Я, не задумываясь, шарахнулась в сторону. Кот последовал моему примеру.
– Дай домой зайти! Не пугай меня! – еще несколько минут я носилась по двору наперегонки со злополучным котом.
– Да мы, типа, и не пугаем. Разговариваем, типа, – обиженно заворчал сосед, – Ты с кем вообще треплешься? С нами?
– Нет, до вас дело еще не дошло, – ответила я, – Пока только чёрным кошкам правила приличия растолковать пытаюсь.
Сосед как-то очень странно на меня посмотрел. Потом демонстративно пожал костяшками плечей и невозмутимо продолжил беседу. Чёрный кот, наконец, позволил себя обойти.
Щелкнув выключателем, я снова кинулась исследовать квартиру. За прошедший день облик её мало изменился. Я тщательно закрыла дверь и на всякий случай облокотила на неё тяжелый железный совок. Если Некто не пригрезился мне и решит снова посетить мой дом, грохот от упавшего совка оповестит о незваном госте и меня, и, заодно, весь район.
«Всё-таки хорошо, что со всеми этими ухищрениями вокруг Ожигова покончено. Нужно было сразу подходить к нему с прямыми вопросами», – подумала я, засыпая, – «Отныне будем действовать, по возможности, честно и открыто. Про истинные цели сбора информации, конечно, придется молчать. Но это же не ложь? Вернее, не совсем ложь. Так, небольшая лжинка. А в целом, нужно быть честной. Это, оказывается, помогает.»
В случае с Кошкой, по крайней мере, я планировала поступить именно так.
4. Глава четвертая, утверждающая, что всяк, в чёрной комнате чёрную кошку ищущий, рискует заблудиться.
– Ты что? – трубка разрывала мои сонные барабанные перепонки голосом жутко разнервничавшегося Шурика. Ты даже не знаешь, насколько опасна эта рыбка в действии! Ни в коем случае не пытайся выяснять что-то напрямую!!! Мало ли кто вертится в её окружении! Тебя заметят и…
– Думаешь, рыбку окружают опасные маньяки?
– Может, и так. Не суйся, это плохо кончится…
– Ладно, учту, – не слишком-то охотно подчинилась я.
Эх, одна беда с этим Шуриком… Я не очень-то люблю смиряться с неправильными советами. Но, что делать… Окончательное слово должно оставаться за тем, кому потом придется отвечать за происходящее. Такая вещь, как ответственность, на мой взгляд, природой была предусмотрена не для женщин. Поэтому я частенько снимала с себя груз принятия окончательного решения.
Информации о Кошке у Шурика было совсем немного. Энергичная дама, владелица известного в городе агентства знакомств. Живет вдвоем с малолетним сыном. Я про Валерию знала намного больше. И то, что будучи воспитанницей детдома, она много бед в жизни натерпелась. И то, что братец её, ныне в очередной раз пребывающий в заключении, принудительно сделал из Леры наводчицу, угрожая расправиться с племянником. И то, что мой хороший знакомый по кличке Клюшка (вольное сокращение от имени Колюшка), несколько лет назад Валерию полюбил и из грязи всей этой вытащил.
Странно, что клиенты Шурика её проверяли. Не верилось мне как-то в то, что Кошка где-то пытается свою репутацию незапятнанной выставить. Она своего «темного» прошлого, в общем-то, никогда не скрывала.
«Ладно, что попусту энергию разума расходуешь? Будь добра, думай о предстоящей работе! Как ты собираешься наблюдение устанавливать? Она ж узнает тебя сразу же,» – внутри меня изредка просыпалось Что-то Рациональное.
«Значит, придётся замаскироваться,» – ответила я, и вдруг ощутила, как в голову мою влетела Прекрасная Идея.
«Нет уж!» – Нечто Рациональное догадалась обо всем без слов, – «И не думай даже!»
«Ах, оставьте меня в покое со своими советами!» – Истинная Женщина внутри меня уже приняла решение, и теперь любые возражения были бессмысленны, – «Мне нужна маскировка. К тому же, я давно собиралась сменить имидж.»
«Нечего профессиональными обязанностями собственную потребность повыпендриваться прикрывать!»
То же самое дословно сообщила моя мама, когда я, предварительно задобрив родительницу привозом необходимых вещей с городской квартиры, обратилась к ней за помощью. Настасья же, наоборот, была в восторге.
– Мама, но ведь это же так здорово! Я – за!
– Более сильный интеллект, – издевалась мама, – как известно, подавляет более слабый. Катька, не стыдно тебе? В твои-то годы, и вдруг, насмотревшись на одиннадцатилетних девчонок, матери голову морочишь! А если бы Настасья с Дарьей с крыш прыгать надумали, ты тоже за ними бы отправилась?
– Мама, – иногда я умела быть очень настойчивой, – Мне для дела нужно, чтобы меня не узнали! Приступайте к работе!
– А как насчет того, что у вас с Силенской будут одинаковые прически? – с надеждой спросила мама.
– Виктория в жизни на работу в таком виде не пойдет! Она уже триста раз строгий вид приняла. И потом, она ведь блондинка…
– А ты кто?
Я выложила на стол купленные заранее пряди искусственных волос и краску. Желание обратиться в экстравагантную стильную брюнетку сделало меня до крайности предусмотрительной. Даже резинки для закрепления косичек я привезла с собой. Мама только всплеснула руками. Увы, иногда то, что сказала дочка, действительно должно быть исполнено. Точка.
В конце процедуры отражение в зеркале показывало мне импозантную барышню с массой собранных в высокий хвост тонюсеньких обжигающе черных косичек. Настроение моё моментально улучшилось. Мы с Настасьей были более чем довольны результатом, а мама тем, что парикмахерский ужас, наконец, окончился. Хорошо, всё-таки, когда всем хорошо!
– Скажи спасибо, что нас не три сестры, как положено, – с ехидной улыбочкой подбадривала мать Настасья, – А то бы три головы заплетать пришлось.
– Ужас, а не дети! – полушутя возмущалась мама, – На головах негритянские прически, в головах сплошная пустота.
– Ты хотела, чтобы было наоборот? – поинтересовалась я.
Отвечать мне родительница сочла недостойным.
* * *
Вскоре я сидела за угловым столиком, стараясь не привлекать внимание, что, с учетом моей новой прически, было совсем не так легко. «Броская маскировка, оказывается, вещь совершенно не практичная. Эх, раньше надо было думать…» Я чувствовала себя полной идиоткой и пряталась от своей рыбки за большущим искусственным деревом, украшавшем стилизованное под старинную харчевню кафе. Кошка, мягко перебирая лапками и слегка покачивая бёдрами, соизволила появиться в этом заведении минут десять назад. Как всегда, её появление сопровождалось влажными вздохами со стороны мужского контингента кафе. Сейчас эта воплощенная сексуальность сидела возле барной стойки, явно кого-то ожидая.
Интересно, кого наша Кошка охмуряла на сей раз? Судя по досье Шурика, проживала она вдвоем с сыном, а значит её большая и светлая любовь к моему хорошему приятелю, г-ну Клюшке, перешла в разряд воспоминаний. Жаль. Эти двое авантюристов были отличной парой. Впрочем, это не моё дело. В данный момент у меня была масса дел и помимо оплакивания дней минувших.
Ныне я обязана была украдкой созерцать, как Кошка досадливо морщит лоб, бросается взглядами-молниями в висящие на стене часы и бесцельно крутит в пальцах длинную тонкую сигарету. Ненавижу свою работу! Терпеть не могу следить за кем-то! Лениво выгнув спину, Кошка прикурила у подскочившего с зажигалкой официанта и что-то спросила у него. Тот с сомнением покачал головой, кинул взгляд на дверь и вдруг расползся в широкой улыбке. Он улыбался весь, от растопыренных пальцев до мелко подрагивающих кончиков волос.
– Кого я вижу! – официант кинулся навстречу вошедшему, – Девушка сказала мне, что ожидает вас, но я, признаться, не поверил.
В кафе вошел г-н Клюшка собственной персоной. Безукоризненный, одетый дорого, но со вкусом. С извечными своими атрибутами: хвостом кучерявых волос за плечами и черной кожаной папкой под мышкой. Годы шли, а Клюшка всё не менялся. Кошка, презрительно фыркнув, отвернулась. Выходит, «былой любви открылась рана»? Или и не закрывалась вовсе. Честно говоря, я рада была видеть этих двоих снова вместе. Приятно получать в руки объективные подтверждения существования вечных привязанностей. Николай сдержанно кивнул официанту и бросился к даме с извинениями. Официант разочарованно опустил руки и нехорошо прищурился.
– Вот до чего людей деньги доводят, – отчего-то он решил поделиться со мной своим мнением, – Раньше – человек-человеком был. Работал со мной здесь целых полгода. А теперь, как спонсоров нашел, чтобы собственные рестораны пооткрывать, так и не здоровается уже.
Я рассеянно закивала, соглашаясь. И тут у меня зазвонил телефон.
– Да привет, – быстро проговорила я, стараясь исказить голос.
– Скажи, если женщина долго пользовалась ярко-красной помадой, а потом вдруг перешла на бежевые тона, что это может значить? – серьезным тоном спросил Жорик.
– Всё что угодно, – ответила я после несколькосекундного раздумья, – От полной смены имиджа до обычного изменения настроения. А с каких это пор ты стал чьими-то помадами интересоваться?
