«Ото, да тут целый план наступления на Аллу Стрелецкую», — подумал Бубнов, с заметной сноровкой управляясь с компактным фотоаппаратом, специально предназначенным для подобных съемок. Кажется, на этом деле я изрядно заработаю".
Выскользнув из приемной, Бубнов едва успел запереть за собой дверь, как в коридоре появилась Софья Елизарова в сопровождении Артема. «Надеюсь, верный пес Стрелецкого ничего не заметил», — подумал Бубнов и во весь рот улыбнулся Софье. Репутация дамского угодника, которую он себе создавал, служила своего рода дымовой завесой. Других мужчин задевал успех, которым новичок пользовался у женщин. Зависть туманила им мозги и мешала видеть Бубнова в истинном свете.
— Привет, золотко! — воскликнул он, восхищенно обозрев Софью с ног до головы.
Со всеми сотрудницами моложе пятидесяти он давно уже был на «ты». — Выглядишь ослепительно. — Он намеренно делал вид, что не замечает Артема.
— А Глеба Николасвича что, нет на месте? — спросила Софья.
— Увы!
— Какая жалость, у меня к нему накопились вопросы… — Софья пошевелила пальчиками и, развернувшись, двинулась к лестнице.
«Она выглядит слишком беспечно для девушки, жизнь которой находится в опасности, — подумал Бубнов. — Одно из двух: либо она слишком сильно полагается на Артема, либо… Либо она знает об этой опасности далеко не все».
В самом деле: если две погибшие девушки получили открытки угрожающего содержания и оттащили их не куда-нибудь, а Глебу Стрелецкому, то Софья могла вообще о них не знать. И думала, что открытку получила она одна. Поэтому не придала ей того значения, какого она заслуживала. Правда, то, что и Марина, и Ксения погибли в свой день рождения, само по себе наводило на размышления. Но, может быть, Софья не утруждала себя таковыми.
* * *
Предвкушение — вот как можно было бы назвать то чувство, которое владело в настоящий момент Сашей Ядовитым. После того как ему сообщили, что Жеряпко убит, он без конца расхаживал по комнате и потирал руки. Из запертой спальни до него доносились сдавленные рыдания Валентины.
— Заберите из морга труп, — приказал он своим орлам, — и привезите сюда. — Устроим маленькое представление, пока он еще свеженький.
Всегдашняя покорность Валентины наводила Сашу на мысль, что она безропотно снесет любую физическую боль. Поэтому, чтобы уничтожить ее, необходимо было кое-что посильнее телесной пытки. Саша решил, что вид убитого любовника будет достаточным наказанием для неверной жены. А уж потом он выгонит ее на улицу. Голую и босую.
— Вы поняли, в каком морге Жеряпко? — строго спросил Саша своих орлов, которые с незапамятных времен служили у него на посылках.
— Поняли, — дружно кивнули Гоша и Паша.
Гоша уже успел отметить успех предыдущей миссии, поэтому за руль автомобиля сел Паша. Вырулив на шоссе, он взял курс на Москву, напевая себе под нос что-то незатейливое и приятное. Через некоторое время, попав на ухаб, непристегнутый Паша подпрыгнул и здорово приложился головой о стекло. Шарики в его мозгу стукнулись друг о друга и дали искру, вызвав к жизни неожиданную мысль.
— Слышь, братан, как ты думаешь, Жеряпко уже холодный?
— Наверняка, — с уверенностью подтвердил пьяненький Гоша.
— Я тут че скумекал… А что, если он уже того, окостенел?
— Ну?
— И не влезет в нашу тачку?
Гоша повернулся, чтобы прицениться к размерам заднего сиденья, и выпятил нижнюю губу:
— Если окостенел, то навряд ли влезет.
Разве только в багажник?
— Тоже не факт. Ты секи поляну — его же не помять, не согнуть.
— Ну… Закатаем во что-нибудь, багажник неплотно прикроем, ноги высунем — будто ковер везем.
— Ты сдурел? Дело это тонкое, случись что, Саша не простит. Ты же знаешь.
— Знаю, — повесил голову Гоша. И тут же оживился:
— Ну, все просто: надо стырить тачку побольше. Гляди-гляди, во как раз то, что надо.
Возле помещения детской студии «Огонек» стоял непрезентабельного вида микроавтобус.
— Сворачивай, — велел Гоша. — Лучше не найдем. Сюда можно десяток покойников засунуть.
К моргу друзья подкатили на микроавтобусе, задняя часть которого была забита каким-то тряпьем.
— Эх, не спросили у Саши, что с дежурными санитарами делать, — принялся сокрушаться Гоша. — То ли подкупить, то ли завалить?
— Отключим, — решил Паша, — Не до смерти, конечно.
— Хотя место благодатное, — мечтательно сказал Гоша. — Труп спрятать — что высморкаться.
— Это ты не прав, — протянул Паша. — Покойнички тут все учтенные, как книжки в библиотеке.
— Интересно, сколько там санитаров? — снова подумал вслух Гоша.
— Зуб даю, двое. Одному тут не справиться, вдруг ночка веселая выдастся, трупы так и попрут? А больше тоже вряд ли. Что там им втроем делать? Танцы, что ли, устраивать?
— Ты лыжные шапочки взял? — внезапно вспомнил Гоша.
— Вот блин, забыл.
— А морды ведь чем-то надо прикрыть!
— Посмотри, чего там сзади за барахло?
Сзади лежали костюмы коллектива художественной самодеятельности, который во время летних каникул гастролировал по столичным и подмосковным детским студиям со спектаклями «Теремок» и «Супергерои», имевшими бешеный успех у учащихся начальной школы.
— Во, маска для морды, — обрадовался Гоша, выдернув из кучи разноцветного тряпья костюм Бэтмена. — Только она почему-то с ушками и пришита к накидке.
— Ушки тебе никак помешать не могут, — раздраженно сказал Паша. — А накидка хороша для маскировки. Ты там и для меня что-нибудь найди. Желательно неброское.
Приняв Пашину просьбу близко к сердцу, Гоша долго перетряхивал одежду и наконец вытащил на свет божий костюм козла.
Костюм был сшит кустарно, но имел красивый серый цвет.
— Правда, он с рогами, — с сомнением проговорил Гоша, — и с бородой. Но зато шапочка плотно сядет.
— А фотокарточку мне чем прикажешь маскировать? — рассердился Паша.
— Подожди, здесь, кажется, очки есть.
— И как, по-твоему, я буду смотреться?
Козел в очках!
— Да ладно тебе, — отмахнулся Гоша. — Зато никто лица не запомнит. — Он перевесился через сиденье назад и отчаянно там завозился.
* * *
Санитаров в морге действительно было двое — Коля и Вова. Один ел соленые огурцы, вытаскивая их рукой прямо из рассола, а второй просматривал «желтую» газету под названием «Мозаика преступного мира».
— Слышь, Колян, — позвал Вова, толкая ногой напарника. — Смотри, чего про морги пишут!
— Чего?
— А тебе интересно?
— А то.
— Ну, тогда слушай. — Он устроился поудобнее и начал читать. — «Участились случаи разбойных нападений на городские морги. По оперативным данным, группа молодых людей, объявивших себя прямыми потомками Сатаны, врывается в трупохранилища, выбирает себе пару-тройку покойников и бесследно растворяется в ночи со своим страшным грузом. Что они делают с телами, до сих пор остается невыясненным. Главарь банды предположительно психически болен. Он считает себя наследником Князя тьмы и жестоко расправляется со всеми, кто проявляет хоть толику сомнения. По городу ходят самые невероятные слухи. Следственные мероприятия пока не дали никаких результатов. Очевидцы…» — Он поднял голову и сказал:
— Это, наверное, такие же санитары, как мы…
«Очевидцы уверяют, что на головах у нападавших — рога, а вместо рук — копыта».
— Че только люди не придумают, — сказал Колян, сыто рыгнув.
— «Несмотря на то что подобные показания свидетелей не находят сочувствия у оперативников, — продолжил свое познавательное чтение Вова, — отсутствие на месте происшествий отпечатков пальцев наводит думающих людей на определенные размышления». Слышь, Колян, ты думающий человек?
— А то.
— И что ты об этом думаешь?
— Что это все хрень болотная.
— Колян, слышь, а зачем им покойники?
— Я почем знаю? Может, они их едят?
Или делают из них какой-нибудь омолаживающий крем и продают женам «новых русских».
— Слышь, Колян, а ты бы стал отбивать наших покойников от этих, как их там, потомков Князя тьмы? Если бы они нагрянули?
Колян не ответил. Вова оторвался от газеты и посмотрел, что там с ним. Очередной огурец, который его приятель собирался разжевать, наподобие кляпа торчал у него изо рта. Глаза были выпучены, а плоская санитарская шапочка буквально взлетела вверх на вставших дыбом волосах. Сообразив, что Колян видит что-то ужасное за его спиной, Вова повернулся с таким проворством, как будто он Самоделкин и основные части его тела скреплены между собой пружинами.
То, что он увидел, повергло его в шок.
В проеме двери стояли два силуэта с рогами.
Один черный, другой серый. Свет тусклой лампы почти не доставал их, однако Вова разглядел, что на морде у серого что-то блестит. Страх сковал обоих санитаров ледяными пальцами. На ощупь в тот момент они были явно не теплее задвинутых в морозильники покойников.
