— С богом!
Ирка размашисто перекрестила меня, я глубоко вдохнула холодный ночной воздух и решительно ступила на тропу войны.
Тропа эта была покрыта красной ковровой дорожкой, но от этого не становилась менее скользкой. В смысле опасной.
Стеклянные двери «Америки» при моем приближении разъехались сами собой. Через фейс-контроль на входе я прошла, как раскаленный нож сквозь сливочное масло: охранники прямо-таки брызнули в стороны, затихнув от восхищения. Вид у меня и впрямь был сногсшибательный, я смогла в этом убедиться тут же, в холле, посмотрев на свое отражение в огромной зеркальной стене.
Удивительно, какими скудными средствами в кратчайший срок удалось превратить Золушку в Принцессу! Разнородные предметы экипировки образовали гармоничный экстравагантный ансамбль. Мягкие сапожки-мокасины, кожаное ожерелье с костяной пряжкой, роскошный волчий мех, обнаженные плечи и полоска голого загорелого живота придавали моему образу что-то волнующе-первобытное и дико сексуальное. Иркина полупрозрачная шелковая юбочка игриво шуршала, а болтающийся на бедре мобильник в черном кожаном чехле смотрелся как оружие, вроде небольшого мачете в ножнах.
— Прошу, прошу! — Не успела я вдоволь налюбоваться собой в супергигантском зеркале, как передо мной мелким бесом завертелся какой-то парниша в униформе.
Высоко подняв голову и гордо расправив плечи, я неслышным индейским шагом проследовала по мраморному полу холла в обеденный зал, где мое появление произвело маленький фурор. Хорошо одетые мужчины и щедро раздетые женщины на мгновенье забыли о трапезе, а какой-то официант с нагруженным подносом вообще застыл на одной ноге, как цапля. Я обвела зал цепким взглядом, но типа из «девятки» ни за одним столиком не увидела.
— Скажите, а где у вас бар? — спросила я предупредительного юношу в униформе.
— Прошу, прошу! — снова завел он, увлекая меня куда-то.
Я угадала: тип был в баре. Он непринужденно сидел на высоком табурете, свесив до пола одну до неприличия длинную ногу, а вторую поставив на ступенечку. Неспешно лакал из низкого широкого стакана какое-то пойло, судя по цвету напитка и таре — виски. Никаких вам разноцветных коктейликов в легкомысленных бокальчиках с засахаренной кромкой, фруктово-ягодными добавками и цветными трубочками. Думаю, выбором напитка тип стремился подчеркнуть свою мужественность.
При виде меня глаза мерзавца сверкнули, как габаритные огни автомобиля! Тип осторожно поставил стакан на стойку и затянулся сигаретой, с прищуром глядя вдаль, как Клинт Иствуд. Для полноты картины ему не хватало ковбойской шляпы и верного скакуна.
Вместо мустанга гарцевал бармен, взмыленный от показной деловитости мужичок с хитрым глазом пройдохи. Я поманила его пальчиком, и он прискакал в ту же секунду.
— Наболтаете мне что-нибудь несерьезное? — попросила я, кивнув на серебряный шейкер.
— Наболтаю что угодно! — заверил меня пройдоха.
Не прошло и десяти секунд, как на стойке передо мной оказался высокий бокал с чем-то дымчато-голубым, пенящимся и, кажется, даже слегка дымящимся.
— Это часом не жидкий азот? — опасливо поинтересовалась я, не спеша дегустировать коктейль.
— Нет, это смесь денатурата с шампунем! — хохотнул бармен.
Он заглянул в мое удивленное лицо и неожиданно по-свойски подмигнул:
— Какие люди в Голливуде! Ленка! Ты меня не узнала?
От неожиданности я поперхнулась пойлом, у которого был отчетливый мятный вкус.
— А вы кто? — Я поморгала, присматриваясь.
— «А вы кто»! — передразнил меня бармен. — Дед Пихто! Ну же, давай вспоминай: восемьдесят восьмой год, Анапа, пионерский лагерь «Альбатрос»! Столовая, спецпаек для дистрофиков!
— Санечка! — ахнула я, всплеснув руками.
Оказывается, этого мужичка я знала очень-очень много лет назад, когда я была еще студенткой, молодой и зеленой — в частности от хронического студенческого недоедания. Сам же этот усатый прохиндей был в те времена совершенно безусым альтруистом. Я проходила в пионерском лагере педагогическую практику, а Саня был в составе поварского десанта от какого-то кулинарного техникума. Мой бледный вид тронул его сердце, и он все лето меня подкармливал, украдкой от шефа наваливая и в мою тарелку горы калорийной пищи, которая не имела к вожатскому рациону никакого отношения, потому что готовилась специально для администрации лагеря. Спецпаек я с благодарностью принимала, прилагавшиеся к нему робкие ухаживания деликатно отвергла, и мы с поваренком Саней целое лето находились в теплых дружеских отношениях.
Умилившись своим воспоминаниям, я едва не прослезилась, но вовремя взяла себя в руки:
— Санечка, прости, не буду бросаться к тебе с поцелуями, я тут нынче с секретной миссией, не хочу привлекать к себе внимания!
— Тогда зачем же ты так вырядилась? — Бывший поваренок восторженно прищелкнул языком. — Ну, чисто Чита — королева джунглей! Не хватает только ручного слона на цепочке!
— Слон остался в машине, — пробормотала я, вспомнив Ирку.
— Не могу сказать, что усиленное питание пошло тебе на пользу, — посетовал Саня. — По-моему, в весе ты не сильно прибавила.
— Привесы всегда были моим слабым местом, — согласилась я.
— Но это ничего, выглядишь ты прекрасно, — польстил мне Саня. — Высока, стройна, бела!
— И умом, и всем взяла, — продолжила я.
— Знаю-знаю, ты работаешь на телевидении, — поспешил перебить меня старый знакомый.
— Тс-с-с! Прошу тебя, говори тише! — попросила я, незаметно оглядываясь на типа.
Сигарету он уже докурил, виски допил и теперь внимательно разглядывал народ в баре. Кого-то ищет?
— Санечка, ты случайно не знаешь, кто этот парень? — спросила я усатого экс-поваренка.
— Знаю, и вовсе не случайно.
Он скривился, словно откусил от того лимона, который ловко кромсал тонкими аккуратными ломтиками, не переставая предаваться нашим с ним общим воспоминаниям.
— Этот очаровательный парнишка — жиголо.
— Кто?!
— Не знаешь, кто такой жиголо? Такой коварный тип! Кавалер-содержанец, платный дамский угодник!
— Серьезно?! — Я развернулась, как орудийная пушка, и в упор уставилась на типа.
Никогда раньше не видела живого жиголо! Вот, значит, какие они, продажные мужчины!
Заметив мой откровенный интерес, тип расправил плечи и подарил мне долгий страстный взгляд — я чуть замертво не упала. А был бы поблизости мой муж, замертво упал бы этот тип! Мой Колян и повыше этого наемного любовника, и покрепче, и вообще лучше во всех отношениях! Хотя я, как порядочная женщина и верная супруга, разумеется, не собираюсь тестировать типа во всех отношениях…
— А почем кило? — не поворачивая головы, шепотом спросила я у Сани. — В смысле, сколько он берет за час?
— Подруга, ты за кого меня принимаешь? — Саня нешуточно обиделся. — Я бармен, а не сутенер! Прейскуранта на продажных мужиков у меня нет!
— А жаль, — сказала я, пытаясь вспомнить, сколько денег сунула в чехол сотового.
Чтобы вытрясти из этого типа какие-нибудь сведения, нужно подобраться к нему настолько близко, насколько я, приличная женщина, к посторонним мужикам не приближаюсь. Ближе некуда надо подобраться, лучше всего аж в постель, да и там он, пожалуй, бдительности не потеряет. Для него-то постель — самое что ни на есть рабочее место, кто же на работе расслабляется… Этот гад «завалит ухо» только под общим наркозом…
— Саня, я могу попросить тебя об услуге? — Я просительно посмотрела в глаза старому приятелю.
— Ну? — бармен расправил плечи так же, как незадолго до того это сделал тип.
— Ты не мог бы организовать усиленное алкогольное питание для этого парня? Ну, для жиголо? Мне позарез нужно напоить его до потери сознания, но так, чтобы он сам этого не заметил! Нельзя ли наболтать пару таких коктейликов, чтобы клиент быстро и легко упился до свинячьего визга? Это для него, а для меня, наоборот, что-нибудь псевдоубойное: с виду дабл-виски, а на деле слабый чай со льдом, что-то вроде этого?
— Полагаешь, что первой до этого додумалась? — Саня цинично усмехнулся. — Ох, подруга, знала бы ты, сколько раз меня уже просили о чем-то подобном! Не боись, отключу я твоего красавца вернее, чем хлороформом! Отрубится как миленький!
— Сколько с меня? — Я полезла в складки юбки за фаршированным деньгами телефонным чехлом.
— За счет заведения! — широко улыбнулся Саня. — В честь нашей встречи, мадам! К тому же мне давно хотелось сделать какую-нибудь пакость этому красотульке!
— Тогда начинай! — велела я, одергивая на себе короткую маечку.
Не для того, чтобы прикрыть голый живот, а чтобы побольше обнажить грудь.
Агрессивно помахивая зажатыми в руках волчьими лапами с распущенными когтями, я скользнула вдоль стойки ближе к типу, хищно прищурилась и плотоядно оглядела его с головы до ног. Только что не облизнулась!
