– Вот как? Платком еще удобнее связать руки. Я прячусь неподалеку. Дальнейшее не так ясно. Нет сомнения, что Марджери Барнс и мужчина, кем бы он ни являлся – кажется, я знаю, кто он, но пока не собрала доказательств, – пришли на это место после того, как голову отделили от туловища. Вряд ли мужчина заметил тело Руперта Сетлея, как только они ступили на поляну, а Марджери Барнс, без сомнения, и вовсе его не видела. Она увидела Камень с противоположной стороны, и с того места, где они вышли по тропинке на поляну, трупа не было заметно. Отойди на тропинку, по которой недавно убежал Джеймс Редси, и скажи мне, видишь ли меня оттуда.
И она растянулась на земле там, где, по ее предположению, лежал труп Сетлея.
– Не видишь? Вот и хорошо. Теперь вернись к Камню и сядь. Встань и иди влево. Повернись сюда. Когда увидишь хотя бы краешек меня, замри.
Обри послушно бродил вокруг огромного валуна, считая все происходящее забавным розыгрышем. Увидев мысок туфли миссис Брэдли, он замер, как было велено.
– Ваша нога! – крикнул он.
– Иди дальше. Остановишься, когда увидишь меня всю.
Обри так и сделал.
– Молодец. Теперь беги к доктору Барнсу и приведи сюда Марджери, только заметь место, где сейчас стоишь. Хотя бы моим перочинным ножом. – Миссис Брэдли села, достала из кармана нож и точно метнула его к ногам Обри. – Открой большое лезвие и воткни нож в землю.
Пока Обри соображал, как ему объяснить Марджери необходимость тащиться в лес в такой тяжелый жаркий день, миссис Брэдли успела встать.
– После того, как Марджери покажет нам, где она сидела, слушая россказни своего кавалера, а я назову ей его имя, дело обнаружения преступника сдвинется с мертвой точки, – пообещала она. – Руперт купил свои серые брюки готовыми? – последовал неожиданный вопрос. – Кстати, ты не знаешь, была на нем тем воскресным вечером нижняя рубашка?
– Да, он заказывал брюки вместе со всей одеждой у одних и тех же портных – «Раундуэй и Даун». Он никогда не расставался с сетчатой нижней рубашкой.
– Спасибо, это упрощает дело.
Обри уже собирался идти за Марджери Барнс, но вдруг застыл на месте. Стрела длиной в ярд, просвистев в воздухе, вонзилась в дерево менее чем в трех дюймах от головы миссис Брэдли
– Господи! – вскрикнул Обри, побледнев.
Миссис Брэдли с непритворным удовольствием издала крякающий звук. Прежде чем она обрела дар речи, на поляну выскочил, едва не сбив с ног ошеломленного Обри, желтолицый Сейвил и бросился к ней. В правой руке Сейвил сжимал шестифутовый лук. Он был в линялом плаще, в зеленой шапке с длинным фазаньим пером, на плече болтался колчан со стрелами. Приблизившись к старухе, Сейвил сорвал свой головной убор.
– Какой ужас! – запричитал он. – Что за опрометчивость! Я чуть вас не убил! Дорогая миссис Брэдли, могу ли я надеяться, что вы примете мои искренние извинения? Какие только беды ни подстерегают актера-любителя!
Сейвил распахнул плащ, под которым зеленело какое-то нелепейшее одеяние.
– Очаровательно! – воскликнула родившаяся заново миссис Брэдли. – Позвольте, я подержу ваш лук, пока вы будете сбрасывать лишнюю кожу.
Она схватила лук, и Сейвил со своей вкрадчивой, почтительной, самоуничижительной улыбкой аккуратно освободился от дрянного плаща, представ в костюме Робин Гуда. Шапка с пером больше не вызывала вопросов. Выпуклость под плащом оказалась изящным охотничьим рогом, подпоясан Сейвил был кожаным ремнем, на котором висела небольшая сумка из оленьей кожи.
Костюм был хорош сам по себе, отменная фигура Сейвила смотрелась в нем так, что глаз нельзя было отвести.
– Какую роль вы исполняете? – осведомилась миссис Брэдли. – Вы стреляли в кого-то конкретного?
– Пожалуй, я заберу вонзившуюся в дерево стрелу, – сказал Сейвил, не делая попыток ответить хотя бы на один из двух вопросов. – Жаль было бы ее лишиться, верно?
– Разрешите мне, а вы пока надевайте свой плащ, – произнесла миссис Брэдли и, не дав Сейвилу возразить, шагнула к дереву и обеими руками вцепилась в древко стрелы. – Мне остается только радоваться, что вы, молодой человек, промахнулись.
Она выдернула глубоко засевшую стрелу с четвертой попытки.
– Я находился в общественном лесу, на той стороне боссберской дороги, – заметил Сейвил, забирая у нее стрелу и аккуратно возвращая ее в свой колчан. – Увидев, что стрела улетела в лес, я тут же бросился сюда, чтобы убедиться, что никто не пострадал.
– Врун, – еле слышно пробормотал Обри, подумав, что никакая стрела не пролетела бы такое расстояние.
– Вы тоже разыгрываете какую-то сценку? – поинтересовался Сейвил.
– Да, – ответила миссис Брэдли без малейшего смущения. – Очень современную, – добавила она с намеком. – Жаль, что собрались не все исполнители. Мы с Обри играем роли злоумышленника, – она важно ткнула пальцем в худого смуглого мальчика, – и невинной жертвы.
Миссис Брэдли глупо хихикнула, окинув Сейвила злобным взгядом. Он сделал шаг назад, будто получил пинок.
– Вам пора идти? Всего хорошего. – И она, протянув свою отталкивающую клешню, так стиснула холеную ладонь Сейвила, что у него хрустнули кости.
Дождавшись, пока он скроется из виду, миссис Брэдли радостно заухала.
– Смеяться не над чем, – заявил чуждый компромиссам юнец Обри. – Он вас чуть не убил!
– Что поделать, мальчишки есть мальчишки, – усмехнулась она. – Кажется, Марджери Барнс мне не нужна. Потолкую-ка я с самим доктором.
Глава XVIII
Человек в лесу
– Занятная вещь – кровное родство, – заметила миссис Брэдли.
Доктор Барнс подлил в пузырек воды, заткнул его пробкой, вытер, надписал, отложил для доставки, надел на автоматическую ручку колпачок и обернулся. Белый халат делал его красное лицо еще крупнее и краснее. Он закряхтел. Он относился к миссис Брэдли неприязненно и ни капельки ей не доверял. Сама она считала такое отношение к себе лестным, поскольку имела привычку видеть в неодобрении ее персоны и характера завидный комплимент. Более того, доктор Барнс не скрывал от нее своего отношения. Слыханное ли дело: эта женщина никогда не болела, хуже того, хвасталась этим!
Миссис Брэдли, с интересом наблюдавшая за его профессиональными манипуляциями, неприятно улыбнулась.
– Вы согласны со мной?
Доктор вымыл и вытер руки, снял халат и аккуратно повесил его на крючок.
– Никогда не задумывался, – ответил он и, вытянув перед собой крупные красивые руки, стал горделиво разглядывать их. – О ком вы? Наверняка о ком-то конкретном?
– О моем сыне Фердинанде Лестрендже. И о вашем сыне.
Доктор Барнс пожал широкими плечами:
– Он ваш сын? Не знал. Блестящий человек!
Внимательные черные глаза миссис Брэдли, быстрые, яркие и по-птичьи бесчувственные, следили, как он берет с вешалки и надевает пиджак.
– Да, Фердинанд – мой сын. Умница, весь в мать.
Она самовлюбленно хмыкнула, а врач насупился. Он терпеть не мог женских причуд, тем более старушечьих! Вспомнил, что эта неприятная особа сумела прославиться, пусть не самым достойным способом. Не иначе известность ударила ей в голову!
– Кажется, он защищал вас на суде по обвинению в убийстве? – спросил доктор, сознавая, что говорить так не принято и вообще негуманно, но получая удовольствие именно от этого.
– И добился моего оправдания! Можно указать вам на складку на плече? Пиджак вам идет, но не жарко ли в нем в это время года?
– Приходится страдать, заботясь о профессиональном достоинстве, – ответил он, приподняв в насмешливой улыбке ровный черный ус. – Если вы к Марджери, то она отправилась в деревню за покупками. Потом будет играть в теннис у викария. Жаль, что я не посвятил себя церковной жизни: до чего беззаботная жизнь у наших пастырей!
– Сам священник – плохой теннисист, – произнесла миссис Брэдли, выходя за ним в сад, – зато Марджери, если верить Обри Харрингею, – настоящая звезда. Ей бы соперника под стать!
– Она практикует там подачу и удары. Викарий – единственный, кому безразлично, когда сбивают головки его цветов. Я бы не стал устраивать на своей лужайке корт: плохо для травы.
Миссис Брэдли зашагала к калитке, отпустив доктора в гараж.
«Да здравствует национальное здравоохранение! – подумала она, оглянувшись на распахнутые ворота, в которых поблескивал докторский механический экипаж. – Если медицинский совет в полном составе не проголосует за либералов, значит, не знает, что такое благодарность».
Миссис Брэдли заторопилась к дому викария, но на полпути передумала и повернула к коттеджу на холме.
IIДома находилась Лулу, Сейвил и Райт отсутствовали, что было кстати.
– Мне очень жаль, – сказала Лулу, провожая гостью в гостиную, расположенную под помещением, служившим Райту и Сейвилу мастерской. – Вероятно, вам нужны они?
– Я пришла по делам Реставрационного фонда, – легко солгала миссис Брэдли.
