улыбнулась я, кивая на бутылку. Но ответной улыбки я не удостоилась. Марат стоял в дверях с грустной физиономией и ждал моего снисхождения. Вот уж никогда бы не подумала, что он может выглядеть так печально.
– Ладно. Пойдем на кухню, – отозвалась я, проходя мимо него.
Оказавшись на кухне, я увидела накрытый стол и тихо присвистнула.
– Мы даже будем закусывать? – усмехнулась я. Марат продолжал молчать. Достал рюмки и разлил коньяк. Мы чокнулись и выпили.
– Расскажи мне, – обратилась я к Марату, уплетая бутерброды с красной рыбой.
– Что именно? – вроде бы удивился он и наполнил рюмки.
– Раз уж мы в одной упряжке, так рассказывай, что натворил и чего ожидать от твоих дружков.
– Не переживай. Тебя не тронут, – немногословно пояснил Дембовский.
– Что-то сегодня днем все выглядело совершенно иначе, – скривилась я. Марат вздохнул.
– Сама виновата. Не совала бы свой нос, куда не следует, спала бы сейчас в родной постели.
– Марат, – тихо позвала я и даже взяла его за руку. Марат заметно дернулся и взглянул на меня с недоумением.
– Десять лет назад я был нормальным парнем. Работал в уголовном розыске, – начал он, но я его перебила.
– Нормальным? А сейчас что же, ненормальный?
Он не обратил внимания на мой вопрос и продолжил.
– Работал день и ночь. Был чересчур принципиальным и намеревался пересажать всех злодеев нашего города.
– И что потом? – нетерпеливо спросила я.
– Начальник наш был каким-то любимчиком генерала. Вот уж не знаю: или сын внебрачный, либо еще, какой близкий родственник, но вел себя слишком нахально. Пришлось его послать.
– Куда? – опешила я.
– Далеко. По обычному маршруту, – усмехнулся он.
– Тебя уволили? – догадалась я.
– Нет. Вежливо попросили написать по собственному. Два месяца повалялся на диване без дела, а потом один старый друг пристроил к себе в экономический отдел.
– И чем занимался твой друг?
– Дома строил, – фыркнул он пренебрежительно.
– И что плохого в строительстве? – не понимала я.
– А то, что стройки замораживались и люди, вложившие свои деньги, не видели ни жилья, ни вложенных денег. Пытались судиться, но сама понимаешь, что с такими людьми судится себе дороже. Там адвокат на адвокате и адвокатом погоняет.
– Твой друг мошенник, – воскликнула я, но тут же опустила голову и закрыла рот. Сама-то я кто?
– Ага. И я не заметил, как стал одним из тех, с кем боролся на протяжении нескольких лет.
– В общем ясно. Из мента в бандиты, – улыбнулась я. – Хорошенький переход. И что дальше?
– А дальше подстава и колыма, – печально улыбнулся он в ответ.
– Ты сидел? – очумела я.
– Семь лет. От звонка до звонка, – кивнул он.
– Почему они теперь на тебя охотятся?
– А потому что мой бывший дружок прекрасно понимает, что я ему этого не спущу.
– И решил тебя убить?
– Видимо решил, раз Беглого ко мне отправил.
– А этот Беглый он кто?
– Беглов Илья Витальевич. Когда-то чуть не сел, но мой дружок его у ментов перекупил и теперь Беглов делает то, что прикажет хозяин.
– Он убивает людей?
– Редко. Обычно просто выводит конкурентов из игры. Очень ловко, скажу я тебе.
– А как фамилия твоего друга?
– Не важно, – отмахнулся Марат. – Поэтому прошу тебя: будь предельно осторожна и поменьше болтай языком с подружками.
– У меня нет подруг.
– Почему? – удивился он.
– Была одна. Дружили почти двадцать лет. Потом подставила и даже номер сменила. Но я все же надеюсь, что она ни при чем.
– Подставила? – засмеялся Дембовский. – Хахаля у тебя увела?
– Да нет. Из-за хахаля я бы не переживала. Да и вкусы на мужчин у нас были разные. Оттого и дружба была такая крепкая.
– Видимо не очень крепкая, раз вы сейчас не общаетесь.
Я поджала губы и решила прекратить этот бессмысленный разговор, потому что любое упоминание о Данке вызывало во мне боль и отчаяние. Я все еще не хотела верить в то, что подруга могла подвести меня под статью.
Поздний ужин мы продолжали в молчании, которое иногда нарушалось звоном столовых приборов. Через двадцать минут я пожелала своему сожителю «спокойной ночи» и отправилась в комнату.
Утро было не приятным, потому что раздался звонок мобильного телефона, и я с прискорбием увидела на экране номер Шмакова Дениса Сергеевича.
– Я слушаю, – как можно тише ответила я, надеясь, что звонок не разбудил Дембовского.
– Анна, вы могли бы подъехать ко мне? – спросил лейтенант, но по его голосу не могла разобрать, какие новости он принес мне на этот раз.
– Что-то случилось? – не утерпела я.
– Поговорим при встрече. Жду вас через час, – и повесил трубку. Несколько минут я лежала, рассматривая потолок, но все-таки поднялась, решив не гадать и покорно встречать удары судьбы.
Выходя из душа, я столкнулась с Маратом.
– Куда это ты? – недовольно спросил он.
– Мне нужно кое-куда съездить по одному очень важному делу.
– Я поеду с тобой, – твердо сказал он и скрылся в ванной.
Я покачала головой и решила, что мне такая компания совершенно ни к чему. Что со мной может случиться в кабинете Шмакова? Я подошла к тумбочке, но тут же выругалась сквозь зубы и погрозила кулаком закрытой дверке, из-за которой доносился звук воды. Марат спрятал ключи от квартиры и мне ничего не остается, как тащиться к Денису Сергеевичу вместе с этим придурком.
Дембовский показался из ванной через полчаса, накинув на бедра полотенце. Мокрые волосы сейчас были немного темнее, и от них по телу маленькими струйками стекала вода. От такого зрелища я застыла как вкопанная, что не укрылось от его взгляда.
– Не смущайся, – хохотнул он. – Сейчас оденусь, – и скрылся в комнате. Через десять минут вновь появился в прихожей, и я в очередной раз замерла с открытым ртом. Свой дорогой спортивный костюм он сменил на светлые брюки и бледно-голубую рубашку с коротким рукавом. Выглядел он так, словно сошел с экрана американских молодежных фильмов. В таких мужчин, как он, молоденькие дурочки влюбляются с первого взгляда, но совершенно безнадежно. Я грустно вздохнула и отвлеклась от прелестей Марата. Выходя из квартиры, я бросила на себя взгляд в зеркало и убедилась, что выгляжу далеко не плохо. Ярко-бордовый костюм сидел на мне идеально и подчеркивал стройную фигуру. Я довольно улыбнулась.
Через час, как и обещала, я находилась в кабинете Шмакова со счастливой улыбкой. Денис Сергеевич взглянул на меня исподлобья и нахмурился.
– Анна Дмитриевна, смотрю, вас не пугают печальные перспективы вашего дела, – заметил он. Я тут же постаралась придать себе покаянный вид, но моя улыбка относилась на счет того, что Дембовский остался в коридоре, и даже
