– Да, – гордо и серьезно подтвердил Конрад, – и это единственное, что достойно именоваться Словом с большой буквы.
Как уже упоминалось, в Павонии было современное и просвещенное правительство. В свете этого факта нелегко убедить читателя в том, что оно сдержало слово, данное эксцентричному лакею. Политики и финансисты сопротивлялись, считая, что сдерживать обещания не стоит, ибо подобное может войти в опасную привычку. Но на сей раз король занял твердую позицию, решительно топнув ногой (не без отдаленного звона древних шпор и сабли). Он заявил, что для него это дело чести, хотя ходили слухи, будто к подобной настойчивости приложила руку его племянница.
Вор, мошенник, убийца и предатель признались в своих преступлениях мистеру Пиньону из газеты «Комет». И хотя их рассказы были короче и, в отличие от историй, представленных вниманию читателя, излагались от первого лица, все же они заняли определенное время. Мистер Пиньон внимательно выслушал это удивительное повествование от начала до конца, ни разу не перебив рассказчиков ни единым словом.
Когда его новые знакомые замолчали, он, слегка откашлявшись, произнес:
– Ну что ж, джентльмены, это действительно необычайно увлекательные повествования. Но люди часто превратно истолковывают наши поступки. Я надеюсь, джентльмены, вы окажете мне честь, признав, что я ничего не пытался у вас выведывать, не вмешивался и ни к чему вас не подталкивал. Я просто пользовался вашим гостеприимством, никоим образом им не злоупотребляя.
– Уверен, – тепло произнес доктор, – что более внимательного и деликатного слушателя у нас еще не было.
– Я спрашиваю об этом только потому, – продолжал своим кротким голосом мистер Пиньон, – что среди газетчиков своей собственной страны известен под прозвищем Кровожадный Стенобитный Таран, а также Разлучник, Проныра, иногда даже Джек Потрошитель. Все эти клички мне дали за нечистоплотность, позволяющую вскрывать самые сокровенные личные тайны. Заголовки типа «Бульдог Пиньон пригвоздил Президента» или «Разлучник снял скальп с визжащей секретарши» не такая уж редкость на страницах американских газет. До сих пор по стране ходят легенды о том, как я впился в ногу судьи Грогана, когда он пытался подняться в самолет.
– Удивительно, – произнес доктор. – Никогда бы так о вас не подумал. Никто не поверит, что вы на такое способны.
– А я ничего подобного и не делал, – спокойно ответил мистер Пиньон. – Мы с судьей Гроганом мирно побеседовали в его загородной резиденции по его собственной просьбе. Но нам всем приходится заботиться о своей профессиональной репутации убийцы, грабителя или репортера.
– Вы хотите сказать, – вмешался здоровяк, – что на самом деле вы никого и ничего не уничтожали, не ломали и не потрошили?
– Вы ведь тоже никого не убивали, – сдержанно отозвался американец. – Но я вынужден делать вид, будто ужасный грубиян. В противном случае могу утратить профессиональный престиж и, возможно, работу. Хотя на самом деле, я уже убедился в том, что могу получить все, что мне необходимо, посредством обычной вежливости. Из собственного опыта знаю: по большей части люди рассказывают о себе весьма охотно, – тихо и серьезно добавил он.
Четверо его собеседников, переглянувшись, разразились хохотом.
– Это точно о нас, – кивнул доктор. – Вы с легкостью выудили наши истории, продемонстрировав безупречную вежливость. Вы действительно хотите сказать, что, если решите их опубликовать, вам придется объяснить свой успех чудовищной грубостью?
– Пожалуй, – мрачно кивнул мистер Пиньон. – Если я опубликую вашу историю, то буду вынужден сказать, что выломал дверь операционной доктора Джадсона, когда он бинтовал чье-то перерезанное горло, и не позволил ему продолжать, пока он не поведал мне историю своей жизни. Мне придется придумать байку о том, как мистер Нэдуэй ехал к своей умирающей матери, когда я запрыгнул к нему в машину и заставил изложить взгляды на взаимоотношения капитала и рабочего класса. Мне придется вломиться в дом третьего джентльмена и устроить крушение поезда, в котором ехал четвертый, или сделать что-то еще, чтобы доказать своему редактору, что я огонь, а не репортер. Разумеется, на самом деле во всем этом нет ни малейшей необходимости. Можно добиться практически любой цели, обращаясь к людям вежливо и деликатно и к тому же правильно выбрав время разговора. А если точнее, – повторил он, подавив улыбку, – необходимо просто позволить людям говорить о себе.
– Вы считаете, – задумчиво спросил здоровяк, – что подобные сенсации действительно производят впечатление на публику?
– Я не знаю, – отозвался журналист. – Мне кажется, что нет. Но они производят впечатление на редактора. Вот об этом мне и приходится заботиться.
– Но, простите, разве вас это не беспокоит? – не унимался здоровяк. – Разве вас не беспокоит то, что все, от Мэна до Мексики, называют вас Кровожадным Стенобитным Тараном, хотя на самом деле вы абсолютно нормальный и хорошо образованный джентльмен?
– Видите ли, – вздохнул журналист, – как я уже сказал, люди часто принимают нас не за тех, кем мы являемся.
За столом повисла тишина, а затем доктор Джадсон, резко обернувшись к своим товарищам, произнес:
– Джентльмены, я хотел бы предложить вам принять мистера Ли Пиньона в члены нашего клуба.
Солнечный Джим – созданный в 1902 г. для рекламы пшеничных хлопьев вымышленный персонаж. Мистер Пиквик – персонаж Диккенса. (Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.)
Хэнуэлл – больница для душевнобольных в Лондоне.
Район на севере Лондона.
Не введи нас в искушение (лат.). Слова из так называемой Молитвы Господней («Отче наш») – Евангелие от Матфея, 6:13.
Район в северной части Лондона, граничит с Хампстедом.
«Темпл» – название двух из четырех лондонских «Судебных иннов» – школ подготовки барристеров.
Допрос с применением мер физического воздействия.
Вершина в Швейцарии на границе с Италией.
Уильям Гарвей (1578–1657) – английский медик, основоположник физиологии и эмбриологии.
Девушки, впервые появляющиеся в высшем обществе (фр.).
Строка из цикла элегий Альфреда Теннисона «In Memoriam A. H. H.» (Памяти А. Г. Х.)
Церковь в Лондоне, известна как место аристократических свадеб.
Здесь: тряпье (фр.).
Вильям Джемс (1842–1910) – американский философ и психолог.
Дилетант (итал.).
Персонаж романа В. Скотта «Ламмермурская невеста».
Гарун аль-Рашид (766–809) – арабский халиф Аббасидского халифата. При нем в халифате достигли значительного развития сельское хозяйство, ремесла, торговля и культура (преимущественно литература).
Книга Есфирь 5:13.
Воображаемый летающий остров, описанный в «Приключениях Гулливера».
Слова из эссе Оскара Уайльда «Упадок искусства лжи» (1889). У Уайльда: «Люди могут поверить в невозможное, но никогда в невероятное».
Гладстон, Уильям (1809–1898) – английский политический деятель, премьер-министр.
Парнелл, Чарльз Стюарт (1846–1891) – ирландский националист.
«За исключением инструмента» (лат.).
Слуги короля (лат.). Статус евреев в средневековой христианской Европе. Правитель мог взимать с них дань для казны, но в то же время был обязан в случае опасности защищать их.
Савл, бывший яростным гонителем христиан, после обращения в христианство был наречен новым именем – Павел (в английском произношении – Пол) и получил из уст самого Христа звание апостола язычников (см.: Деян. 26:15–17).
Ингерсолл, Роберт Грин (1833–1899) – американский юрист и публицист, прославившийся своими пламенными речами против многих религиозных догм.
Титус Оутс (1649–1705) – английский священник. В 1678 г. публично заявил о несуществующем заговоре против короля Карла II, чем спровоцировал волну ненависти к католикам.
Пиров, отличающихся обилием и изысканностью блюд. (Прим. ред.)
