Лидия Сергеевна заплакала навзрыд, а ее бывшая прислуга смутилась. Некоторое время Эстер старательно объясняла, по какой причине она не может отправиться в Филимоново, а потом, неожиданно для самой себя, вдруг согласилась:
– Ладно уж, приеду на пару дней, посмотрю, что можно для вас сделать…
И вот Эстер находится в столовой прекрасно знакомой ей дачи, только шикарно отремонтированной, и растерянно повторяет:
– Лидия Сергеевна, вы прекрасно выглядите, совершенно не изменились!
Несмотря на странность ситуации, комплимент порадовал жену академика. Бархатова расплылась в улыбке.
– Спасибо, дорогая. И отдельное мерси за то, что решила бросить свои дела и поспешила сюда в качестве спасателя. Но я совершенно здорова и ни в чем не нуждаюсь!
– Уже вижу, – кивнула Эстер.
– Ваша сумка шевелится, – подала голос Яна.
– И вроде ворчит, – добавила Лена.
Эстер встала и расстегнула длинную «молнию» на здоровенной торбе, наружу незамедлительно выбралось невероятное создание. На какую-то секунду мне показалось, что это уменьшенная копия зебры, вот только на шкуре у нее было всего две полосы, светлая и черная.
– Это кто? – ахнула Лидия.
– Мартин, – с нежностью произнесла Эстер. – Мой лучший экземпляр. Остальные не ахти получились, а вот он прекрасен.
– Это пес? – с сомнением поинтересовалась Агния. – Ты только что говорила, будто разводишь пуделей на продажу. Пудельки – это такие кудрявенькие, лохматые и с длинными ушами глупые псинки, которые лают не замолкая. Я ничего не путаю?
– Что бы ты в собаках понимала! – оскорбилась Эстер. – Сама глупая!
– Эй, поосторожней! – вскинулась Агния. – Прислуга должна знать свое место!
Эстер расхохоталась.
– Очнись! Я давно у Бархатовых не служу, а ты, кстати, даже в прошлые годы в доме у Андрея Валентиновича была не барыней, а в приживалках вместе с Ленкой. Можешь щеки не раздувать и ядовитой слюной не плеваться. Как была нищей, так ею и осталась. А я теперь женщина обеспеченная, успешная собакозаводчица, не чета тебе.
Агния, покраснев, завопила:
– Лидочка! Неужели ты позволишь какой-то горничной, пусть и бывшей, говорить в таком тоне со своей золовкой? Унижая меня, охамевшая баба втаптывает в грязь и тебя! Если ты ее не приглашала, пусть Эстка вон убирается!
– Назло не уеду, раз тебе этого хочется! – по-детски запальчиво откликнулась бывшая экономка. – Ты, Гнюшка, тут по-прежнему никто, не имеешь права меня гнать.
– Не смей звать меня Гнюшкой! – взвилась та.
Эстер округлила глаза:
– Почему? Тебе не нравится собственное имя? Извини, не знала. Раньше ты на Гнюшу безропотно откликалась.
Агния насупилась, но больше ничего не сказала. А я тут же вспомнила, что Лидия именно так называет свою золовку.
– Прикольно! – хихикнула Яна. – Гнюшка… На говнюшку похоже.
Девочка произнесла это очень тихо, но я, сидевшая рядом, услышала и шепнула:
– Яна! Ты мне обещала!
– Разве я прыгнула с крыши? – так же тихо, с самым невинным видом парировала юная экстремалка.
Я решила купировать назревающий скандал и попыталась перевести беседу на другую тему:
– Ваш пес – не стандартный пудель.
– Мартин – лабродудель! – гордо сообщила Эстер.
– Кто? – на сей раз совершенно искренне удивилась я.
– Лабродудель, – повторила собакозаводчица. – Щенок лабрадора и пуделя.
Я уставилась на странное существо самого нелепого вида. Вот почему у Мартина голова, передние лапы и часть торса имеют цвет топленого молока, а задние конечности, хвост и, так сказать, попа с талией чернее грозовой тучи. Как правило, помесь двух пород берет что-то от отца, что-то от матери, признаки перемешиваются, и получаются весьма оригинальные, подчас очаровательные щенки. Но Мартин похож на неправильно собранный конструктор. Некто взял кусок от лабрадора, половину от пуделя и соединил эти части в районе живота. Даже шерсть у пса разная – спереди короткая и прямая, а сзади буйно кудрявится. Исключение составляют лишь уши – они пуделиные. Но свисают с головы лабрадора.
– Правда, хорош? – воскликнула Эстер. – Я не могла оставить Марти дома одного. Розалию и Джулико на время моего отъезда приютила соседка, у нас с ней уговор, я плачу ей за передержку своих собак. Но Мартину всего шесть месяцев, он еще слишком мал, чтобы оставаться без хозяйки. И соседке его не оставишь – у нее есть попугай Гоша, так он, едва Марти увидит, глаза закрывает и на дно клетки кверху лапами валится. Отчего у птицы такая реакция, никто понять не может!
– Я сам чуть не свалился со стула, – неожиданно произнес Антон. – Жуткая страхолюдина эта ваша собаченция!
Мартин поднял голову, сел на задние лапы и тихонечко завыл.
– Он расстроился, – вздохнула Эстер. – Все понимает!
– Ну, прости, – испугался Антон, – я тоже не Аполлон.
Мартин перестал хныкать и начал яростно скрести передними лапами паркет.
– Прикольно, – захихикала Яна. – Похоже, он подземный ход роет.
– Что он делает? – всплеснула руками Лида. – Пусть прекратит!
– Мартин ищет трюфели, – торжественно заявила Эстер.
– Конфеты? – уточнила Елена. – Они мне нравятся, в особенности если свежие. Но мы с мамой их покупаем только на Новый год, всего сто граммов, они очень дорогие, не по карману инвалидам.
– Я имею в виду грибы, которые растут под землей, – пояснила Эстер. – Чтобы их обнаружить, специально обучают свиней или собак, у них исключительно тонкий нюх. Я долго работала, чтобы вывести породу, представители которой способны за пять минут отыскать все трюфели в округе. И преуспела! Лабродудель – уникальный охотник.
– На фиг нужны подземные грибы? Можно обойтись белыми или маслятами, – буркнула Елена.
Эстер выпрямилась.
– Гнюшка, ты дочке-то хоть телик купи! Пусть посмотрит кулинарные шоу, получит образование. Цена ста граммов трюфелей порой зашкаливает за пятнадцать тысяч евро.
Елена раскрыла рот.
– Сколько? И Мартин их может найти? Подарите его нам с мамой!
– Трюфели не растут в Подмосковье, – вмешалась я в беседу.
– По-да-рить?! – по слогам произнесла Эстер. – Мартина?! Да я его меньше чем за двадцать тысяч долларов олигарху-трюфелелюбителю не отдам. Специально вывела такую собаку, чтобы…
По счастью, именно в этот момент из прихожей снова донесся звонок, и я поспешила туда, так и не узнав об исключительных рабочих качествах лабродуделя.
На сей раз на пороге стояла целая компания: двое мужчин разного возраста и женщина.
– Нам бы хотелось видеть Лидию Сергеевну, – бойко заговорило слабое звено группы.
– Погоди, Надя, – остановил ее явно муж. – Добрый день, девушка. Сообщите хозяйке: приехали Коровины.
Я уже сообразила, что в доме Бархатовой творится нечто непонятное, поэтому просто кивнула и посторонилась. Все трое споро вошли в прихожую, скинули уличную обувь и пошагали по коридору в столовую.
– Здорово тут интерьер изменился, – с завистью произнесла Надежда. – Смотри, Коля, люстра, похоже, от Сваровски.
– Замолчи! – велел супруг. – Юра, ты где?
– Здесь, папа, – покорно ответил более молодой член семьи.
– Прекрати сопеть, не шаркай ногами и выпрямись! – скомандовал отец. – Надежда, поправь ему волосы.
– Да, папа, – привычно отозвался Юрий.
– Хорошо, дорогой, – на автопилоте согласилась Надя. И добавила: – Чемодан тяжелый, рука сейчас отвалится.
– Стоять! – скомандовал Николай.
Почему-то все, включая меня, послушались и уставились на него.
– Чья сегодня очередь нести багаж? – осведомился деспот.
– Моя, – вздохнула Надежда.
– Вопросы есть? – прищурился супруг.
– Нет, – грустно ответила жена.
– Продолжаем движение, – велел Николай.
Едва мы очутились в столовой, как Эстер вскочила:
– Коля! Какими судьбами?
– А ты что здесь делаешь? – изумился Николай.
– Здравствуй, Эста, – сказала Надя. – Вот уж не думала, что ты по сию пору служишь у Лидки!
– Добрый день, Надежда, – ледяным тоном произнесла Бархатова. – Чем обязана вашему визиту?
Надежда чуть прищурилась:
– Софья, ты стала невероятно похожа на мать. Прямо копия! А где сама старуха?
– Я здесь, – заявила Лидия. – И хотела бы…
– Соня, мы тебя видим, – перебил Николай. – Ты прекрасно выглядишь для своего возраста. Правда, мне как доктору…
– Кому-кому? – засмеялась Агния.
– Как доктору, – повторил Николай. – Разрешите представиться. Николай Владимирович Коровин, натуропат, диетолог, детоксиколог, специалист по омолаживанию, чистке и оздоровлению человека. Академик академии академических наук, профессор института нетрадиционной медицины, экстрасенс в пятом поколении. Дорого. Надежно. Эффект навсегда. Наш путь к здоровью тернист и долог, занимает он года, тяжело ходить туда, но, зайдя, мы понимаем, что не зря совсем страдаем, потому что ерунда все, что не здоровье, да!
