– Коутс утверждает, что никаких сомнений нет, – прошептал он. – Отравлен. Цианисто-водородной кислотой.
Глава тринадцатая
Брайсу задают вопрос
Митчингтон зашел в свой кабинет, пригласил Брайса и плотно закрыл дверь. После чего, многозначительно глядя на собеседника, повторил свои слова, покачивая головой.
– Отравлен! В этом теперь нет сомнений. Цианисто-водородной кислотой, которую, как я понимаю, обычно называют синильной. Врачи говорят, им не стоило труда обнаружить ее. Вот оно как!
– Это вам сообщил Коутс? – спросил Брайс. – После вскрытия?
– Они оба говорят одно и то же. Коутс и Эверест, который ему ассистировал, – ответил инспектор. – По их словам, все стало ясно с самого начала. Но есть загвоздка.
– Какая? – спросил Брайс.
– Яд был не в жестяной бутылке.
– Разумеется, нет! – воскликнул Брайс. – Уж мне ли не знать?
– Откуда вам известно?
– Я вылил несколько капель из бутыли себе на ладонь, как только нашел Коллишоу, и попробовал содержимое, – объяснил Брайс. – Холодный чай с огромным количеством сахара! Никаких признаков синильной кислоты. Она всегда дает запах горького миндаля. От чая в бутылке им не пахло.
– Однако вы настаивали, чтобы мы обратили на бутылку особое внимание, – заметил Митчингтон.
– Естественно, потому что подозревал, что использовали более редкий яд. Синильная кислота! Боже, какой примитивный способ отравления! Хотя и очень быстрый.
– Но его-то и применили. Так будет заявлено и на следствии. Этот яд послужил причиной смерти. И вопрос теперь состоит в том…
– Кто это сделал? – перебил Брайс. – Да, это самое важное. Но могу сразу сказать вам одно: кто бы ни был преступник, он либо растяпа, либо чертовски умен!
– Я не совсем вас понял, – пробормотал Митчингтон.
– В моих словах нет ничего сложного, – с улыбкой произнес Брайс. – Прикончить человека данным веществом легче легкого, но одновременно нет яда, который распознавался бы так просто. Лишь дилетант мог прибегнуть к подобному отравлению, либо же отравитель был на сто процентов уверен, что подозрение никогда не падет на него. А в таком случае смысл вот в чем. Кто бы ни отравил Коллишоу, знал наверняка, что никто даже мысли не допустит о его причастности к убийству. Отсюда и мой вывод – преступник дьявольски умен, иначе его разоблачили бы очень быстро. Но меня приводит в недоумение метод применения яда.
– А сколько его нужно, чтобы быстро убить человека?
– Сколько? От одной капли наступает мгновенная смерть. Моментальная остановка сердца, и все!
Митчингтон немного помолчал, задумчиво глядя на Брайса. Затем повернулся к запертому шкафу, достал ключ и вынул из ящика небольшой предмет, завернутый в бумагу.
– Я, наверное, слишком многое доверил вам, доктор, – произнес он. – Но вы и сами успели добыть немало информации. Так что поделюсь еще кое-чем. Взгляните вот на это!
Инспектор вытянул ладонь и показал Брайсу маленькую картонную коробочку для таблеток, на которой было написано от руки: «По одной после еды. Мистер Коллишоу».
– Чей это почерк? – спросил Митчингтон.
Брайс пригляделся и похолодел.
– Рэнсфорда, – пробормотал он. – Рэнсфорда, чей же еще?
– Пилюли нашли в жилетном кармане Коллишоу, – объяснил Митчингтон. – Там остались еще. Смотрите! – Он снял с коробки крышку и показал пять покрытых оболочкой из сахара таблеток. – Всего в коробку входит шесть таких пилюль, – заметил он.
Брайс взял одну таблетку, обнюхал ее, а потом соскреб с поверхности часть сахарного покрытия.
– Обычное средство для облегчения пищеварения, – проговорил он.
– Мог яд содержаться в одной из таблеток?
– Теоретически мог, конечно, – ответил Брайс. – Вы показывали их Коутсу и Эвересту?
– Пока нет, – ответил Митчингтон. – Хотел сначала убедиться, что это Рэнсфорд выписал Коллишоу таблетки, и выяснить, когда именно. Мне придется вернуться в дом Коллишоу и навести кое-какие справки. Его вдова должна знать о пилюлях.
– Вы подозреваете Рэнсфорда, – сказал Брайс. – Теперь я окончательно в этом убедился.
Митчингтон вернул коробочку на место и тщательно запер ящик шкафа.
– Вы правы, по поводу доктора Рэнсфорда у меня возникли неприятные идеи, которые не по душе мне самому, – признал он. – Но когда все складывается одно к одному, что еще прикажете думать? Будь я к тому же уверен, что слух, будто Коллишоу располагает некой компрометирующей информацией, достиг ушей Рэнсфорда, то, с моей точки зрения, лишь Рэнсфорд мог бы желать смерти Коллишоу, чтобы в следующий раз тот не заговорил более определенно. Как правило, стоит человеку намекнуть о своей информированности, он одними намеками уже не удовлетворяется. Жаль, что Коллишоу не успел все выложить начистоту. Хотя бы нам, полицейским!
Брайс задал ему вопрос по поводу проведения следствия и ушел из участка. Обдумав услышанное, он повернул в сторону собора и через кельи выбрался на Клоуз. Брайс собирался сделать в своей игре очередной ход, пока все получалось удачно. Ситуация словно сама вкладывала ему в руку козырные карты, и было бы глупо, рассуждал он, не воспользоваться ими в подходящий момент, чтобы извлечь максимальную пользу. Брайс двинулся к дому Рэнсфорда, но не успел добраться до него, когда встретил Рэнсфорда и Мэри Бьюэри, пересекавших Клоуз с другого направления – от станции, куда Мэри ходила, чтобы встретить своего опекуна. Они были так поглощены беседой, что Брайс оказался совсем рядом, когда Рэнсфорд и Мэри заметили его. При виде своего бывшего ассистента Рэнсфорд нахмурился: Брайс и все события предшествующего дня не шли у него из головы. Его не оставляло тревожное ощущение, что Брайс затеял какую-то интригу. От Брайса выражение его лица, разумеется, не укрылось.
– Я как раз шел к вам домой, доктор Рэнсфорд, – тихо произнес он. – Не хочу навязывать вам своего общества ни сейчас, ни позже, но, полагаю, вам будет полезно уделить мне несколько минут.
Рэнсфорд открыл ворота и жестом пригласил Брайса войти. Они втроем прошли в гостиную, и доктор Рэнсфорд закрыл дверь, посмотрев на Брайса. Тот воспринял взгляд как вопрос и проговорил:
– Вы уже слышали о главном событии дня?
– О Коллишоу? Да, слышал, – кивнул Рэнсфорд. – Мисс Бьюэри только что рассказала мне об этом. А ее проинформировал брат. Что вы хотели сказать по этому поводу?
– Я только что побывал в полицейском участке. Коутс и Эверест днем провели вскрытие. Митчингтон поделился со мной результатами.
– И что же? Каково заключение?
– Коллишоу отравили, – ответил Брайс, наблюдая за лицом Рэнсфорда слишком пристально, чтобы этого могла не заметить Мэри. – Синильная кислота.
– Понятно. И все-таки? Почему вы направились ко мне? Какое отношение я имею ко всему этому?
– Я пришел оказать вам услугу, – произнес Брайс. – Примете вы ее или нет – решение за вами. Вам необходимо знать о грозящей опасности. Коллишоу намекал, как вы слышали вчера, находясь у меня дома, что ему известно нечто важное по делу о смерти Брэйдена, и он огласит информацию, когда сочтет нужным.
– И что дальше?
– Полиции известно, что вы побывали в доме Коллишоу сегодня рано утром. Митчингтон знает об этом.
Рэнсфорд рассмеялся.
– А Митчингтон знает, что я подслушал то, что он рассказал вам вчера? – поинтересовался он.
– Нет. Он не смог бы ничего узнать, если бы только я сам не посвятил его в подробности. Но я промолчал. И не собираюсь ставить его в известность. Но он все равно настроен подозрительно.
– И подозревает, разумеется, меня.
Рэнсфорд сделал круг по комнате, а потом внезапно остановился напротив Брайса, который по-прежнему держался ближе к двери.
– То есть вы хотите уверить меня в полнейшей глупости Митчингтона, потому что только круглый дурак мог бы поверить, что я отравил несчастного работягу столь неуклюже? – усмехнулся он. – Вы не можете думать о нем так плохо.
– А я и не говорил ничего подобного, – возразил Брайс. – Я всего лишь сообщаю вам, что инспектор считает, что у него есть основания для подозрений. Он доверяет мне. И потом, именно я нашел тело Коллишоу. У Митчингтона имеется коробочка с пищеварительными пилюлями, которую вы дали Коллишоу.
– Ха! – воскликнул Рэнсфорд. – Так он действительно глуп! Приведите его ко мне, чтобы мы поговорили.
– К беседе с вами он не готов. Однако я опасаюсь, что инспектор огласит все это во время следствия. Проблема в том, что его подозрения так или иначе касаются прежнего дела. Он считает, будто вы скрыли тогда правду – относительно своего знакомства с Брэйденом.
– А теперь, позвольте, я сам вам скажу, о чем идет речь, – внезапно оборвал его Рэнсфорд. – Суть вот в чем. Меня подозревают, что я стал виновником смерти Брэйдена. А теперь пытаются поставить в вину смерть Коллишоу, потому что тот мог якобы доказать мою причастность к тому делу. Вот и все!
