— Рожа у этого Валеры, я вам скажу, откровенно разбойничья, — призналась Альма Федоровна, делая огромный глоток из своей кружки, расписанной каким-то варварским рисунком — малиновыми с позолотой цветами. — Но говорит, что бизнесмен. Машинами, дескать, торгует. Он мою Аньку на десять лет старше. Но волочился за ней целый год, пока моя красуля на его ухаживания ответила.
— Ревнивый? — вырвалось у Леся.
— Вы это к чему? — насторожилась Альма Федоровна, но, получив в ответ лишь невнятное бормотание, ответила: — Да уж, ясное дело, коли прознает, что Анька еще и с арабом встречается, доволен не будет. Так что вы смотрите, не проговоритесь там!
— Нет, нет! — воскликнули подруги, искренне недоумевая, где это, по мнению милейшей Альмы Федоровны, они смогут встретить Валеру. — Не беспокойтесь.
— А я вот беспокоюсь чего-то, — покачала головой женщина. — Неспокойно мне на сердце. Вечером сегодня прилегла и сон такой дурной видела! Будто бы моя Анютка вся бледная и в одних лохмотьях по лесу бежит. А вокруг нее так и воет, так и воет. И ветер, и деревья такие черные. И местность все какая-то чужая. А на Аньке моей ничего, кроме рваной белой рубашки, и нету. Ой, нехороший сон. Вся в поту проснулась.
Подруги переглянулись. Материнское сердце, как известно, вещун. Уж не случилось ли в самом деле с девушкой непоправимого? Коли одна по лесу носится, это еще куда ни шло. Мороза на улице нет. Рано или поздно выйдет к человеческому жилью. А вот если… Если Аньке не удалось сбежать из того дома, куда ее привезли и откуда она звонила Лесе… А кстати, кто же ее туда привез? Если не Саид, то кто?
— Так вы сказали, что Аня сегодня из дома рано утром вышла? — спросила у Альмы Федоровны Кира.
— Ну, утро у моей красотки только в одиннадцать, а то и в половине двенадцатого начинается, — объяснила им женщина. — Она у нас экскурсовод. По рекам и каналам экскурсии водит. Только сезон уже прошел. Теперь если пяток экскурсий за день наберется, то хорошо. И работа у них раньше трех и не начинается.
— И домой Аня сегодня не возвращалась? — уточнила у нее Кира.
— Я весь день дома была, — заверила ее Альма Федоровна. — Только часиков в восемь прилегла покемарить чуток. Но если бы Анька пришла, я бы услышала. Не сомневайтесь. Сон у меня такой, что любой шорох слышу. Оттого и нездоровье у меня, что толком выспаться даже не могу. Постоянно в сон клонит, а прилягу — не идет он.
Но подруги уже не слышали стонов Альмы Федоровны, которая сначала жаловалась на здоровье, потом на непутевую дочь, которая все никак не выйдет замуж за приличного человека, хотя бы даже и за Валеру, который ведь не сам на рынке стоит, салон у него. Потом пошли жалобы на упадок сил, снова на дочь и снова на здоровье.
— Что же это получается, Саид нам соврал? — тихо спросила у подруги Леся. — Он Аньку домой не привозил?
— Выходит, что так, — сказала Кира.
И, прервав Альму Федоровну на полуслове, подруги поднялись, чтобы идти.
— А как же свитер? — удивилась та. — Свитер-то для Аньки? Вы… вы же за ним приезжали?
Подруги смутились. Они совсем забыли о свитере.
— Такие же безголовые, как и моя Анька, — беззлобно рассмеялась Альма Федоровна, вытаскивая из шкафа пушистый рыжий свитер и вручая его подругам.
Девушки приняли вещь с тяжелым сердцем. Что-то им подсказывало, что свитер они Аньке в ближайшее время вряд ли сумеют передать. Если вообще сумеют. Выскочив из дома, Кира принялась названивать Саиду. У него все время было занято. Когда Кире все же удалось до него дозвониться, он объяснил, что все это время сам пытался дозвониться до Ани. Но ее телефон по-прежнему оставался выключенным. А дома, куда он тоже позвонил, трубку никто не брал.
— И долго ты ей домой звонил? — спросила у него Кира, ожидая снова уличить Саида во вранье.
— Один раз, — признался тот.
— Что так?
— Мама ее меня сильно не любит, — со вздохом произнес Саид. — Хоть и не говорит прямо ничего, но я чувствую. Смотрит, как на врага. А за что? Только потому, что я араб?
— Так ты и Аньку сегодня не до самой квартиры проводил? — догадалась Кира.
— Да, верно, — ответил Саид. — Я только до дома ее довел. А там она уже сказала, что сама поднимется.
— Мог бы и проводить, небось с тебя бы не убыло!
— Что ты! — не на шутку встревожился Саид. — Анька пьяная была. Если бы ее мама увидела дочь в таком состоянии и меня рядом с ней, то кого бы она ругала? Меня или Аню?
В словах Саида была своя логика.
— Поэтому, когда Аня мне сказала, что дальше на лифте она сама поднимется, я настаивать не стал, — договорил Саид.
Вроде бы все звучало вполне правдоподобно. Оставалось одно маленькое «но». Если Анька, которую Саид доставил до ее дома, до своей квартиры так и не дошла, то кто ее успел перехватить по дороге?
— Может быть, это происки Валеры? — осенило Лесю, когда подруги уже возвращались к себе домой. — Узнал о том, что Анька изменяет ему с Саидом, и решил наказать неверную невесту?
Кире эта мысль показалась дельной. И хотя, на ее взгляд, Валере следовало бы в первую очередь разбираться с соперником, а никак не с Анькой, но кто его знает? Вдруг он подумал, что корень зла именно в Аньке? И решил его выкорчевать? От этих мыслей Кира прямо вся похолодела.
— Нам надо разыскать этого Валеру и поговорить с ним! — воскликнула она.
— Давай завтра! — взмолилась Леся. — Сегодня я уже от усталости никакая. Да и не знаем мы, где этого типа искать.
— Альма Федоровна должна знать, — сказала Кира.
— Если мы сейчас вернемся и начнем выспрашивать у нее телефон или адрес этого Валеры, то она неминуемо заподозрит неладное, — рассудительно сказала Леся. — Сляжет с гипертонией, попадет в больницу, и все такое. Кира, подумай сама, где бы ни была сейчас Анька, мы ей помочь не можем. Подождем до утра.
— А что утром?
— Поедем на авторынок, — сказала Леся.
И в ответ на удивленный взгляд подруги объяснила:
— Валеру там каждая собака должна знать, раз у него свой салон по продаже автомобилей.
— Молодец! — горячо одобрила ход мыслей подруги Кира. — Ладно, давай и в самом деле отложим поиски до утра. Голова что-то совсем не варит.
Утром подруги, едва поднявшись, примчались на авторынок. Свои собственные дела они отложили на потом. Поиски пропавшей Аньки представлялись им гораздо более важным делом, чем текущие проблемы. Но на авторынке им пришлось изрядно побродить, прежде чем они нашли нужный салон. Дело в том, что Анькина мама названия салона, которым владел Валера, не помнила. Знала лишь, что в салоне, который принадлежал Валере, торговали главным образом подержанными машинами из Японии и Кореи. Но хоть в этом она не ошиблась. Найденный наконец подругами салон так и назывался — «Японка».
Располагался он всего в двух комнатках, где сидел персонал. Машины стояли на открытой стоянке, что, разумеется, не могло не сказаться на их внешнем виде. Тем не менее, несмотря на ранний час, на рынке уже бродили первые покупатели. И сам директор тоже был на месте. Вид у него и в самом деле был разбойничий. Такому бы больше подошла сабля и повязка на глазу, чем гелиевая ручка и деловой костюм.
— Аня? — удивился он, услышав слова подруг. — А что с ней?
— Почему вы спрашиваете? — тут же насторожилась Кира.
— Ну, раз вы ее тут у меня ищете, значит, вляпалась наша Анечка в какое-то дерьмецо, — сказал Валера.
— Вы ей не очень-то сочувствуете, — заметила Леся, покачав головой. — А нехорошо, она ведь ваша невеста.
— Кто? — вытаращил на них глаза Валера. — Анька невеста? Моя?
Подруги молчали. Недоумение мужика выглядело вполне натурально.
— Знаю, знаю, откуда ветер дует, — наконец произнес Валера. — С Альмой Федоровной небось пообщались? Она вам сказала, что Анька моя невеста?
— Да, — подтвердили подруги.
Валера хмыкнул.
— Это только она одна спит и видит, как бы я Аньку замуж взял, — сказал он. — Только не нужна она мне. У меня другая подружка уже давно.
И словно в подтверждение его слов в кабинет вплыла девица в настолько сильно декольтированной блузке, что грудь едва не вываливалась наружу при каждом шаге. Да и брючки, которым полагалось сидеть на бедрах, у этой девицы сидели значительно ниже. Поэтому вид сзади буквально ошарашивал. Тем не менее Валера при виде этой красотки с ее вываливающимися прелестями расплылся в счастливой улыбке. Похоже, вульгарная девица верно угадала вкус своего любовника.
— Деточка! — просиял Валера. — Вероничка!
Вероника кинула на сидящих в кабинете Валеры подруг ревниво-злобный взгляд, сказавший девушкам много интересного о ее характере.
— Всего лишь зашла поцеловать тебя, милый! — прощебетала Вероника.
А потом, наклонившись, чтобы Валера мог хорошо разглядеть все ее прелести, она потянулась через весь стол и запечатлела страстный поцелуй на челе страшно довольного этим Валеры. Заклеймив таким образом ярко-красным пятном губной помады своего любовника, Вероника все с такой же ненавистью посмотрела на подруг и выплыла прочь из кабинета.
