобы наступать только на ровные участки. Его по-прежнему беспокоила ртуть, ее смертоносные пары́, поэтому он нагнулся к одной из рек и убедился в том, что в вырезанное в полу русло шириной в фут и глубиной в несколько дюймов действительно был налит жидкий металл.
Однако сверху ртуть была прикрыта. Чем-то прозрачным. Маслянистым. Малоун легонько прикоснулся к жидкости рукояткой пистолета, и по поверхности побежали круги. Осмотрев рукоятку, он рискнул ее понюхать и уловил слабый запах нефти.
Его осенило.
– Минеральное масло, – шепотом поделился Малоун своей догадкой с Кассиопеей. – Пау залил им ртуть, чтобы защититься от ядовитых паров.
Как-то раз то же самое сделал он сам, залив маслом сточные воды в отстойнике в подвале своего дома, чтобы замедлить испарение и сдержать неприятный запах. Конечно, отрадно было сознавать, что воздух в зале не отравлен токсинами, однако Малоуна по-прежнему беспокоило не только то, куда исчез Пау Вень, но и то, кто еще мог находиться под землей.
Они с Кассиопеей приблизились к центральному постаменту. Малоун убедился в том, что был прав: постамент действительно высечен из цельной глыбы малахита и покрыт многочисленными изображениями людей, растений и животных. Древние мастера прекрасно использовали меняющиеся оттенки камня, и Коттон, не удержавшись, погладил полупрозрачную поверхность.
– Невероятно! – в восхищении прошептала Кассиопея. – Никогда в жизни не видела ничего подобного!
Малоуну было известно, что древние китайцы считали нефрит даром богов, ключом к бесконечной жизни. Он олицетворял вечность и якобы обладал чудодейственной силой, которая оберегала от зла и приносила удачу. Вот почему китайских императоров погребали в саванах из пластин нефрита, сшитых золотыми нитями и украшенных жемчугом.
– Вот здесь лежал император, – продолжала шепотом Кассиопея.
Малоун пришел к такому же заключению. Для культуры, в которой символизм стоял на первом месте, это решение казалось естественным.
Однако сейчас постамент был пуст.
Малоун обратил внимание на то, что верх его не был гладким. Всю его поверхность покрывали высеченные изображения, окаймленные столбцами иероглифов.
– Похоже на карту из дома Пау Веня, – заметила Кассиопея.
Коттон подумал то же самое.
Внимательно изучив изображения, он пришел к выводу, что это уменьшенная копия пола гробницы – карта империи Цинь Ши-хуанди. Что сказал Пау про карту на стене у себя дома? «Это репродукция одного изображения, которое я когда-то видел. С небольшими изменениями».
Достав сотовый телефон, Малоун сделал несколько снимков зала и карты.
– Первый император лежал на своих владениях, – прошептал он.
– Но где он? – спросила Кассиопея.
* * *Линь Йон был поражен, когда опущенный им рычаг действительно зажег свет. Председатель Госсовета говорил ему про то, как в подземелье были проложены электрические кабели и установлены прожекторы на треногах. Целью той экспедиции было выяснить, можно ли использовать гробницу для привлечения туристов. Однако погребальный зал оказался пуст: исчезло все, и в том числе сам император. Именно этим объяснялось то, что правительство запретило все дальнейшие раскопки. Только представить себе, какой получился бы конфуз! Бесчисленные вопросы, на которые нет ответов. Поэтому над входом был сооружен колодец, территория была обнесена оградой и объявлена запретной зоной.
Председатель Госсовета не мог сказать, будут ли исправны лампы в прожекторах. Большинство ламп вспыхнули, залив фосфоресцирующим сиянием три смежных сводчатых помещения и главный погребальный зал. Линь знал, что жидкой ртути можно больше не опасаться, поскольку ее залил минеральным маслом Пау Вень во время своего предыдущего пребывания здесь.
Интересно, найдет ли Карл Тан дорогу под землю. Определенно, он обнаружит колодец, а при снятии железной плиты на стенках остались свежие следы. Звуки шагов, приближающихся сзади, из глубины тоннеля, которым только что воспользовался сам Линь, подтвердили его подозрения о том, что сюда кто-то направляется.
И тут он услышал кое-что еще.
Движение в самом погребальном зале.
На стенах заплясали тени.
Странно.
Линь затаился в анфиладе смежных комнат, глядя на тени впереди. Он намеревался разобраться с Карлом Таном. У него был пистолет.
Однако теперь он оказался в западне.
Зажатый между известным и неизвестным.
Карл Тан читал про гробницы императоров, даже посещал места наиболее значительных раскопок, однако сейчас он шел по гробнице, которая сохранилась полностью нетронутой. Но нет, определенно, кто-то здесь уже побывал. Вдоль стены тянулся толстый электрический кабель, исчезающий в темноте впереди. Пау Вень? Почему он направился прямиком в Сиань? Однако Пау спустился под землю в шахте номер три, далеко от того места, где сейчас находился Тан. Нет, здесь проник в гробницу Линь Йон. Из чего следовало, что его противнику известно то, о чем сам он не догадывался.
