У Прицци была привычка после ужина садиться в кресло и выкуривать сигару (единственную, которую он себе позволял за весь день), при этом смакуя стаканчик пьемонтского "Ночино". Элеоноре нравилось при этом сидеть на диване за вязанием и разговаривать с мужем, которого она считала самым умным во всей Италии полицейским.
– Массимо, так что там слышно по поводу той истории в "Ла Каза Гранде"?
– Пока что я топчусь на месте, аморе мио[17].
– Как-то не верится, несравненный мой… Убеждена: ты сейчас просто раздумываешь и анализируешь…
– Представь себе: я только этим пока что и занимаюсь!
– … а потом вдруг скажешь нам: так вот где собака зарыта!
Комиссар вздохнул.
– Хотел бы я иметь хоть долю твоей уверенности, Элеонора…
– Она бы у тебя обязательно появилась, если бы ты любил меня так, как я тебя… Ладно, давай рассказывай!
Этот приказ пришелся по душе Массимо, для которого он стал еще одной возможностью расставить все по своим местам.
– Двенадцать дней назад мы арестовали перевозчика наркотиков Умберто Греццана, за которым уже давно следили, с карманами, полными пакетиков кокаина. Естественно, с ним мы разыграли обычную комедию: ты всего лишь мелкая сошка, а нам нужна крупная рыба, так что, если ты заговоришь, мы о тебе забудем. Но он никого не знал, кроме человека, передававшего ему наркотики, о месте встречи с которым он договаривался по телефону по вторникам или четвергам с семнадцати до восемнадцати часов. На эти дни мы поселили у него дома полицейского, и в четверг, в семнадцать сорок пять, таинственный посредник договорился встретиться с Умберто в саду Витториа Венето в двадцать часов. Тот пошел туда, получил наркотики, а мы тем временем проследили за их поставщиком. Он вошел в "Ла Каза Гранде". Мы навели справки, и,таким образом, стало известно, что он – заместитель директора гостиницы. На следующий день я отправил ему повестку, в которой написал, чтобы он зашел поговорить со мной по интересующему его вопросу. Я прождал его напрасно всю пятницу, а на следующий день с утра отправился в "Ла Каза Гранде", где обнаружил его труп. Возможно, он догадался; что за ним ведется наблюдение? Или, может быть, он настолько испугался моей повестки? Поначалу я думал, что он покончил с собой, чтобы избежать правосудия. Однако вскрытие показало, что он не мог повеситься сам. Значит, в гостинице или за ее пределами у него есть сообщник, который, узнав о том, что тот находится в опасности и может предать всю банду, решил его убрать. Вот на этом пока что все и остановилось, и сейчас я не вижу, как можно продвинуть это расследование вперед.
– Массимо, а этот Маргоне нуждался в деньгах?
– Выходит, что так… Нет, Элеонора, не нужно сгущать краски. Женщинами этот мерзавец не интересовался и, похоже, в его жизни была только одна страсть: игра. Мы навели справки и узнали, что за последние месяцы он проиграл весьма значительные суммы в различных игорных заведениях Сан-Ремо.
– А что об этом думаешь ты, Массимо мио?
– Думаю, голубка моя, что его убил кто-то из посторонних, кто пришел к нему в гостиницу. Нет ничего проще, чем зайти и выйти из такой гостиницы, как "Ла Каза Гранде", или же… банда, к которой принадлежал Маргоне, орудует в самой гостинице.
– Ты считаешь это возможным?
– А почему бы и нет?
– И кого же ты подозреваешь?
– Ма ке! Всех и никого, дорогая. И все же согласись, дело удалось бы быстро распутать, если бы вся банда пристроилась в "Ла Каза Гранде".
– Конечно… И все же, это мне кажется чересчур невероятным, а?
– Может быть, может быть…
– Мне кажется, что если бы мне удалось познакомиться с персоналом, я смогла бы определить, кто из них способен на такое преступление!
– Не строй иллюзий, Элеонора миа! Преступники внешне ничем не отличаются от других людей, иначе никто на свете не смог бы совершить ни одного преступления! Ты сможешь принять всех этих людей из гостиницы за хитроумных негодяев, и в то же время тебе будет казаться, что на свете нет более открытых людей.
– А что Кони?
– Ты же ею знаешь! Он только мечется во все стороны! Раздражает людей, вызывает скандалы, потом ему приходится извиняться… Он настолько неумело ведет следствие, что мне скоро придется избавиться от него.
Вопреки многолетней привычке, Прицци налил себе второй стакан "Ночино". Подобное несоблюдение установленных правил свидетельствовало о том, что он действительно находится в затруднительном положении. Жене так хотелось ему помочь, но как? И все же она никак не могла смириться с мыслью о неудаче, которая в очередной раз отложила бы на неопределенное время их триумфальное возвращение в Милан.
– Массимо, ты же никогда не мирился с неудачами! Сделай же что-нибудь ради закона и меня, ладно7
– Ма ке! Закон я уважаю, а тебя люблю!
Она вся расцвела Со времени их свадьбы прошло уже лет пятнадцать, а Массимо был по-прежнему все так же любезен с женой. Конечно, иногда ей могло даже казаться, что он разыгрывает какую-то комедию, но у нее хватало ума не заходить слишком далеко в своих вопросах.
– Скажи, среди этих людей, за которыми ты наблюдаешь каждый день, есть ли такие, у которых такой вид, будто они хотят что-то скрыть от тебя?
– Все зависит от погоды… Если погода хорошая, у них на лицах написана сплошная невинность, а если солнце скрывается, у них вид настоящих висельников!
– Массимо, не смейся надо мной!
– А я нисколько не смеюсь! Вся правда состоит в том, что мне вообще не за кого зацепиться, чтобы решить, виновен он или нет! За этого слишком любезного администратора, который постоянно шушукается с разными клиентами и улыбка которого в любую минуту может быть расценена как заговорщическая? За этого директора, похожего на курицу, напуганную хищной птицей, и неловкое беспокойство которого могло бы быть лучшим для него прикрытием? За донну Империю, у которой такой величественный вид, что даже простой взгляд в ее сторону может расцениваться как оскорбление? Можно ли допросить такую женщину, не вызвав возмущения у всех служащих гостиницы? А шеф-повар? Действительно ли он такой конченый дурак, каким кажется, или же это игра? А его красавица-дочь, эта даже чересчур красивая Джозефина? Разве хоть один мужчина смог бы ей в чем-то отказать, даже если бы она попросила купить для нее наркотики? В "Ла Каза Гранде" все мужчины настолько очарованы ее красотой и кажущейся доступностью, что ей не составило бы труда превратить их всех в поставщиков героина или кокаина. Есть еще один парень из бюро обслуживания, у которого более развязный вид, чем у администратора, и он, как бы случайно, приходится ему родственником! Я мог бы тебе еще назвать лифтера, довольно лихого парня, который, как слышал Кони, грозился кого-то там убить. Он настолько влюблен в Джозефину, что готов выполнить ее любую, даже самую страшную просьбу. Не станем сбрасывать со счетов этого вечно печального начальника грумов Энрико, который никому не внушает опасений и, следовательно, мог спокойно заниматься любыми делами. Могу еще добавить, Элеонора, что все они, похоже, совершенно порядочные люди, и что мне, вероятно, придется искать сообщников и убийцу Маргоне где-то за пределами гостиницы.
Элеонора осталась весьма расстроена отчетом своего Массимо и легла спать с мыслью о том, что подыскивать квартиру в Милане ей придется не очень скоро.
Слишком сдержанные и легко шокируемые поначалу, англичанки наконец-то отказались от своей традиционной и анахроничной сдержанности и окунулись в жизнь, о существовании которой они даже не подозревали до приезда в Сан-Ремо. Выросшие в небогатых семьях, они и не помышляли о том, чтобы вскружить головы каким-то итальянским аристократам, и дружеское расположение парней из равного им социального сословия полностью удовлетворяло их притязания. По вечерам Сьюзэн все чаще задерживалась в бюро обслуживания. Мери Джейн все больше задумывалась над тем, как ей развеять неистощимую грусть Энрико. Одной лишь Тэсс пока что не удавалось вывести Пьетро из состояния вежливого безразличия. Она вошла в раж и поклялась, что положит конец этому равнодушию, ставшему оскорбительным как для нее лично, так и для всего Объединенного королевства.
Энрико и Фортунато решили взять отгул в один и тот же день для того, чтобы вместе со своими новыми подружками отправиться подышать свежим воздухом в оливковой роще на Монте Биньоне, но при этом у них возникла проблема с Тэсс. Друзьям пришлось долго уговаривать Пьетро, чтобы тот согласился присоединиться к ним. Свои возражения он аргументировал тем, что, если Джозефина по возвращении в Сан-Ремо узнает, что он в это время ходил куда-то с другой, она больше никогда не захочет его слушать. На это Фортунато возразил, что, наоборот, если Джозефине станет известно, что им интересуется другая девушка, то она из ревности захочет вернуть себе расположение Пьетро. Этот последний аргумент открыл перед лифтером такие радужные перспективы, что он принял предложение, и в одно прекрасное солнечное утро англичанки узнали что из себя представляют оливковые деревья.
