Татьяна Луганцева
Пёрышко из крыла ангела
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
© Т. Луганцева
© ООО «Издательство АСТ»
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес, 2014
– Ну почему на тебя, дорогая, все шишки валятся? – спросила Аня и с сочувствием посмотрела на подругу.
– Невезучая я, – вздохнула Лукреция. – Мне все об этом говорят.
Аня только головой покачала.
– Да при чем тут везение? Странная ты какая-то. – Они дружили уже много лет, но Аня не переставала удивляться своеобразности Лукреции. – Одно имечко чего стоит…
Тому, что родители, оба филологи по образованию, дали ей такое необычное имя, Лукреция и сама была не рада и однажды не преминула им высказать свое недовольство.
– А нам это имя очень понравилось! Так необычно! Лукре-е-еция! – нараспев произнесла Галина Петровна.
– Ага, особенно если учесть, что я не просто Лукреция, а Лукреция Петровна Голубкова… – с большим сомнением ответила дочь.
Да и одноклассники Лукреции родительской фантазии не оценили и постоянно дразнили девочку за имя, да и за фамилию тоже.
После окончания школы встал вопрос: куда идти учиться дальше? Понятно было, что Лукреция должна выбрать гуманитарное направление. А куда деваться? Если из всех вещей в доме были только книги, и обращались с ними, словно с живыми существами. С детства Лукреция много читала, рисовала, занималась музыкой, танцами. Литература, история, русский язык, иностранный язык… Так что судьба ее была предрешена. В чем родители не сошлись, так это в том, что надо поступать в педагогический институт.
– Все же сейчас совсем другое время! Век изменился! – заявила Галина Петровна таким тоном, словно выступала на трибуне. – Профессии учителя, филолога, конечно, очень интересные и нужные, но…
– Но? – напрягся Петр Михайлович.
– Дорогой мой, ну что греха таить? Безденежно все это.
– А что, в жизни самое главное деньги, что ли? – удивился глава семейства. Впрочем, он удивлялся всю жизнь.
– Не главное, – кивнула супруга, – но весьма существенное! Особенно когда вокруг много соблазнов!
У Петра Михайловича от ее слов даже очки полезли на лоб.
– О каких соблазнах ты говоришь?! Что за слово! Наша дочь воспитана в самых лучших традициях чести и совести!
– Она девушка, и может поддаться…
– Она моя дочь! – перебил жену Петр Михайлович. – И ничему и никому не поддастся!
– И все же я не хочу, чтобы Лукреция жила в такой же бедности, как мы с тобой, – выдала Галина Петровна, чем добила своего супруга окончательно.
– Вот какие подробности открываются! Значит, мы с тобой плохо жили? – И Петр Михайлович схватился за сердце.
– Дорогой мой! Любимый мой! Жили мы хорошо, но бедно! Ну время такое было, что ничего особо и не купишь. В магазинах – ноль! Так вроде и зачем деньги? Все бедные, все на равных. А сейчас всего полно, и что же, деточки Лукреции будут ходить и только смотреть на витрины?! Ждать конфетку на Новый год?! Время, я говорю, другое! Деньги тоже нужны! И, заметь, я не советую Лукреции выйти замуж за богатого, на что нацелено большинство девиц! Она у нас думающая девушка! Я советую ей получить хорошее образование, которое позволит есть не только хлеб, но и намазывать на него масло! И не спорь! Ты – твердолобый! И отстал от жизни! – разошлась Галина Петровна, которая впервые в жизни пошла против мужа.
– Я уже и твердолобый, – сокрушался Петр Михайлович. – И что же за специальность ты подобрала моей дочери? Неужели стриптизершей?
– Как тебе не стыдно! – воскликнула Галина Петровна.
– А что? Они неплохо зарабатывают в наше время! – ехидно добавил Петр Михайлович.
– А вот это уже интересно! – прищурила глаза Галина Петровна. – Я и не знала, что у тебя, дорогой, такие познания в области эротического танца и их заработков!
Петр Михайлович покраснел, попытался объясниться, но, как говорится, запутался в показаниях.
– Хватит! – возмутилась Лукреция. – Что вы устраиваете?
Родители притихли, и Галина Петровна робко поинтересовалась:
– Я могу посоветовать своей дочери, чем ей заняться в жизни? Ведь родная мать плохого не посоветует.
– Конечно, – улыбнулась Лукреция. – Я выслушаю твои пожелания.
– Я советую тебе пойти на факультет иностранных языков. Стать переводчицей – это так здорово! Престижно! А если еще пристроиться в престижном месте, то можно и за границу ездить, и получать достойную зарплату. А с твоими способностями к языкам учеба тебе будет даваться легко… – выдала свою мечту Галина Петровна.
– Быть переводчицей! – почему-то с долей издевки произнес отец.
– Да! И это звучит гордо! Переводчица – нужнейший человек в век интеграции бизнеса, торговли, политических отношений! – несколько пафосно произнесла Галина Петровна.
– Делайте что хотите! – сокрушенно махнул рукой Петр Михайлович. – Но я бы не стал давать дочери установку на деньги ни при какой власти и ни при каком времени.
Лукреция с удивлением наблюдала за перепалкой родителей и поняла, что ей пора вмешаться. А то, не дай бог, разведутся еще на почве разногласий о будущем дочери.
– А меня никто не хочет спросить? Может быть, и я чего-то хочу? – спросила она.
– А ты чего-то хочешь? – округлила глаза Галина Петровна. – То есть, я хотела сказать, что ты хочешь?
Лукреция сделала паузу, набрала в грудь побольше воздуха и заявила:
– Я уже поступила… в институт культуры, на отделение народного танца.
– Что-о? – после минутного замешательства спросила Галина Петровна. – Какое отделение?
– Народного танца.
– Господи… – Галина Петровна схватилась за сердце и осела на стул.
Петр Михайлович истерично засмеялся:
– Ну вот! Получите! Твоя школа! Браво! Моя дочь – танцорша! – В его устах это прозвучало как «проститутка».
– Я буду исполнять народные танцы, – пыталась объяснить Лукреция.
– Слышишь, мать! Исполнять! Я же говорю, стриптизерша. А ты о филологии, об иностранных языках! Она у нас выросла стрекозой и хочет всю жизнь проплясать легко и за деньги. Радуйся!
Галина Петровна в штыки восприняла поступление дочери в институт. Она не понимала, как ее долговязая, нескладная дочка в очках с минусом пять сдала экзамены по танцам. Ей даже мерещились происки самого дьявола, вмешавшегося в судьбу ее «скромной девочки». Ведь они воспитывали дочь в строгости, она даже на дискотеки никогда не ходила. А тут такое! Для Галины Петровны это было сродни тому, что ее культурная и образованная девочка на самом деле пустилась во все тяжкие.
Мама так серьезно переживала за дочь, что ее здоровье резко ухудшилось и стало внушать опасения. Лукреция, чтобы утешить мать, была вынуждена заочно поступить на факультет иностранных языков. Учиться сразу в двух институтах было очень тяжело. Правда, языки давались Лукреции легко, но заочное образование предполагало колоссальную переработку материала собственными силами. И это при полной занятости в институте на дневном отделении. Но Лукреция со всем справлялась.
– Не подозревала, какой сюрприз ты нам готовишь, – немного приходя в себя, говорила мать. – Раньше это называлось «массовик-затейник».
– Вот-вот! – вторил ей отец. – Или культмассовый работник..
– Во-первых, массовиков-затейников готовили в училище, а не в институте. И во-вторых, чем плох культмассовый работник? Ведь это человек, который несет культуру в массы, – оправдывалась Лукреция.
– Лучше бы ты не шла в эти массы, а поскромнее себя вела, – не сдавалась Галина Петровна.
– Мама, а я и веду себя скромно! Не волнуйтесь, вы правильно меня воспитали! – успокаивала она родителей.
– Ой, не знаю, что это за специальность такая и как она тебе пригодится в жизни… – сокрушалась мать.
Лукреция поняла, что спорить бессмысленно, и просто погрузилась в учебу.
– И что тебе дала эта учеба? – спросила ее как-то лучшая подруга Анька Снежкова, которая училась в том же институте, но на другом отделении – по организации и проведению праздников, торжественных мероприятий и прочего.
– Я много что умею после института… – ответила ей Лукреция расплывчато.
– Например? – не сдавалась подруга.
– Я пою.
– Как оперная певица? – уточнила Анна.
– Нет, конечно… – даже смутилась подруга.
– Вот именно! Так поют многие люди, особенно когда выпьют и в них просыпаются гены поющей бабушки. Этим ты не заработаешь на жизнь. И не обижайся! А голос у тебя хороший.
– Спасибо на добром слове, – с большим скепсисом ответила Лукреция. – А еще я танцую.
– Мы все танцуем… Какой стиль? Хип-хоп? Танго? Может быть, брейк-данс?
– Зачем спрашивать? Ты же знаешь! Народные танцы…
– Вот именно! И куда ты пойдешь зарабатывать со своими народными танцами? На площадь трех вокзалов?
